Существовали ли женские батальоны. Женский батальон смерти в Первой мировой войне: история создания. Мария Леонтьевна Бочкарёва

«От героев былых времен не осталось порой имен…» Эти строчки популярной песни смело можно отнести к судьбе создательницы первого женского ударного батальона Марии Бочкаревой.

При жизни слава этой удивительной женщины была столь велика, что ей могли бы позавидовать многие звезды современной политики и шоу-бизнеса. Репортеры наперебой брали у нее интервью, иллюстрированные журналы помещали на обложках ее фотопортреты и восторженные статьи о «женщине-герое». Но, увы, спустя уже несколько лет в памяти соотечественников остались лишь презрительные строчки Маяковского о «бочкаревских дурах», бестолково пытавшихся оборонять Зимний дворец в ночь Октябрьского переворота…
Судьба Марии Леонтьевны Бочкаревой сродни столь модному сегодня любовно-авантюрному роману: жена пьяницы-рабочего, подруга бандита, прислуга в публичном доме. Затем неожиданный поворот - храбрый солдат-фронтовик, унтер-офицер и офицер русской армии, одна из героинь первой мировой войны. Простой крестьянке, лишь к концу жизни научившейся азам грамотности, довелось на своем веку встречаться с главой Временного правительства А. Ф. Керенским, двумя верховными главнокомандующими русской армией - А. А. Брусиловым и Л. Г. Корниловым. «Русскую Жанну д,Арк» официально принимали президент США Вудро Вильсон и английский король Георг V.
Родилась Мария в июле 1889 года в Сибири в семье крестьянина. В 1905-м она вышла замуж за 23-летнего Афанасия Бочкарева. Супружеская жизнь почти сразу не заладилась, и Бочкарева без сожаления рассталась с пьяницей-мужем. Тогда-то она и встретила свою «роковую любовь» в лице некоего Янкеля (Якова) Бука, который по документам числился крестьянином, но на деле промышлял разбоем в банде «хунхузов». Когда Якова наконец арестовали, Бочкарева решила разделить судьбу любимого и, как декабристка, отправилась за ним по этапу в Якутск. Но и на поселении Яков продолжал заниматься прежними делами - скупал краденое и даже участвовал в нападении на почту.
Чтобы Бука не выслали еще дальше в Колымск, Мария согласилась уступить домогательствам якутского губернатора. Но, не в силах пережить измену, попыталась отравиться, а затем все рассказала Буку. Якова с трудом скрутили в губернаторском кабинете, куда он направился, чтобы убить соблазнителя, потом его вновь осудили и выслали в глухое якутское селение Амга. Мария оказалась здесь единственной русской женщиной. Правда, прежние ее отношения с возлюбленным уже не восстановились…

Когда началась первая мировая война, Мария решила окончательно порвать с Янкелем и отправиться солдатом в действующую армию. В ноябре 1914 года в Томске она обращается к командиру 25-го резервного батальона. Тот предложил ей отправиться на фронт в качестве сестры милосердия, но Мария продолжала настаивать на своем. Назойливой просительнице дают иронический совет: обратиться непосредственно к императору. На последние восемь рублей Бочкарева отправляет телеграмму на высочайшее имя и вскоре, к большому удивлению командования, получает разрешение Николая II. Ее зачислили в вольнонаемные солдаты. По неписаному правилу, солдаты давали друг другу клички. Вспомнив о Буке, Мария просит называть себя Яшка.
Яшка бесстрашно ходила в штыковые атаки, вытаскивала раненых с поля боя, была несколько раз ранена. «За выдающуюся доблесть» она получила Георгиевский крест и три медали. Ей присваивается звание младшего, а затем и старшего унтер-офицера.

Февральская революция перевернула привычный для Марии мир: на позициях шли бесконечные митинги, начались братания с врагом. Благодаря неожиданному знакомству с председателем Временного комитета Государственной думы М. В. Родзянко, который приехал на фронт для выступлений, Бочкарева в начале мая 1917 года оказалась в Петрограде. Здесь она пытается реализовать неожиданную смелую идею - создать специальные воинские части из женщин-добровольцев и вместе с ними продолжать защищать Родину. Подобных частей до этого не было ни в одной из стран, участвовавших в мировой войне.
Инициатива Бочкаревой получила одобрение военного министра А. Ф. Керенского и Верховного главнокомандующего А. А. Брусилова. По их мнению, «женский фактор» мог оказать положительное моральное воздействие на разлагающуюся армию. Поддержали идею и патриотические женские общественные организации. На призыв Бочкаревой и Женского союза помощи Родине откликнулись свыше двух тысяч женщин. По распоряжению Керенского женщинам-солдатам выделили отдельное помещение на Торговой улице, отрядили десять опытных инструкторов для обучения их военному строю и обращению с оружием. Пищу «ударницам» приносили из казарм расположенного неподалеку 2-го Балтийского флотского экипажа.
Первоначально предполагалось даже, что с первым отрядом женщин-добровольцев на фронт в качестве сестры милосердия отправится жена Керенского Ольга, которая дала обязательство «в случае необходимости оставаться все время в окопах». Но, забегая вперед, скажем, что до окопов «госпожа министерша» так и не добралась…

Многочисленные публикации и фоторепортажи рисовали жизнь женщин-солдат в весьма идиллических красочных тонах. Реальность, увы, была прозаичнее и суровее. Мария установила в батальоне жесткую дисциплину: подъем в пять утра, занятия до десяти вечера, краткий отдых и простой солдатский обед. «Интеллигентные особы» вскоре начали жаловаться, что Бочкарева слишком груба и «бьет морды, как заправский вахмистр старого режима». Кроме того, она запретила организовывать в ее батальоне любые советы и комитеты и появляться там партийным агитаторам. Сторонницы «демократических преобразований» обращались даже к командующему Петроградским военным округом генералу П. А. Половцеву, но тщетно: «Она (Бочкарева. - А. К.), - писал он в своих мемуарах «Дни затмения», - свирепо и выразительно помахивая кулаком, говорит, что недовольные пусть убираются вон, что она желает иметь дисциплинированную часть».

В конце концов в формируемом батальоне произошел раскол - с Бочкаревой остались примерно 300 женщин, а остальные образовали самостоятельный ударный батальон. По иронии судьбы, часть «ударниц», отчисленных Бочкаревой «за легкое поведение», вошли в состав нового 1-го Петроградского женского батальона, подразделения которого 25 октября 1917 года безуспешно обороняли Зимний дворец, последнюю резиденцию Временного правительства.

Но вернемся к собственно бочкаревским «ударницам». 21 июня 1917 года на площади у Исаакиевского собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части белого знамени с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой». Этот день запечатлен на втором снимке из музейного собрания. На левом фланге отряда в новенькой форме прапорщика (в первый офицерский чин она была произведена специальным приказом Керенского) стояла взволнованная Мария: «Я думала, что все взоры устремлены на меня одну. Петроградский архиепископ Вениамин и уфимский архиепископ напутствовали наш батальон смерти образом Тихвинской Божией Матери. Свершилось, впереди - фронт!». Напоследок батальон прошел торжественным маршем по улицам Петрограда, где его приветствовали тысячи людей, хотя в толпе раздавались и оскорбительные выкрики.
23 июня необычная воинская часть отправилась на фронт. Жизнь сразу развеяла романтику. Первоначально у казарм батальона пришлось даже поставить часовых: революционные солдаты приставали к «бабам» с недвусмысленными предложениями. Боевое крещение батальон получил в ожесточенных боях с немцами под Сморгонью в начале июля 1917 года. В одном из донесений командования говорилось, что «отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски», подавал пример «храбрости, мужества и спокойствия». И даже один из лидеров белого движения генерал Антон Иванович Деникин, весьма скептически относившийся к подобным «суррогатам армии», признавал, что женский батальон «доблестно пошел в атаку», не поддержанный другими частями.

В одном из боев 9 июля Бочкарева была контужена и отправлена в петроградский госпиталь. После выздоровления она получила приказ нового Верховного главнокомандующего Лавра Корнилова сделать смотр женским батальонам, которых насчитывалось уже почти полтора десятка. Смотр московского батальона показал его полную небоеспособность. Расстроенная Мария возвратилась в свою часть, твердо решив для себя «больше женщин на фронт не брать, потому что в женщинах я разочаровалась».
После Октябрьского переворота Бочкарева, по указанию Советской власти, была вынуждена распустить по домам свой батальон, а сама вновь направилась в Петроград. В Смольном кто-то из представителей нового режима (сама она утверждала, что это были Ленин или Троцкий) долго убеждал Марию, что она должна встать на защиту власти трудящихся. Но Бочкарева упорно твердила, что слишком измучена и не хочет принимать участие в гражданской войне. Почти то же - «Я боевого дела во время гражданской войны не принимаю» - спустя год заявила она белогвардейскому командующему на Севере России генералу Марушевскому, когда тот пытался заставить Марию заниматься формированием боевых частей. За отказ разгневанный генерал приказал было арестовать Бочкареву, и его остановило лишь вмешательство английских союзников…
Впрочем, Бочкарева все-таки встала на сторону белых. По поручению генерала Корнилова она с поддельными документами в одежде сестры милосердия пробралась через охваченную гражданской войной Россию, чтобы совершить в 1918 году агитационную поездку в США и Англию. Позже, уже осенью 1919-го, состоялась встреча с еще одним «верховным» - адмиралом А. В. Колчаком. Постаревшая и измученная скитаниями, Мария Леонтьевна пришла просить об отставке, но он уговорил Бочкареву продолжить службу и сформировать добровольный санитарный отряд. Мария произнесла страстные речи в двух омских театрах и за два дня завербовала 200 добровольцев. Но дни самого «Верховного правителя России» и его армии уже были сочтены. Отряд Бочкаревой оказался никому не нужен.

Когда Красная Армия заняла Томск, Бочкарева сама явилась к коменданту города, сдала ему револьвер и предложила Советской власти свое сотрудничество. Комендант взял с нее подписку о невыезде и отпустил домой. В рождественскую ночь 1920 года она была арестована и затем отправлена в Красноярск. На все вопросы следователя Бочкарева давала откровенные и бесхитростные ответы, чем поставила чекистов в сложное положение. Никаких явных доказательств ее «контрреволюционной деятельности» обнаружить не удалось, в боевых действиях против красных Бочкарева также не участвовала. В конечном итоге особый отдел 5-й Армии вынес постановление: «Для большей информации дело, вместе с личностью обвиняемой, направить в Особый отдел ВЧК в Москву».
Возможно, это сулило в результате благоприятный исход, тем более что постановлением ВЦИК и СНК смертная казнь в РСФСР была в очередной раз отменена. Но, к несчастью, тут в Сибирь прибыл заместитель начальника Особого отдела ВЧК И. П. Павлуновский, наделенный чрезвычайными полномочиями. «Представитель Москвы» не понял, что же смутило местных чекистов в деле нашей героини. На постановлении он написал краткую резолюцию: «Бочкареву Марию Леонтьевну - расстрелять». 16 мая 1920 г. приговор был приведен в исполнение. «Русской Жанне д,Арк» шел тридцать первый год.

100 лет назад был создан I-й Петроградский женский батальон, возглавленный Марией Бочкаревой

21 июня 1917 Временное правительство выпустило необычное распоряжение: по инициативе кавалера Георгиевского креста Марии Бочкаревой создавался невиданный ранее в русской армии батальон, который целиком состоял из женщин. Она же и возглавила новое «войско».

Слава этой женщины при жизни – и в России, и за ее пределами – не снилась многим современным «дивам» из мира шоу-бизнеса. Репортеры дрались за право взять у нее интервью, журналы публиковали снимки женщины-героя на обложках. Хотя у Марии не было ни красоты, ни загадочной любовной истории.

Однако звезда Марии Бочкаревой горела ярко всего несколько лет. А затем ее жизнь окончилась ранней и бесславной смертью.

Жена пьянчуги, подруга бандита, любовница губернатора

Происхождение уготовило Марии чрезвычайно неказистую и предсказуемую судьбу: родившись в июле 1889 года в бедной крестьянской семье, в 16 лет она была выдана замуж за Афанасия Бочкарева – простого работягу, на восемь лет старше нее. Жили они в Томске; новоиспеченный муж страдал алкоголизмом. И Мария волей-неволей стала смотреть на сторону.

Взгляд ее быстро упал на Янкеля, или Якова, Бука – еврея, «официально» работавшего мясником, а на деле промышлявшего разбоем в одной из томских банд. Между ними закрутился роман, но вскоре Якова арестовали и отправили по этапу в Якутск.

23-летняя Бочкарева решила испробовать на себе судьбу декабристки – и отправилась вслед за любимым на поселение. Однако лихая душа Янкеля и там не давала ему жить спокойно: он занялся скупкой краденого, а затем, спевшись с такими же отчаянными, провернул нападение на почту.

В результате над Буком нависла высылка в Колымск. Якутский губернатор, однако, не стал отказывать Марии, просившей для своего любовника снисхождения. Но и взамен для себя попросил кое-что.

Бочкарева, скрепя сердце, согласилась. Но, переспав с чиновником, испытала такое отвращение к себе, что попыталась отравиться. Яков, узнав о произошедшем, кинулся к губернатору и только чудом не порешил «совратителя»: его успели скрутить на пороге кабинета.

Отношения Марии с возлюбленным рассыпались в пух и прах.

Унтер Яшка

Кто знает, чем бы все кончилось, если бы 1 августа 1914 года Россия не вступила в Первую мировую войну. На волне патриотического подъема, охватившего империю, 25-летняя Бочкарева решила... порвать с опостылевшей «гражданкой» и уйти в солдаты.

Попасть в действующую армию, однако, оказалось совсем не просто. Поначалу ей предложили всего лишь стать сестрой милосердия. А она хотела воевать по-настоящему. В шутку или всерьез, но военные дали ей совет – обратиться за разрешением к самому императору Николаю II .

Чувство юмора у Марии если и было, то применять его к этой ситуации она сочла неуместным. Вынув из кармана последние оставшиеся у нее восемь рублей, Бочкарева пошла на почту – и отправила телеграмму на высочайшее имя.

Каково же было всеобщее удивление, когда из Петербурга вскоре пришел положительный ответ! Мария была зачислена в вольнонаемные солдаты.

На вопросы сослуживцев, как ее звать, женщина стала отвечать: «Яшка». Нельзя не признать, что на многих снимках в форме Бочкареву просто невозможно отличить от мужчины.

Вскоре подразделение, куда зачислили «Яшку», оказалось на фронте, и уж там Бочкарева наконец смогла доказать, чего стоит. Она бесстрашно ходила в штыковую атаку, вытаскивала с поля боя раненых и сама получила несколько ранений. К 1917 году она дослужилась до чина старшего унтер-офицера, а на ее груди красовались три медали и Георгиевский крест.

Однако для победы в войне усилий одной женщины, хоть и необычайно сильной телом и духом, было недостаточно. Хоть Временное правительство в феврале 17-го и завело разговоры о «войне до победного конца», но страна уже пребывала в предреволюционной лихорадке, а солдатам надоело терпеть поражения, гнить в окопах и думать о том, что происходит в их семьях. Армия разваливалась на глазах.

Смерть как знамя

Власти судорожно искали способ поднять армейский боевой дух. Один из лидеров Февральской революции Михаил Родзянко решился ехать на Западный фронт агитировать за продолжение войны. Но кто же ему, «тыловой крысе», там поверит? То ли дело – взять с собой Бочкареву, о которой к тому времени уже начали ходить легенды и которая пользовалась большим уважением.

Приехав вместе с Родзянко в Петроград, «унтер Яшка» попала на заседание съезда солдатских депутатов Петросовета, с которыми и поделилась своей идеей о создании женских добровольческих батальонов. «Батальоны смерти» - такое название было предложено для подразделений. Дескать, если уж женщины не боятся умереть на поле боя, то что остается делать солдатам-мужчинам, вдруг испугавшимся войны?

Призыв Бочкаревой был немедленно напечатан в газетах, и с одобрения верховного главнокомандующего Алексея Брусилова по стране начался набор в женские армейские команды.

Желающих попасть в армию среди россиянок оказалось неожиданно много. В числе нескольких тысяч записавшихся в батальоны были и курсистки, и учительницы, и потомственные казачки, и представительницы дворянских родов.

Целый месяц «новобранки» впахивали на армейских учениях, а 21 июня 1917-го на площади у Исаакиевского собора в Петрограде состоялась весьма торжественная церемония: новому подразделению вручили знамя, на котором было начертано: «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой». После этого батальон браво промаршировал по городским улицам, где солдаток приветствовали тысячи людей.

Женское лицо войны

Два дня спустя подразделение отправилось в Белоруссию, в район Новоспасского леса под Сморгонью. А уже 8 июля 1917-го «батальон смерти» впервые вступил в бой: в расположение русских войск вклинились немцы. За три дня Бочкарева и ее сослуживцы отразили 14 вражеских атак.

Полковник Владимир Закржевский рапортовал позже о героическом поведении девушек в бою и о том, что они действительно подавали остальным пример не только храбрости, но и спокойствия.

Но окружавшие женскую команду батальоны «русских богатырей», по выражению генерала Антона Деникина , в этот момент струхнули, дали слабину и оказались неспособны поддержать пламенный порыв солдаток. «Когда разразился кромешный ад неприятельского артиллерийского огня, бедные женщины, забыв технику рассыпного боя, сжались в кучку - беспомощные, одинокие на своем участке поля, взрыхленного немецкими бомбами, - вспоминал позже генерал. – Понесли потери. А «богатыри» частью вернулись обратно, частью совсем не выходили из окопов».

Стоит ли говорить, что Бочкареву такое поведение солдат-мужчин привело в неописуемую ярость. Из 170 участниц ее батальона в первые же дни схватки с врагом 30 человек оказались убиты, свыше 70 – ранены. Гнев комбата искал возможности обрушиться на чью-то голову. И нашел.

Вскоре она натолкнулась на парочку, которая спряталась за стволом дерева в сугубо интимных целях. Бочкареву это настолько взбесило, что она не задумываясь проткнула «девку» штыком. А неудачливый любовник трусливо убежал…

Белая музыка революций

Через три месяца грянул Октябрьский переворот. Узнав о нем, Бочкарева вынуждена была распустить оставшихся в живых подчиненных по домам, а сама отправилась в Петроград.

Она была уверена, что революция «приведет Россию не к счастью, а к гибели», и что с красными ей не по пути. Выход был один: сделать ставку на белогвардейцев и поддерживать их чем только можно.

В 1918 году она по поручению генерала Лавра Корнилова отправилась из Владивостока в агитационную поездку по Англии и Соединенным Штатам. Ее задачей было привлечь западных политиков к помощи Белому движению. В США она встречалась с президентом Вудро Вильсоном , в Британии – с королем Георгом V .

Вернувшись в Россию, она поехала в Сибирь – к адмиралу Александру Колчаку , предложившему повторить опыт с батальоном смерти и сформировать под руководством Бочкаревой женский военно-санитарный отряд. «Яшка» начала работу, но собранная ею команда оказалась никому не нужна: дни Колчака были уже сочтены.

Оставшись без единственного дела, которое она умела делать хорошо, Мария сдалась и запила. Время от времени она являлась в штаб Колчака с требованиями официально отправить ее в отставку с правом ношения формы и присвоить ей звание штабс-капитана.

Когда красные взяли Томск, Бочкарева добровольно явилась к городскому коменданту, сдала оружие и предложила Советской власти сотрудничество. Поначалу с нее взяли подписку о невыезде и отпустили домой, но позже, в начале 1920 года, арестовали.

Доказать ее участие в «контрреволюционной деятельности» следствие не смогло, так что особый отдел 5-й армии хотел передать дело Бочкаревой московскому Особому отделу ВЧК. Но на беду Марии, в Сибирь в это время как раз приехал замначальника Особого отдела, Иван Павлуновский . Он не понял, что могло смутить местных чекистов в истории знаменитой солдатки, и начертал на ее деле краткую резолюцию: «Бочкареву Марию Леонтьевну – расстрелять».

16 мая 1920 года, по официальным данным, приговор был приведен в исполнение. Приписка об этом также сохранилась на обложке дела.

Реабилитировали Марию Леонтьевну в 1992 году. Тогда же прокуратура РФ неожиданно сообщила, что свидетельств расстрела женщины в архивах не имеется.

Некоторые историки полагают, что бывший командир батальона смерти могла-таки спастись в 1920-м: вырвавшись из красноярских застенков, она отправилась по подложным документам в китайский Харбин, сменила имя и фамилию и осела где-то в окрестностях Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). В конце 20-х ее, правда, могли насильственно депортировать в СССР, как некоторых других выходцев из России. Было ли так или нет – к сожалению, мы достоверно вряд ли когда-нибудь узнаем.

Бочкарева Мария Леонтьевна (урождённая Фролкова, июль 1889 - май 1920) - часто считается первой русской женщиной-офицером (произведена во время революции 1917 года). Бочкарева создала первый в истории русской армии женский батальон. Кавалер Георгиевского креста.

В июле 1889 года у крестьян деревни Никольское Кирилловского уезда Новгородской губернии Леонтия Семеновича и Ольги Елеазаровны Фролковых родился третий ребенок - дочь Маруся. Вскоре семья, спасаясь от нищеты, перебралась в Сибирь, где правительство обещало переселенцам большие земельные наделы и финансовую поддержку. Но, судя по всему, уйти от бедности и здесь не удалось. В пятнадцатилетнем возрасте Марию выдали замуж. В книге Воскресенской церкви сохранилась такая запись от 22 января 1905 года: «Первым браком Афанасий Сергеевич Бочкарев, 23 лет, православного вероисповедания, проживающий в Томской губернии, Томском уезде Семилукской волости деревни Большое Кусково взял в жены девицу Марию Леонтьевну Фролкову, православного вероисповедания…». Обосновались они в Томске. Супружеская жизнь почти сразу незаладилась, и Бочкарева без сожаления рассталась с пьяницей-мужем. Мария ушла от него к мяснику Якову Буку. В мае 1912 Бук был арестован по обвинению в разбойных нападениях и отправлен отбывать наказание в Якутск. Бочкарёва пешком последовала за ним в Восточную Сибирь, где они для прикрытия открыли мясную лавку, хотя на деле Бук промышлял в банде хунхузов. Вскоре на след банды вышла полиция, и Бука перевели на поселение в таёжный посёлок Амга.


Хотя Бочкарева вновь последовала по его стопам, её суженый запил и стал заниматься рукоприкладством. В это время разразилась Первая мировая война. Бочкарева решила вступить в ряды действующей армии и, расставшись со своим Яшкой, прибыла в Томск. Записать девушку в 24-й резервный батальон военные отказались и посоветовали ей идти на фронт сестрой милосердия. Тогда Бочкарева отправила телеграмму царю, на которую неожиданно последовал положительный ответ. Так она попала на фронт.
Поначалу женщина в погонах вызывала насмешки и приставания сослуживцев, однако её храбрость в бою принесла ей всеобщее уважение, Георгиевский крест и три медали. В те годы за ней закрепилось прозвище «Яшка», в память о её незадачливом спутнике жизни. После двух ранений и бесчисленных боёв Бочкарёва была произведена в старшие унтер-офицеры.


В 1917 году Керенский обратился к Бочкарёвой с просьбой об организации «женского батальона смерти»; к участию в патриотическом проекте были привлечены его супруга и петербургские институтки, общим числом до 2000 человек. В необычной воинской части царила железная дисциплина: подчинённые жаловались начальству, что Бочкарёва «бьет морды, как заправский вахмистр старого режима». Не многие выдержали такое обхождение: за короткий срок количество женщин-добровольцев сократилось до трёхсот. Остальные выделились в особый женский батальон, который защищал Зимний дворец во время Октябрьского переворота.
Летом 1917 года отряд Бочкарёвой отличился при Сморгони; его стойкость произвёла неизгладимое впечатление на командование (Антон Деникин). После контузии, полученной в том бою, прапорщик Бочкарёва была отправлена на поправку в петроградский госпиталь, и в столице получила звание подпоручика, но вскоре после возвращения на позиции ей пришлось распустить батальон, в связи с фактическим развалом фронта и произошедшим Октябрьским переворотом.
Мария Бочкарева среди защитниц Петрограда


Зимой была задержана большевиками по дороге в Томск. После отказа сотрудничать с новыми властями её обвинили в сношениях с генералом Корниловым, дело чуть было не дошло до трибунала. Благодаря помощи одного из своих бывших сослуживцев Бочкарёва вырвалась на свободу и, облачившись в наряд сестры милосердия, проехала всю страну до Владивостока, откуда отплыла на агитационную поездку в США и Европу.

В апреле 1918 Бочкарёва прибыла в Сан-Франциско. При поддержке влиятельной и состоятельной Флоренс Харриман дочь русского крестьянина пересекла США и была удостоена 10 июля аудиенции у президента Вудро Вильсона в Белом доме. По свидетельству очевидцев, рассказ Бочкарёвой о её драматической судьбе и мольбы о помощи против большевиков до слез растрогали президента.
Мария Бочкарева, Эммелин Панкхёрст (британский общественный и политический деятель, борец за права женщин, лидер британского движения суфражисток) и женщина из Женского батальона, 1917.

Мария Бочкарева и Эммелин Панкхёрст

Журналист Исаак Дон Левин по рассказам Бочкарёвой написал книгу о её жизни, которая вышла в свет в 1919 году под названием «Яшка» и была переведена на несколько языков.
После посещения Лондона, где она встретилась с королём Георгом V и заручилась его финансовой поддержкой, Бочкарёва в августе 1918 прибыла в Архангельск. Она рассчитывала поднять местных женщин на борьбу с большевиками, однако дело пошло туго. Генерал Марушевский в приказе от 27 декабря 1918 объявил, что призыв женщин на неподходящую для них военную службу будет позором для населения Северной области, и запретил Бочкарёвой носить самозванно присвоенную ей офицерскую форму.
В следующем году она была уже в Томске под знамёнами адмирала Колчака, пытаясь сколотить батальон медсестёр. Бегство Колчака из Омска она расценила как предательство, добровольно явилась к местным властям, которые взяли с неё подписку о невыезде.
Сибирский период (19-й год, на колчаковских фронтах...)


Через несколько дней во время церковной службы 31-летняя Бочкарева была взята под стражу чекистами. Явных доказательств ее измены либо сотрудничества с белыми обнаружить не удалось, и разбирательство затянулось на четыре месяца. По советской версии, 16 мая 1920 она была расстреляна в Красноярске на основании резолюции начальника Особого отдела ВЧК 5-й армии Ивана Павлуновского и его заместителя Шимановского. Но в заключении прокуратуры России о реабилитации Бочкаревой 1992 года сказано, что свидетельств ее расстрела не имеется.
Женские батальоны
М. В. Родзянко, приехавший в апреле с агитационной поездкой на Западный фронт, где служила Бочкарёва, специально попросил о встрече с ней и забрал её с собой в Петроград для агитации «войны до победного конца» в войсках Петроградского гарнизона и среди делегатов съезда солдатских депутатов Петросовета. В выступлении перед делегатами съезда Бочкарёва впервые озвучила свою идею о создании ударных женских «батальонов смерти». После этого она была приглашена на заседание Временного правительства для повторения своего предложения.
"Мне сказали, что моя идея великолепная, но нужно доложить Верховному Главнокомандующему Брусилову и посоветоваться с ним. Я вместе с Родзянкой поехала в Ставку Брусилова. Брусилов в кабинете мне говорил, что надеетесь ли вы на женщин, и, что формирование женского батальона является первым в мире. Не могут ли женщины осрамить Россию? Я Брусилову сказала, что я сама в женщинах не уверена, но если вы дадите мне полное полномочие, то я ручаюсь, что мой батальон не осрамит России. Брусилов мне сказал, что он мне верит, и будет всячески стараться помогать в деле формирования женского добровольческого батальона".
Новобранцы батальона

21 июня 1917 года на площади у Исаакиевского Собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части белого знамени с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкарёвой». Военный совет 29 июня утвердил положение «О формировании воинских частей из женщин-добровольцев».


"Керенский слушал с явным нетерпением. Было очевидно, что он уже принял решение по этому делу. Сомневался лишь в одном: смогу ли я сохранить в этом батальоне высокий моральный дух и нравственность. Керенский сказал, что разрешит мне начать формирование немедленно <�…> Когда Керенский провожал меня до дверей, взгляд его остановился на генерале Половцеве. Он попросил его оказать мне любую необходимую помощь. Я чуть не задохнулась от счастья".
Командующий Петроградским военным округом генерал П. А. Половцов проводит смотр 1-го Петроградского женского батальона смерти. Лето 1917 г


В ряды «ударниц» записывались, прежде всего, фронтовички, которых было какое-то количество ещё в императорской армии, некоторые из них были георгиевскими кавалерами, и женщины из гражданского общества - дворянки, курсистки, учительницы, работницы. Большим был процент солдаток и казачек:38. В батальоне Бочкарёвой были представлены как девушки многих знаменитых дворянских родов России, так и простые крестьянки и прислуга. Адъютантом Бочкарёвой служила Мария Н. Скрыдлова - дочь адмирала. По национальности доброволицы были в основном русскими, но встречались и иные национальности - эстонки, латышки, еврейки, англичанка. Численность женских формирований колебалась от 250 до 1500 бойцов в каждом. Формирование происходило исключительно на добровольных началах.

Появление отряда Бочкарёвой послужило импульсом к формированию женских отрядов в других городах страны (Киев, Минск, Полтава, Харьков, Симбирск, Вятка, Смоленск, Иркутск, Баку, Одесса, Мариуполь), но в силу усиливавшихся процессов разрушения всего государства, создание этих женских ударных частей так и не было завершено.
Обучение новобранцев

Женский Батальон. Обучение походной жизни.


В тренировочном лагере в Левашево

Конные разведчики Женского Батальона

Доброволицы в часы отдыха


Официально на октябрь 1917 года числились: 1-й Петроградский женский Батальон смерти, 2-й Московский женский Батальон смерти, 3-й Кубанский женский ударный батальон (пехотные); Морская женская команда (Ораниенбаум); Кавалерийский 1-й Петроградский батальон Женского Военного Союза; Минская отдельная караульная дружина из женщин-доброволиц. На фронте побывали первые три батальона, в боях был только 1-й батальон Бочкарёвой
Солдатская масса и Советы воспринимали «женские батальоны смерти» (впрочем, как и все прочие «ударные части») «в штыки». Фронтовики ударниц иначе как проститутками не называли. Петроградский Совет в начале июля выступил с требованием расформировать все «женские батальоны», как по причине «непригодные для несения армейской службы», так и по причине, что формирование таких батальонов «есть скрытный манёвр буржуазии, желающей вести войну до победного конца»
Торжественные проводы на фронт Первого женского батальона. Фото. Москва, Красная площадь. лето 1917


27 июня «батальон смерти» в составе двухсот доброволиц прибыл в действующую армию - в тыловые части 1-го Сибирского армейского корпуса 10-й армии Западного фронта в район г. Молодечно. 7 июля 525-му Кюрюк-Дарьинскому пехотному полку 132-й пехотной дивизии, в состав которого входили ударницы, поступил приказ занять позиции на фронте у местечка Крево. «Батальон смерти» занял позиции на правом фланге полка. 8 июля произошел первый бой батальона Бочкарёвой. В кровопролитных боях, длившихся до 10 июля, участвовало 170 женщин. Полк отразил 14 атак германцев. Доброволицы несколько раз переходили в контратаки. Полковник В. И. Закржевский писал в рапорте о действии «батальона смерти»:
Отряд Бочкарёвой вёл себя в бою геройски, всё время в передовой линии, неся службу наравне с солдатами. При атаке немцев по своему почину бросился как один в контратаку; подносили патроны, ходили в секреты, а некоторые в разведку; своей работой команда смерти подавала пример храбрости, мужества и спокойствия, поднимала дух солдат и доказала, что каждая из этих женщин-героев достойна звания воина русской революционной армии.
Рядовой Женского Батальона Пелагея Сайгина


Батальон потерял 30 человек убитыми и 70 ранеными. Мария Бочкарёва, сама раненная в этом бою в пятый раз, провела 1½ месяца в госпитале и была произведена в чин подпоручика.
В госпитале


Такие тяжёлые потери доброволиц имели и иные последствия для женских батальонов - 14 августа новый Главковерх Л. Г. Корнилов своим Приказом запретил создание новых женских «батальонов смерти» для боевого применения, а уже созданные части предписывалось использовать только на вспомогательных участках (охранные функции, связь, санитарные организации). Это привело к тому, что многие доброволицы, желавшие сражаться за Россию с оружием в руках, написали заявления с просьбой уволить их из «частей смерти»
Один из женских батальонов смерти (1-й Петроградский, под командованием лейб-гвардии Кексгольмского полка:39 штабс-капитана А. В. Лоскова) вместе с юнкерами и другими частями, верными присяге, принимал участие в защите Зимнего дворца в октябре 1917 г., в котором располагалось Временное правительство.
7 ноября батальон, расквартированный недалеко от станции Левашово Финляндской железной дороги, должен был отправиться на Румынский фронт (по планам командования предполагалось каждый из сформированных женских батальонов отправить на фронт для поднятия морального духа воинов-мужчин - по одному на каждый из четырёх фронтов Восточного фронта).
1-ый Петроградский женский батальон


Но 6 ноября командир батальона Лосков получил приказание отправить батальон в Петроград «на парад» (на самом деле для охраны Временного правительства). Лосков, узнав о реальной задаче, не желая втягивать доброволиц в политическое противостояние, вывел весь батальон из Петрограда обратно в Левашово, за исключением 2-й роты (137 человек).
2 рота 1-ого Петроградского женского батальона


Штаб Петроградского военного округа попытался с помощью двух взводов доброволиц и частей юнкеров обеспечить разводку Николаевского, Дворцового и Литейного мостов, но советизированные матросы сорвали эту задачу.
Доброволицы на площади перед Зимним дворцом. 7 ноября 1917


Рота заняла оборону на первом этаже Зимнего Дворца на участке справа от главных ворот до Миллионной улицы. Ночью, в процессе штурма дворца революционерами, рота сдалась, была разоружена и уведена в казармы Павловского, затем Гренадерского полка, где с некоторыми ударницами «обращались дурно» - как установила специально созданная комиссия Петроградской городской думы три ударницы были изнасилованы (хотя, возможно, немногие отважились признаться в этом), одна покончила с собой. 8 ноября рота была отправлена на место прежней дислокации в Левашово.
После Октябрьского переворота большевистское правительство, взявшее курс на полный развал армии, на немедленное поражение в войне и на заключение сепаратного мира с Германией, не было заинтересовано в сохранении «ударных частей». 30 ноября 1917 года Военным советом ещё старого Военного министерства был издан приказ о роспуске «женских батальонов смерти». Незадолго перед этим, 19 ноября, приказом по Военному министерству все женщины-военнослужащие были произведены в офицеры, «за боевые заслуги». Тем не менее, многие доброволицы оставались в своих частях до января 1918 года и далее. Некоторые из них перебрались на Дон и приняли участие в борьбе с большевизмом в рядах Белого движения.
Женский батальон смерти 1917

В архиве Управления ФСБ по Омской области сохранилось следственное дело Марии Леонтьевны Бочкаревой. 36 потрепанных листочков - последняя точка в жизни "русской Жанны д"Арк "... Между тем, при жизни слава этой удивительной женщины была столь велика, что ей могли бы позавидовать многие звезды современной политики и шоу-бизнеса. Репортеры наперебой брали у нее интервью, российские иллюстрированные журналы публиковали восторженные статьи о "женщине-герое". Но, увы, спустя несколько лет от всего этого великолепия в памяти соотечественников остались лишь презрительные строчки Маяковского о " дурах бочкаревских ", бестолково пытавшихся оборонять последнюю резиденцию Временного правительства в ночь Октябрьского переворота...
АВАНТЮРНЫЙ ЭТАП

Реальная судьба Марии Бочкаревой сродни авантюрному роману: жена пьяницы-рабочего, подруга бандита, "прислуга" в публичном доме. И вдруг - храбрый солдат-фронтовик, унтер-офицер и офицер русской армии, одна из героинь Первой мировой войны. Простой крестьянке, лишь к концу жизни научившейся азам грамотности, довелось на своем веку встречаться с главой Временного правительства А.Ф. Керенским, двумя верховными главнокомандующими русской армией - А. А. Брусиловым и Л. Г. Корниловым. "Русскую Жанну д"Арк " официально принимали президент США Вудро Вильсон и английский король Георг V.

Родилась Мария в июле 1889 года в семье крестьянина. В 1905 году она вышла замуж за 23-летнего Афанасия Бочкарева. Супружеская жизнь почти сразу не заладилась, и Бочкарева без сожаления рассталась с пьяницей-мужем. Вскоре Мария встретила свою "роковую любовь" в лице некоего Янкеля (Якова) Бука, который по документам числился крестьянином, но на деле промышлял разбоем в банде хунхузов. Когда Якова, наконец, арестовали, Бочкарева решила разделить судьбу любимого и отправилась за ним по этапу в Якутск. Но и на поселении Яков продолжал заниматься прежними делами - скупал краденое и даже участвовал в нападении на почту. Чтобы Бука не выслали еще дальше (в Колымск ), Мария согласилась уступить домогательствам якутского губернатора. Не в силах пережить измену, она пыталась отравиться, а затем все рассказала Буку. Якова с трудом скрутили в губернаторском кабинете: убить соблазнителя он не успел. В результате Якова вновь осудили и выслали в глухое якутское селение Амга. Мария оказалась здесь единственной русской женщиной. Но прежние отношения с возлюбленным уже не восстановились...

БЕССТРАШНЫЙ "ЯШКА"

1 августа 1914 года Россия

Вступила в мировую войну. Страну охватил патриотический подъем. Мария решила порвать с Янкелем и отправиться солдатом в действующую армию. В ноябре 1914 года в Томске она обращается к командиру 25-го резервного батальона. Тот предлагает ей отправиться на фронт в качестве сестры милосердия, но Мария настаивает на своем. Назойливой просительнице дают иронический совет - обратиться непосредственно к императору. На последние восемь рублей Бочкарева отправляет телеграмму на высочайшее имя и вскоре, к большому удивлению, получает разрешение Николая II. Ее зачислили в вольнонаемные солдаты. По неписаному правилу, солдаты давали друг другу клички. Вспомнив о Буке, Мария просит называть себя "Яшка".

"Яшка" бесстрашно ходила в штыковые атаки, вытаскивала раненых с поля боя, была несколько раз ранена. "За выдающуюся доблесть" она получила Георгиевский крест и три медали. Ей присваивается звание младшего, а затем и старшего унтер-офицера.

Февральская революция перевернула привычный для Марии мир: на позициях шли митинги, начались братания с врагом. Благодаря неожиданному знакомству с председателем Временного комитета Государственной Думы М. В. Родзянко, который приехал на фронт для выступлений, Бочкарева в начале мая 1917 года оказалась в Петрограде. Здесь она пытается реализовать неожиданную и смелую идею - создать специальные воинские части из женщин-добровольцев и вместе с ними продолжать защищать Отечество. Инициатива Бочкаревой получила одобрение военного министра Александра Керенского и Верховного Главнокомандующего Алексея Брусилова. По их мнению, "женский фактор" мог оказать положительное моральное воздействие на разлагающуюся армию. На призыв Бочкаревой откликнулось свыше двух тысяч женщин. По распоряжению Керенского женщинам-солдатам выделили отдельное помещение на Торговой улице, отрядили десять опытных инструкторов для обучения их военному строю и обращению с оружием. Первоначально предполагалось даже, что с первым отрядом женщин-добровольцев на фронт в качестве сестры милосердия отправится жена Керенского - Ольга, которая дала обязательство "в случае необходимости оставаться все время в окопах".

РАЗГОВОРЧИКИ В СТРОЮ!

Мария установила в батальоне жесткую дисциплину: подъем в пять утра, занятия до десяти вечера, краткий отдых и простой солдатский обед. "Интеллигентные особы" вскоре начали жаловаться, что Бочкарева слишком груба и "бьет морды, как заправский вахмистр старого режима". Кроме того, она запретила организовывать в ее батальоне любые советы и комитеты и появляться там партийным агитаторам. Сторонницы "демократических преобразований" обращались даже к командующему Петроградским военным округом генералу П. А. Половцеву, но тщетно: "Она (Бочкарева), свирепо и выразительно помахивая кулаком, говорит, что недовольные пусть убираются вон, что она желает иметь дисциплинированную часть". В конце концов в формируемом батальоне все же произошел раскол - с Бочкаревой осталось примерно 300 женщин, а остальные образовали самостоятельный ударный батальон. По иронии судьбы, именно эта часть ударниц, отчисленных Бочкаревой "за легкое поведение", и стала основой женского батальона, который 25 октября 1917 года оборонял Зимний дворец. Именно их запечатлела редкая фотография, хранящаяся в фондах Государственного музея политической истории России.

21 июня 1917 года на площади у Исаакиевского собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части белого знамени с надписью "Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой". На левом фланге отряда в новенькой форме прапорщика стояла взволнованная Мария: "Я думала, что все взоры устремлены на меня одну. Петроградский архиепископ Вениамин и уфимский архиепископ напутствовали наш батальон смерти образом Тихвинской Божией Матери. Свершилось, впереди - фронт!" Напоследок батальон прошел торжественным маршем по улицам Петрограда, где его приветствовали тысячи людей.

РАЗОЧАРОВАНИЕ В СУРРОГАТЕ

23 июня необычная воинская часть отправилась на фронт. Жизнь сразу развеяла романтику. Первоначально у казарм батальона пришлось даже поставить часовых: разнузданная солдатня приставала к "бабам" с недвусмысленными предложениями. Боевое крещение батальон получил в ожесточенных боях с немцами в начале июля семнадцатого года. В одном из донесений командования говорилось, что "отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски", подавал пример "храбрости, мужества и спокойствия". И даже генерал Антон Деникин, весьма

скептически относившийся к подобным "суррогатам армии", признавал, что женский батальон "доблестно пошел в атаку", не поддержанный другими частями. В одном из боев Бочкарева была контужена и отправлена в петроградский госпиталь. После выздоровления она получила приказ нового Верховного главнокомандующего Лавра Корнилова сделать смотр женским батальонам, которых насчитывалось уже почти полтора десятка. Смотр московского батальона показал его полную небоеспособность. Расстроенная Мария возвратилась в свою часть, твердо решив для себя "больше женщин на фронт не брать, потому что в женщинах я разочаровалась".

После Октябрьского переворота Бочкарева по указанию Советской власти была вынуждена распустить по домам свой батальон, а сама вновь направилась в Петроград. В Смольном кто-то из представителей нового режима (по одной из версий - Ленин или Троцкий) долго убеждал Марию, что она, как представитель крестьянства, должна встать на защиту власти трудящихся. Но она лишь упорно твердила, что слишком измучена и не хочет принимать участия в Гражданской войне. Почти то же - "Я боевого дела во время гражданской войны не принимаю", - спустя год заявила она белогвардейскому командующему на Севере России генералу Марушевскому, когда тот пытался заставить Марию заниматься формированием боевых частей. За отказ разгневанный генерал приказал было арестовать Бочкареву, и его остановило лишь вмешательство английских союзников. Возможно, Мария Леонтьевна инстинктивно чувствовала, что и красные, и белые хотят использовать ее авторитет в своей непонятной игре.

ЗАКАТ ЗВЕЗДЫ

Бочкаревой все же пришлось участвовать в политических играх. По поручению генерала Корнилова она с поддельными документами в одежде сестры милосердия пробиралась через охваченную Гражданской войной Россию в ставку генерала, чтобы совершить в 1918 году агитационную поездку в США и Англию. Позже - встреча с еще одним "верховным" - адмиралом Колчаком. Пришла просить об отставке, но он уговорил Бочкареву сформировать добровольческий санитарный отряд. Мария произнесла страстные речи в двух омских театрах и за два дня завербовала 200 добровольцев. Но дни самого "Верховного правителя России" и его армии уже были сочтены. Отряд Бочкаревой оказался никому не нужен.
Когда Красная Армия заняла Томск, Бочкарева сама явилась к коменданту города, сдала ему револьвер и предложила Советской власти свое сотрудничество. Комендант от предложения отказался, взял с нее подписку о невыезде и отпустил домой. В рождественскую ночь 1920 года она была арестована и затем отправлена в Красноярск. На все вопросы следователя Бочкарева давала откровенные и бесхитростные ответы, чем поставила чекистов в сложное положение. Никаких явных доказательств ее "контрреволюционной деятельности" обнаружить не удалось, в боевых действиях против красных Бочкарева также не участвовала.
В конечном итоге особый отдел 5-й Армии вынес постановление: "Для большей информации дело, вместе с личностью обвиняемой, направить в Особый отдел ВЧК в г. Москву". Возможно, это сулило в результате благоприятный исход, тем более что постановлением ВЦИК и СНК смертная казнь в РСФСР была в очередной раз отменена.
Но, к несчастью, тут в Сибирь прибыл заместитель начальника Особого отдела ВЧК И. П. Павлуновский, наделенный Ф. Дзержинским чрезвычайными полномочиями. "Представитель Москвы" не понял, что же смутило местных чекистов в деле нашей героини. На постановлении он написал краткую резолюцию: "Бочкареву Марию Леонтьевну - расстрелять". 16 мая 1920 года приговор был приведен в исполнение. "Русской Жанне д"Арк" шел тридцать первый год.

источник- http://kamin.nnm.ru/bochkareva_mariya_

Первый женский батальон смерти воевал под Молодечно

95 лет назад, летом 1914 года, началась Первая мировая война. Круглые даты, связанные с этой войной, в отличие от Второй мировой в Беларуси широко не отмечаются. Это вроде как объяснимо: войну вела Россия, самостоятельного белорусского государства тогда не было, значит, мы вроде как и ни при чем. С другой стороны, это несправедливо - два с лишним года фронт между Австро-германской и Российской армиями проходил через нынешние Витебскую, Гродненскую, Минскую и Брестскую области. Дальше нынешней Беларуси кайзеровские войска не прошли. Здесь произошло несколько самых крупных боевых операций того времени, и сотни тысяч солдат остались лежать здесь, в белорусской земле.

Мария Бочкарева.

Русские бабы смяли под Сморгонью две немецкие линии обороны

Одним из самых удивительных фактов Первой мировой стало создание летом 1917 года женского батальона смерти. Подобного женского воинского формирования не знала ни одна армия мира. Инициатором их создания была простая русская крестьянка из Новгородской губернии, а с 1915 года - военнослужащая Мария Бочкарева. Она попала в армию по личному разрешению Николая II. Она на равных ходила в штыковые атаки, выносила из-под огня раненых, четырежды была ранена. И стала, между прочим, первой женщиной - полным Георгиевским кавалером.

Уже после войны, в 1918 году, ее принимал президент США Вильсон и целовал руку. А король Англии Георг V (также давал ей аудиенцию) назвал Марию Бочкареву русской Жанной д’Арк.

Но то было уже потом. А в 1917 году, когда боевой дух русской армии был уже на нуле, Бочкарева решила его поддержать необычным способом - привезти на фронт женщин, которые своим героическим примером вернули бы слабохарактерных воинов в окопы. Как писала она в Петроград, «солдаты в эту великую войну устали, и им нужно помочь… нравственно».

ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ

Окопы немецкого укрепрайона в районе Рассох

Самая мощная артиллерийская атака в истории Первой мировой войны произошла в Крево. Знаменитый Кревский замок принял на себя удар российской артиллерии летом 1917-го.

Владимиру Богданову удалось через Интернет купить в Германии несколько полковых историй - своеобразных дневников немецких полков, которые в годы войны дислоцировались на территории Беларуси. Там много интереснейшей информации. Например, когда немцы ставили заграждения перед Нарочской операцией 1916 года, у них закончилась колючая проволока. Что делать? Поскольку деревни у Нарочи были рыбацкие, пошли к рыбакам, набрали у них сетей и перегородили ими подступы к своим позициям. Пишут, что во время боев в этих сетях запутались около 60 российских солдат.

Ставка Главнокомандующего в Могилеве - отдельная страница истории. Именно здесь заканчивалась история российского самодержавия в лице последнего российского императора. Сохранились многие здания, где бывал Николай, в местном музее (также бывшее здание Ставки) показывают комнату, где царь простился со своими офицерами.

КАКИЕ ЛЮДИ ВОЕВАЛИ!

Дочь писателя Льва Толстого - Александра - в чине полковника возглавляла военный госпиталь в имении композитора Огинского в Залесье, под Сморгонью.

Писатель Михаил Булгаков, будучи по образованию врачом, отправился в 1916 году на фронт и служил хирургом под Барановичами. Вместе с мужем поехала на фронт и его первая жена Татьяна Лаппа. Она ассистировала мужу на операциях.

Первая в России женщина-хирург, княжна Вера Гедройц закончила войну в чине полковника. Именно ею, кстати, были подписаны дипломы о присвоении квалификаций сестер милосердия Великой императрице Александре Федоровне и ее дочерям, великим княжнам. На фронте Вера Гедройц впервые в истории стала делать полосные операции при ранах в живот и тем самым спасла жизни не одной сотне человек.

Побывали на фронте под Молодечно поэт Николай Гумилев, писатель Валентин Катаев. Янка Купала и Якуб Колас также служили в Русской армии. Константин Паустовский был санитаром, ездил по всему фронту, есть сведения о том, как он ночевал в Радошковичах. Кстати, у Паустовского на этой войне погибли два родных брата - оба на разных фронтах, но в один день.

В ноябре 1917 года в воздушном бою погиб родной брат композитора Сергея Рахманинова.

Лично водил в атаки свой батальон у Сморгони капитан Преображенского полка Кутепов, будущий генерал Белого движения. Здесь же июльским наступлением в 1917 году командовал Деникин.

СПРАВКА «КП»

Первая мировая война (28 июля 1914 г. - 11 ноября 1918 г.) - один из самых широкомасштабных вооруженных конфликтов в истории человечества. Непосредственным поводом к войне послужило убийство в Сараево австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда девятнадцатилетним сербским студентом Гаврилой Принципом, который боролся за объединение всех южнославянских народов в одно государство. В результате войны перестали существовать четыре империи: Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская. Страны-участницы потеряли около 10 млн. солдат убитыми, 22 млн. человек было ранено.

Фото Владимира БОГДАНОВА и из архивов. Благодарим за помощь историка Владимира ЛИГУТУ и художника Бориса ЦИТОВИЧА.

Женский батальон смерти. (Мария Бочкарева).

Жизнь в вечной мерзлоте

Командовала батальоном смерти офицер русской армии Мария Бочкарева, женщина с уникальной судьбой. Она родилась в 1889 году, в обычной крестьянской семье. Нищее и многодетное семейство обитало в Новгородской губернии, а затем перебралось в Сибирь. Но и в новых местах родители Марии не нашли счастья и богатства.

С ранних лет девочка вынуждена была батрачить ради лишней копейки. В 16 лет Мария вышла замуж за крестьянина Афанасия Бочкарева, но ее муж оказался пьяницей, хозяйствовать и зарабатывать на жизнь не умел и любил. И как это часто бывает у русских женщин, Мария была вынуждена взять на себя роль кормилицы и добытчицы. Молодая женщина отправилась работать на строительство железной дороги, в качестве чернорабочей.

Платили ей там немного, но и эти гроши отбирал муж и пропивал, и вдобавок еще и бил жену. Мария долго не выдержала такой жизни и сбежала. Вскоре она познакомилась с владельцем мясной лавки Яковом Буком, с которым у нее разгорелся бурный роман. Но оказалось, что Яков самый настоящий бандит, глава воровской шайки. Вскоре его арестовали и отправили по этапу в Якутск, на вечное поселение. Верная влюбленная Мария последовала за ним, взяв на себя все бытовые тяготы на новом необустроенном месте. Но здесь и Яков сумел «отличиться» и вначале был посажен в тюрьму, а затем отправлен в глухой таежный поселок. Мария опять отправилась за ним, хотя давно уже от своего «кавалера» видела только побои и оскорбления. Скоре всего именно это послужило причиной ее решительного поступка — бегства в армию.

В 1914 году до северной глуши с большим опозданием долетела весть о том, что началась война с немцами. Бочкарева, не раздумывая, собралась и уехала от опостылевшего Якова в Томск. Там она нашла командира резервного батальона и потребовала от него, чтобы он «записал ее в солдаты» и отправил на фронт. Командир сначала даже не стал ее слушать, но Мария начала против него собственные военные действия — подкарауливала в засадах, умоляла, уговаривала, рыдала. Тем не менее, хотя ее желание и вызывало уже сочувствие у окружающих, на фронт ее брать никто не собирался. Тогда Бочкарева совершила отчаянный шаг — она послала в Петербург телеграмму на имя императора, в которой просила разрешить ей послужить во славу Отечества.

И вскоре в Томск пришло послание от… Николая II. Он выражал свое одобрение и повелевал зачислить женщину в полк. После высочайшего приказа Мария Бочкарева была принята в армию. Вначале последовала недолгая учеба в тылу, а весной 1915 года Мария оказалась на войне.

Если до этого момента можно было говорить о том, что желание Бочкаревой оказаться на фронте какой-то каприз или стремление убежать от постылой и безысходной действительности, то ее действия на передовой показали, что она на самом деле очень отважная женщина и настоящий боец. Она смело ходила в атаку и разведку, ни в чем не уступала мужчинам, была несколько ранена, но всегда возвращалась в строй. К 1917 году она уже стала полным Георгиевским кавалером и получила повышение звания.

Естественно, что об удивительной женщине-герое много говорили на фронтах и писали в газетах. Вскоре она стала весьма популярной личностью, талисманом российской армии. При этом многочленных корреспондентов поражали ее мудрые житейские воззрения, остроумие и живой язык.

Женщина с винтовкой

Тем временем, на Россию надвигались серьезные общественно-политические изменения, вызванные затянувшейся войной. Солдаты устали воевать, крестьяне устали кормить армию. Кризис разрешился Февральской революцией. Марию Бочкареву позвали в Петроград в качестве эксперта по военным вопросам. Она, как человек, близко знакомый с предметом, рассказывала Временному правительству о том, что боевой дух в частях значительно упал и необходимы меры для его поднятия.

Именно тогда было решено создать особый женский батальон и отправить его на фронт. Бочкарева была уверена, что вид слабых женщин с винтовками вдохновит деморализованное войско, и солдаты с новыми силами кинутся сражаться с врагом, прекратится дезертирство и разложение в армии. Но все же в высших военных круг сомневались в удаче подобного смелого эксперимента. Генерал Брусилов спросил Бочкареву: «Надеетесь ли вы на женщин»? «Ручаюсь, что мой батальон не осрамит России», — отвечала женщина-офицер.

Был кинут клич, и вскоре набралось уже больше двух тысяч добровольцев женского пола. Среди них выбрали женщин не моложе 16 и не старше 40 лет. Призывники проходили медкомиссию, которая отсеивала больных и беременных.

Вскоре был сформирован первый женский батальон смерти. В газетах появились воззвания и лозунги: «Ни один народ в мире не доходил до такого позора, чтобы вместо мужчин-дезертиров шли на фронт слабые женщины. Женская рать будет тою живою водой, которая заставит очнуться русского богатыря».

Хотя дамы, собравшиеся на войны, не ждали для себя легкой жизни и были готовы к тяготам и лишениям, тем не менее, создание полка не обошлось без скандалов, связанных со службой. Появились жалобы на командира батальона — в связи с ее жестокостью и рукоприкладством. Женщины-солдаты утверждали, что Бочкарева «бьет морды, как заправский вахмистр старого режима».

Когда на командира батальон попытались воздействовать, она ответила, что «недовольные могут убираться ко всем чертям». Недовольные действительно «убрались» и оказались в другом женском батальоне, судьба которого оказалась страшной. Именно он охранял Зимний дворец в роковую ночь Октябрьского переворота. Женщины были изнасилованы и убиты…

Но это произойдет позже. Пока же оставшиеся с Бочкаревой собирались на фронт. В батальоне после раскола стало гораздо спокойней, и о железной дисциплине, царившей в нем, ходили легенды. Перед отправкой на фронт батальону на Исаакиевской площади было торжественно вручено знамя. На церемонии присутствовали Керенский и другие представители Временного правительства. Батальон проводили на фронт и стали ожидать известий об укреплении военного духа.

Расстрел в подвале

Но, увы, этого не произошло. 9 июля 1917 года женский батальон отправился в свою первую атаку. Хотя женщины и старались показать свои воинские умения, получалось у них это не так хорошо, как хотелось бы, и батальон понес значительные потери.

Деникин писал в своих мемуарах: «Я знаю судьбу батальона Бочкаревой. Встречен он был разнузданной солдатской средой насмешливо, цинично. В местечке Молодечно, где стоял первоначально батальон, по ночам приходилось ему ставить сильный караул для охраны бараков... Потом началось наступление.

Женский батальон, приданный одному из корпусов, доблестно пошел в атаку, не поддержанный "русскими богатырями". И, когда разразился кромешный ад неприятельского артиллерийского огня, бедные женщины, забыв про технику рассыпного строя, сжались в кучку — беспомощные, одинокие на своем участке поля, взрыхленного немецкими бомбами. Понесли потери. А "богатыри" частью вернулись обратно, частью совсем не выходили из окопов...". В этом же бою ранена и Мария Бочкарева.

Но правительство решило продолжить эксперимент, и было создано еще несколько женских батальонов. После возращения из госпиталя Мария командовала уже полком. Но тут произошел Октябрьский переворот, полк был расформирован, Бочкареву арестовали и посадили в Петропавловскую крепость. Ей предложили перейти на сторону большевиков и сражаться с белогвардейцами, но она отказалась. В то время кровавый террор еще только начинался, бывших царских офицеров пока не преследовали, и Бочкареву вскоре выпустили.

Мария решила играть на своей стороне — всеми правдами и неправдами она перебралась на оставшиеся у белых территории в Добровольческую армию. Вскоре по приказу генерала Корнилова она отправилась в поездку в США и Англию, где встречалась с Вудро Вильсоном и английским королем. Подробности этой поездки известны мало, ее целью была просьба помощи у могущественных союзников. Вернувшись в Россию, она оказалась в армии Колчака, но в ноябре 1919 года, после взятия большевиками Омска, была арестована. Ее делом долго занимались чекисты, пытаясь нащупать все связи с белогвардейцами. 16 мая 1920 года Мария Бочкарева была расстреляна.

31 августа начались съемки фильма «Батальон смерти», рассказывающий историю о женском батальоне, сражавшимся на фронтах Первой мировой войны. Съемки пройдут в Северной столицы, на данный момент снимают на Васильковом острове.

Пока конкретные подробности о сюжете картины не разглашаются, однако известно, что режиссер Дмитрий Месхиев намерен создавать стилизацию под старину не только декорациями и костюмами, но и качеством изображения. Пока не понятно что это значит, но, как сказал режиссер, не будет ни черно — белой пленки, ни 3D формата. Как говорят создатели, фильм «Батальон смерти» — это «фильм о героизме русских женщин»… Да и как тут не поверишь уже сейчас, когда известно, что ради картины почти 60 девушек побрились наголо, а во главе всех — актриса Мария Кожевникова. Помимо Марии Кожевниковой к проекту прикреплены такие известные актеры как Марат Башаров, Мария Аронова и Евгений Дятлов, Владимир Зайцев. Особо запомнить режиссер просит актера Николая Аузина, из Тюмени. Постановщик уверен, что открыл новую звезду. Дата выхода фильма «Батальон смерти» — августа 2014 года. Съемочный процесс расписан до декабря 2013 года. Образ обритой Марии Кожевниковой ...

Оригинал взят у melena1001