Я готов к борьбе и понимаю, что она заберет каждую унцию моей силы.

Джордж Мэллори

Непальцы называют Эверест Сагарма’тха - Мать неба, тибетцы Джомолунгма - Божественная мать мироздания. Однако, как бы мы ни называли эту гору, она является настоящим кладбищем.

Неудивительно. На невероятной высоте, где не хватает кислорода, от холода коченеют мышцы и перестает работать мозг, смерть может чувствовать себя вполне вольготно. Последний участок восхождения известен как «зона смерти». Здесь тело погружается в состояние некроза. Проще говоря, начинает умирать.

Альпинист не ставит перед собой вопрос, поворачивать назад или идти дальше, хотя большая часть восхождения на Эверест происходит при кислородном голодании. Именно поэтому весь путь усеян телами тех, кому не удалось его преодолеть.

Почти на самом верху лежит Дэвид Шарп. В 2005 году ему почти удалось добраться до вершины. Он лишь остановился ненадолго, чтобы передохнуть. Но минусовая температура коварна. Присев, он стал замерзать. Несколько альпинистов прошли мимо, у них едва хватало сил, чтобы переставлять ноги, не говоря уже о том, чтобы нести другого человека.

Конечности Шарпа были отморожены, он тихо стонал. Проходящие мимо перенесли его на солнце - это все, что они могли для него сделать.

Дэвид Шарп по сей день сидит на своем месте. Замороженный труп в одежде при полном альпинистском снаряжении. Руки сложены на коленях. Ужасная картина для тех, кто движется к вершине.

Некоторые тела хорошо сохранились в холодном климате, некоторые нет. Ниже на склонах Эвереста можно увидеть покойников, разложившихся до костей. Череп с пустыми глазницами застыл в отвратительной гримасе, на выступающих надбровных дугах лежит снег.

Некоторые трупы превратились в мумии из-за ветра и солнца. Другие лежат лицом вниз, заметить их можно только по яркой одежде. У одного даже есть прозвище - Зеленые Сапоги. Это индийский альпинист, погибший в 1966 году и теперь узнаваемый по цвету обуви.

Попытка подняться на Эверест унесла более двухсот жизней. Непальский закон гласит, что люди должны быть похоронены должным образом, однако это не всегда возможно.

Впрочем, то, что тела альпинистов до сих пор остались на склонах, весьма символично. Они стали памятниками своей неисполненной мечты. В 1999 году на высоте 8155 метров на северной стене был обнаружен труп. Замерзший, он был тверд, как камень. Лежал на груди, головой к цели, руки - мускулы все еще ощутимы - вытянуты вперед. Торс примерз к земле. Сломаны две кости правой ноги и несколько ребер. Локоть вывихнут. В голове отверстие, вероятно, от удара ледорубом. Только представьте, как он умирал здесь в одиночестве, истекая кровью.

В одежде был найден жетон с именем: Д. Герберт Мэллори.

Это была удивительная находка.

И дело не только в попытке Мэллори подняться на Эверест на тридцать лет раньше Эдмунда Хиллари, но и в том, что это был поистине впечатляющий пример проявления человеческого мужества в стремлении подобраться к тайнам Божественной матери мироздания.

* * *

Джордж Мэллори родился в семье священнослужителя. Мальчик с ранних лет проявлял склонность к математике и позже получил стипендию Уинчестерского колледжа. Там один из преподавателей увлек его альпинизмом и взял с собой в Альпы. Семена, определившие судьбу Джорджа, были брошены.

В 1905 году он направляется в колледж Магдалены в Кембридже, чтобы изучать историю. Мэллори был, несомненно, одаренным, умным, интересным молодым человеком. Он познакомился с сонетами Руперта Брука, трудами Джона Мэйнарда Кейнса, взглядами Литтона Стрейчи. Завершив образование, он поступил на должность учителя в Чартерхаус-Скул. Одним из его учеников был Роберт Грейвс. Воспоминания Грейвса об учителе раскрывают нам характер этого человека: «Он растрачивал себя впустую в Чартерхаус-Скул. Пытаясь относиться к ученикам по-дружески, не мог разрушить атмосферу напряженности и обид».

Грейвс был не единственным человеком, относившимся к Мэллори с обожанием. Литтон Стрейчи писал, что в личности Джорджа Мэллори «угадывалась загадочность Боттичелли, изысканность китайской каллиграфии, свежесть и оригинальность удивительного английского мальчика».

Поэт и альпинист Джефри Уинтроп Янг дал ему прозвище Галаад в честь сэра Томаса Мэллори, автора произведения «Смерть Артура». Джордж проявлял черты романтической натуры еще до того, как впервые ступил на Эверест.

Однако поэтичность скрывала несгибаемое мужество, которым он также был наделен в большой степени. Джордж совершенствовал мастерство скалолазания и стал опытным альпинистом. Впрочем, Альпы покорить непросто. Мэллори поднялся на многие вершины, в том числе и на Монблан.

Началась война, и он готов был идти в солдаты, однако после указа министра военных дел лорда Китченера о том, что учителям запрещается покидать их посты, начальство отказалось дать ему разрешение. Итак, Мэллори остался в спокойном Годалминге, в то время как его друзья (такие как Руперт Брук) и ученики (например, Роберт Грейвс) отправились на фронт. В то время он познакомился с Рут Тернер, жившей неподалеку в Чартерхаусе, и женился на ней. И все же наслаждению первыми месяцами супружеской жизни мешали события в Европе.

Многие из друзей и товарищей Мэллори погибли в окопах и на поле боя, и к 1916 году он понял, что больше так продолжаться не может. Бросив вызов указам Китченера, он отправился на Западный фронт.

Ужасы ведения боя на передовой - тема другого рассказа, однако Джордж не может не выразить некоторые свои мысли в письмах домой: «Я ничего не имею против трупов, пока они свежие. Они мало чем отличаются от раненых. Однако мне всегда больно смотреть на них».

Мэллори выжил в той ужасной войне и вернулся, чтобы продолжить учительскую деятельность.

Однако его страсть к горам не прошла. Осталась с ним и любовь к приключениям. Когда в 1921 году Комитет Эвереста принимает решение финансировать британскую разведывательную экспедицию, Мэллори стремится стать ее участником.

Им не удалось добраться до вершины, поэтому в следующем году Джордж вновь присоединяется к команде во главе с бригадным генералом Шарлем Брюсом, решившим совершить очередную попытку. И несмотря на то что и на этот раз у них ничего не получилось, Мэллори достиг рекордной высоты 8000 метров без кислорода.

Третья за тот же год попытка, к сожалению, также не увенчалась успехом, однако Мэллори уже был знаменитостью. Когда репортер «Нью-Йорк тайме» спросил его, по какой причине он хочет подняться на Эверест, Джордж представил ему ставший самым популярным в среде альпинистов ответ: «Потому что он существует».

Разумеется, существовал он и в 1924 году, когда Джордж Мэллори предпринял четвертую и последнюю попытку покорить вершину. Он понимал, что для него, тридцатисемилетнего, это может быть последняя возможность. Он обещал жене Рут, что, если поднимется на Эверест, непременно оставит там ее фотографию.

Затем он отправился за славой.

Согласно приметам, все должно было пройти хорошо. 7 июня Мэллори написал в письме из базового лагеря, что «погода подходящая».

Так и должно быть.

В то время у альпинистов не было легкой и прочной одежды для восхождения, приходилось довольствоваться вещами из твида и хлопка. Их обувь показалась бы современным альпинистам ужасной. По крайней мере, на этот раз Мэллори согласился взять баллоны с кислородом. Они были тяжелыми, но опыт подсказывал, что без них не обойтись. Как и в 1922 году, экспедицию возглавил Шарль Брюс.

В связке с Мэллори был Эндрю Ирвин, а Ноэль Оделл шел за ними на некотором расстоянии для подстраховки.

О том, что произошло тогда, почти ничего не известно. У Джорджа и Эндрю не было возможности связаться с другими членами команды. Доподлинно нам известно лишь то, что они не вернулись назад.

Но, исходя из собственного опыта восхождения на Эверест, могу предположить и рассказать вам, что с ними, возможно, произошло.

Чем выше, тем гора коварнее. Расщелины - гигантские трещины во льду - могут появляться под ногами почти внезапно. Со мной такое случалось. Не будь я привязанным тросом, стал бы очередной жертвой на кладбище Эвереста. Два моих товарища с трудом вытащили меня оттуда, один бы точно не справился.

Если кислород заканчивается в «смертельной зоне», у человека начинаются помутнение сознания, потеря сил, затем - неминуемая смерть. Вес баллона с кислородом постоянно давит тяжким бременем, хотя весит он не больше бутылки. А в 1924 году он был намного, намного больше.

Первая стадия обморожения неминуема - даже сегодня в холодную погоду я ощущаю последствия того восхождения. Онемение, затем сильная боль, когда кровь приливает к травмированным капиллярам.

На высоте организм перестает перерабатывать пищу. Пересечение границы «смертельной зоны» похоже на установку бомбы с часовым механизмом. Если остаться на этой территории слишком долго, человек умрет. Горам не важно, кто он.

Погода катастрофически непредсказуема - даже с помощью современных приборов. В 1924 году такой возможности вообще не было. Ветер дует такой силы, что с легкостью сбивает с ног взрослого мужчину. Тогда единственный путь - вниз.

Находиться на такой высоте чрезвычайно сложно. И больно.

Болит все тело.

Мышцы ноют, моля о пощаде.

В легких словно загорается огонь.

Конечности болят от сильнейшего мороза.

Кровь пульсирует в висках, горло саднит от разряженного воздуха.

Это своего рода пытка. Кажется, вы готовы сделать все, чтобы это скорее закончилось. Словно сами горы давят на вас, заставляя отказаться от затеи. Кислорода в воздухе становится все меньше, температура опускается ниже и ниже, а природа будто заставляет вас не обращать на это внимания.

В момент восхождения на Эверест у меня было преимущество, которым не могли обладать Мэллори и Ирвин, - отличная обувь и снаряжение. А также связь с другими альпинистами. Понимание того, как организм реагирует на экстремальные изменения климата. Точный прогноз погоды. Возможность получать сообщения из дома, от моей семьи. Благодаря этому попытки первопроходцев кажутся мне все более смелыми.

Я словно вижу, как Ирвин и Мэллори поднимаются выше, сжав зубы и выбросив из головы все мысли, кроме одной. Они настроены на борьбу с горой, которая шаг за шагом высасывает из них силы, жизнь и желание победить.

Все факты говорят о том, что, скорее всего, Ирвин и Мэллори так и не достигли вершины, хотя, возможно, были совсем рядом. Миру пришлось ждать еще двадцать девять лет, прежде чем Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей наконец покорили самый высокий пик на Земле.

Фактом стало и то, что Ирвин и Мэллори погибли на склонах Эвереста, а в Англии стали национальными героями. По ним даже отслужили панихиду в соборе Святого Павла в присутствии премьер-министра Рамсея Макдональда и короля Георга V.

Но разве история и наука рассказывают нам обо всем?

Нет ли в истории Джорджа Мэллори чего-то большего?

Ноэль Оделл, следовавший за ними, достиг высоты 7920 метров 8 июня. Подняв голову, он увидел, что облачность на некоторое время рассеялась. Позже он вспоминал: «На небольшом, покрытом снегом выступе мелькнуло черное пятно; оно двигалось. Рядом появилось другое черное пятно, движущееся по снегу к первому…»

Перед самой вершиной на Эвересте есть три выступа: Первый, Второй, Третий.

Многие считают, что Оделл описывает маршрут между Вторым и Третьим, что доказывает близость Мэллори и Ирвина к цели.

Достаточно ли близко, чтобы погибнуть на спуске?

Из рассказа об Эдварде Уимпере мы знаем, что горы с равной легкостью способны убить на восхождении и на спуске. Тем не менее Мэллори пошел на риск. Слава или крах.

После того как было найдено тело Джорджа, мы узнали кое-что новое.

Оделл видел Мэллори и Ирвина приближающимися к вершине до часа дня. Возникают сомнения в правильности указанного времени, в таком случае на них были бы очки, защищающие от снежной слепоты. Однако очки Мэллори не были прикреплены к одежде и не лежали рядом с телом. Они были в кармане. Не доказывает ли это, что он уже спускался в то время дня, когда очки не нужны. С этим согласны многие.

Кроме того, не стоит забывать об обещании Джорджа оставить на вершине фотографию жены. Давая слово, он не мог не взять с собой карточку. Однако, когда тело было обнаружено, фотографии в карманах не оказалось.

Не будет ли слишком романтично предположить, что Мэллори все же оставил ее на вершине Эвереста?

Изображение жены одиноко лежало в этом красивейшем месте, пока его не подхватил ветер и унес, чтобы позже позволить снегу покрыть его.

Еще до того, как сам муж умер на склоне.

Это никому не известно. Остается надеяться, что когда-нибудь будет обнаружено и тело Ирвина, и снимки, которые он делал, что могло бы приоткрыть тайну, покорился ли Эверест в тот день людям.

До самых наших дней он был единственным, кто хранит тайну. А Мать неба неохотно открывает свои тайны.

Лишь один факт не подвергается сомнению: Эдмунд Хиллари и Тенцинг Норгей поднялись на вершину Эвереста и вернулись живыми. Слава этой победы останется с ними на века. Достиг ли Мэллори цели, история его в любом случае удивляет и восхищает, впрочем, как и стремление каждого, кто идет к вершине. Важно то, что, поставив цель, он шел к мечте.

У каждого из нас есть свой собственный Эверест. И как не стоит впадать в уныние тем, кто не сумел покорить горы, так и нам не надо считать позорной каждую неудачу и невозможность сразу подняться на новую высоту.

Никогда нельзя сдаваться, терять мужество и волю к победе.

Стыдно лишь никогда не пытаться чего-то достичь.

В этом никто не может обвинить героя этого рассказа Джорджа Мэллори.

(1921, 1922, 1924), считается первым человеком, предпринявшим попытку восхождения на его вершину. Пропал без вести во время восхождения 8 июня 1924 года вместе с напарником по связке Эндрю Ирвином . Останки Джорджа Мэллори были обнаружены 1 мая 1999 года американской поисковой экспедицией , тело Эндрю Ирвина пока не найдено. Обнаружение останков Мэллори дало историкам и экспертам по альпинизму очередной серьезный повод для дискуссии по поводу первенства в покорении «Третьего полюса земли».

Ранние годы жизни

Джордж Мэллори родился в 1886 году в деревне Мобберли графства Чешир в семье священнослужителя Герберта Ли Мэллори (1856-1943) и его жены Энни Беридж (1863-1946). У Джорджа было двое сестер и младший брат Траффорд Ли-Мэллори - будущий маршал ВВС Великобритании во время второй мировой войны . Начальное образование Джордж получил в подготовительной школе в Истборне , затем в школе в Вест-Кирби , а с 13 лет учился в Винчестерском колледже . На последнем году учёбы в нём вступил в секцию скалолазания и альпинизма Грэхама Ирвинга , ежегодно набиравшей учеников для восхождения в Альпах . В октябре 1905 года Джордж Мэллори поступил в Кембриджский университет (Колледж Магдалины ) на исторический факультет . С 1910 года работал преподавателем в школе Чартерхаус , где одним из его лучших учеников был Роберт Грейвз , ставший со временем известнейшим поэтом и романистом. В 1914 году Джордж женился на Рут Тёрнер, у них родились две дочери и сын - Клэр (19 сентября 1915-2001), Бэридж (16 сентября 1917-1953) и Джон (21 августа 1920). Во время Первой мировой войны Мэллори принимал участие в боевых действиях в составе Королевской артиллерии . После войны вернулся на работу в Чартерхаус, а 1921 году уволился ради участия в первой британской экспедиции на Эверест .

Экспедиции на Эверест

Был ли Мэллори на вершине

Тело Джорджа Мэллори было обнаружено спустя 75 лет после восхождения 1 мая 1999 года американской поисковой экспедицией (англ. Mallory & Irvine Research Expedition ) на высоте 8155 метров. Оно находилось в 300 метрах ниже северо-восточного гребня, примерно напротив места, где в 1933 году Британской экспедицией под руководством Вин-Харриса был найден ледоруб Ирвина, и было запутано перебитой страховочной веревкой, что указывало на возможный срыв альпинистов. В то же время, характер повреждений тела Мэллори позволял предположить, что срыв произошел гораздо ниже северо-восточного гребня горы. На теле Мэллори также было обнаружено много артефактов, таких как альтиметр , убранные в карман куртки солнцезащитные очки, маска от кислородного аппарата, письма и др., позволявших сделать вывод, что срыв произошел в темное время суток на спуске к лагерю VI, откуда они начали свой подъём на вершину . Но, самое главное, среди вещей не была найдена фотография его жены Рут и флаг Британии, которые он намеревался оставить на вершине Эвереста. Тело Эндрю Ирвина так и не было найдено .

До обнаружения останков Мэллори, на основании анализа опыта последующих экспедиций, большинство альпинистов и экспертов считали, что едва ли Мэллори и Ирвин в их снаряжении и одежде, а также с их техникой скалолазания, могли достигнуть вершины Эвереста. Для этого им требовалось преодолеть ключевой участок на пути к вершине по северо-восточному гребню - так называемую «Вторую ступень » - 30-метровый ступенеобразный скальный выступ, технически достаточно сложный для восхождения на столь большой высоте (8600) (другой точки зрения придерживался, в частности, альпинист и высотный оператор Грэм Хойланд (англ. Graham Hoyland )). Первопроходцы маршрута Мэллори - китайская экспедиция 1975 года установила для прохождения наиболее сложных участков «Второй ступени» алюминиевые лестницы, которые используются альпинистами и по сей день (восхождение китайской экспедиции в 1960 году по этому же маршруту было оспорено, и, помимо этого, существует мнение, что китайская команда могла скрыть, или умолчать о найденных следах пребывания на маршруте экспедиции 1924 года, чтобы не умалять своего достижения) .

В 2007 году известный американский альпинист Конрад Анкер , обнаруживший тело Меллори, и британец Лео Хоулдинг (ранее не бывавший на Эвересте), предприняли попытку повторения маршрута Мэллори в одежде и со снаряжением 1920-х годов (экспедиция «Высота Эвереста-2007» (англ. 2007 Altitude Everest expedition )). И хотя из-за холода им всё же пришлось переодеться в современную одежду, они сумели преодолеть «Вторую ступень» свободным лазанием и достигнуть вершины Эвереста, доказав тем самым возможность осуществления такого подъёма Мэллори и Ирвином в 1924 году . Об этой экспедиции был снят документальный фильм , в который, помимо отснятых материалов, вошло много кадров кинохроники экспедиций 1922-1924 годов.

Фотокамеры, что были с собой у Меллори и Ирвина, и которые могли бы поставить окончательную точку в дискуссии «Так кто же был первым на Эвересте? » пока не найдены. В настоящее время новый проект проведения поисковой экспедиции по поиску тела Эндрю Ирвина и артефактов восхождения 1924 года организует историк Эвереста и альпинист Том Хользел (англ. Tom Holzel ) .

Библиография

Оригиналы

• Mallory, George Leigh. (англ.) // The Geographical Journal
• Mallory, George Leigh. (англ.) // The Geographical Journal
• Mallory, George Leigh. // / Charles Kenneth Howard-Bury. - New York; London: Longmans, Green and Co.; Edward Arnold & Co., 1922. - P. 183-280. - 356 p.

Переводы на русский

Напишите отзыв о статье "Мэллори, Джордж"

Примечания

1. Красилова Е. ISBN 9789546422200 . cc. 30-37
2. (англ.) . Spartacus Educational. Проверено 26 декабря 2014.
3. (англ.) . Magdalene College Cambridge. Проверено 26 декабря 2014.
4. Mallory, George Leigh. (англ.) // The Geographical Journal : журнал. - 1922. - Vol. 59 , no. 2 . - P. 100-109 .
5. Mallory, George Leigh. (англ.) // The Geographical Journal : журнал. - 1922. - Vol. 60 , no. 6 . - P. 400-412 .
6. Divers, " Mount Everest - 50 Jahre Höhenrausch ", Geo Magazin éditions allemandes avril 2003 et juin 2003
7. Karl Lennartz, " George Mallory and Everest ", Olympic Review Vol. XXVI, No. 30, décembre/janvier 1999, page 57
8. Гюнтер Оскар Диренфурт. К третьему полюсу. - Мысль, 1970.
9. (англ.) . AFFIMER. Проверено 10 декабря 2014.
10. (рус.) . Клуб альпинистов "Санкт-Петербург". Проверено 10 декабря 2014.
11. (рус.) . "Проект Alp". Проверено 10 декабря 2014.
12. (рус.) . 4sport.ua. Проверено 10 декабря 2014.
13. Graham Hoyland. Last Hours on Everest: The gripping story of Mallory and Irvine"s fatal ascent. - Collins, 2013. - С. 320. - ISBN 978-0007455751 .
14. (рус.) . Люди и горы. Проверено 10 декабря 2014.
15. Кошкина Э. . , Компьюлента (18.06.2007).
16. The Wildest Dream (англ.) на сайте Internet Movie Database

Ссылки

• Красилова Е. . - Pensoft Publishers, 2004. - ISBN 9789546422200 .
• (рус.) . Sevich"s journal. Проверено 9 декабря 2014.
• (англ.) . Velocity Press. Проверено 23 декабря 2014.

Отрывок, характеризующий Мэллори, Джордж

Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»

На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.

Найдено тело Джорджа Мэллори!

Глядя на запад, я увидел, что мы с Тэпом начали приближаться один к другому. Позади него был виден Энди, обыскивающий несколько крутых снежных кулуаров наверху, в Желтом Поясе. Затем я увидел Джейка, начавшего быстрый спуск вниз к Конраду, который казался в милях ниже. Было очень много радиопереговоров, и до меня дошло, что я не уделял им внимания в течение нескольких минут. Я вызвал Тэпа, чтобы спросить, что у них там, и он сказал, что Конрад нашел "кое-что" и что он хочет, чтобы мы все были там. Нам нужно было сдерживаться в нашем радиообмене потому, что другие экспедиции и половина Непала легко могли слышать нас с нашей высоко расположенной радиовещательной станции. Мы хотели управлять распространением любой информации, которую собирали с таким трудом. Это означало, что я не мог взять трубку и спросить, "Конрад, зачем мне надо мчаться туда и рисковать своей шеей на всех этих крутых склонах", а он не мог мне ответить, что он нашел "древнего мертвого англичанина", но я понимал, что он нашел его.

Для Джохена и нашей кинокоманды из BBC/PBS NOVA в Базовом Лагере и для Эрика в Передовом Базовом Лагере это означало начало удручающего радиомолчания. Но на горе с этого момента начался совершенно уникальный вечер. Тэп тут же завладел вниманием Энди, и они порысили вниз к Конраду. Я шел немного медленнее, чтобы поснимать немножко эту сцену на видео, и пытаясь не свалиться и не пролететь со свистом мимо моих быстроногих партнеров.

По моему мнению наши поиски длились 20 минут. Великолепно! Позже мне сказали, что это заняло от полутора до двух часов. Время, очевидно, какой-то чувствительный к кислороду товар. А еще казалось удивительным, что мы нашли Сэнди Ирвайна за такое короткое время и с таким относительно малым трудом. Тем не менее, когда я подходил к моим партнерам, не было абсолютно никаких сомнений в том, что они разглядывают человека, который провел 75 лет примерзшим к Эвересту. Одежда отсутствовала на большей части его тела, а его кожа была выбелена до совершенно удивительной белизны. Казалось, что я смотрю на греческую или римскую мраморную статую. Остальные мне сразу же показали на превосходно сохранившийся подбитый гвоздями ботинок на одной из его ног и на перелом большой и малой берцовых костей выше него. Они также помогли мне разглядеть альпинистскую веревку около тела, перепутанную и белую, похожую более на украшение, нежели на важный инструмент, необходимый, чтобы остаться в живых в этом вертикальном мире.

Никто еще не дотронулся до этого человека, но уже ответы на вопросы почти вековой давности заполняли наши мысли. Травма была, но не сокрушительная, так что наиболее вероятно это не было падение с верха СВ гребня, где в 1933 г. был найден легендарный ледоруб. Такое падение – это было бы слишком для любого тела. Да, этот человек упал на скалы, а потом проскользил некоторое расстояние по снежным склонам, но он жил в течение всего этого. Он остановил свое падение вытянув руки и вцепившись ими, и успокоился, и умер, положив свою сломанную ногу поверх другой, чтобы обрести последнее облегчение. Было ясно, глядя на тонкие слои его одежды (в то время, когда я смотрел на него в изумлении, меня покрывали, наверное, семь или девять слоев хлопка, шерсти, твида, составляющих лишь малую долю от еще 6 дюймов (15 см – С.К.) пуха, ворса и Gore-Tex"а (специальная "дышащая" ветрозащитная ткань – С.К), что конец пришел очень быстро после этого к человеку, находившемуся в шоке на высоте 27000 футов (8230 м – С.К.). Веревка означала, что ничто не разделило эту самую знаменитую альпинистскую связку. Они были оторваны друг от друга горой, а не необходимостью одного идти к вершине, не обременяя себя другим. Этот человек обрел покой.

Конрад заметил, что он чувствовал дискомфорт при приближении к изломанным, жутким трупам современной эпохи. Тэп поддакнул – они не подходили близко к тем беднягам. Однако, это тело было каким-то другим. После нескольких минут фотографирования и ошеломленной тишины мы принялись за нашу работу. Рюкзаки и кислород в сторону, и мы начали искать идентифицирующие особенности и реликвии. Не думаю, чтобы кто-либо из нас, с нашими восходительскими, альпинистскими биографиями, питал бы иллюзию, что обыскивать мертвое тело являлось бы легким занятием. Однако мы все были слегка обескуражены тем, какой трудной оказалась эта задача. Голова и руки лежащего ничком, головой вверх по склону альпиниста были накрепко вморожены в холм из мелких камешков, накопившихся у тела за годы. Перевернуть его было невозможно. Даже просто подкопаться под него потребовало нескольких часов терпеливой работы ледорубами и карманными ножами. Срезая какую-то часть одежды, Джейк наткнулся на ярлык изготовителя, который мы отогнули и вытащили наружу, чтобы рассмотреть. Под тем ярлыком было аккуратно вышито: «Дж. Мэллори».

Мы бросили все работы и уставились в лица друг друга... Однако наши первые вопросы вертелись вокруг одного и того же: "Почему Эндрью Ирваин носил рубашку Джорджа Мэллори?" В конце концов нас ударило: мы нашли не Ирваина, мы нашли не "древнего мертвого англичанина" Ванга Хонг-бао. Мы стояли перед самим Джорджем Лейфом Мэллори. ЧЕЛОВЕК этой горы, иголка в стоге сена. Смелость и энергия Мэллори вызывали у нас благоговение... а сейчас мы прикасались к нему. И вдруг каждый из нас увидел мускулистые руки восходителя - после всех этих лет, Джордж Мэллори все еще имел внушительную фигуру. Было еще несколько ярлыков, подтверждавших, как удары молота, важность того, что мы делали. Я думаю, что ввиду нашего затруднительного положения и безнадежной вмороженности тела в гору мы все, в общем, склонялись к тому, чтобы отправиться домой с полученной информацией. Отложить на какие-нибудь другие дни более тщательные раскопки и изучение. Но мы также знали, что так высоко на Эвересте этот другой день может и не наступить и что нужно еще потревожить Джорджа Мэллори на этот раз в попытке подтвердить, что он, может быть, был на его последней и величайшей горной вершине. Мы не находили фотокамеры, которую считали быстрым способом подтвердить это. Было бы важно знать наверняка, что она пропала, не обязательно под ним, и более недоступна. Итак, мы продолжили нашу работу. Не было никакого ледоруба. Не было кислородного снаряжения (наиболее вероятно, что он использовал его до конца и выбросил раму и пустые баллоны). Но появились кое-какие замечательные вещи, начиная с альтиметра, пригодного до высоты 30000 футов (9144 м – С.К.) (разбитого, очевидно, при падении), и самое важное – превосходно сохранившееся письмо от его жены, которое он носил на груди, у сердца.

Глядя на его имя, окруженное почтовыми марками половины мира, мы вновь очутились среди наших холмов. Когда Джейк вытащил очки-консервы из его нагрудного кармана, мы уже были на пределе наших мыслительных способностей, обусловленных кислородным голоданием. Эти очки наводили на мысль, что, когда произошло несчастье, дневной свет становился скудным или отсутствовал. Это легко могло послужить свидетельством того, что Мэллори и Ирваин были на спуске. Если они спускались в темноте... вероятно, они рисковали уже на всем пути к вершине горы.

Но отсюда следовало очевидное рассуждение. Посмотрев наверх, можно было сообразить, что они упали не с ключевого участка современного пути, Второй Ступени. Это падение произошло где-то между Первой Ступенью и нижним выходом из кулуара над Лагерем VI, который современные восходители используют, чтобы пройти Желтый Пояс.

Если мы заходили слишком далеко в нашем воображении, то мы также начинали напрягать и наши ограничения на этот день, связанные с безопасностью. После того, как были собраны несколько камней побольше для захоронения (нелегкая работа в этом месте, где большие камни несутся со скоростью 60 миль в час (96.5 км/час – С.К.), Энди прочел прощальные слова, взятые с задней стены церкви в Бристоле (Британия), и мы вновь надели наши рюкзаки.

В то время, как другие уходили, я бросил прощальный взгляд на могилу. Я удивлялся тому, что Конрад нашел эту иголку в стоге сена, но потом я начал понимать логику, которую он высказал, когда я впервые появился на сцене. Он имел перед глазами большую картину, пытаясь понять, как между собой взаимодействуютснег, гравитация и люди. Я же был зациклен на своем предубеждении и маленькой картинке размером в 20 мин. хода. Впоследствии мне представилось соответствующим одно другому, что самый смелый из современных восходителей нашел самого смелого из исторических альпинистов.

Наш день тогда еще никоим образом не был закончен. Мы смогли связаться с боссом в ABC, чтобы сказать ему, что мы направились назад к безопасности. Но мы не могли сказать Эрику, кого мы нашли. Конечно, в Базовом Лагере знали из наблюдений в телескоп и из загадочных призывов Конрада собраться, что мы добились успеха, но они думали, что мы увидели Эндрью Ирвина. Эта невозможность прокричать обо всем на весь мир могла бы удручать нас, но нам совершенно необходимо было сконцентрироваться на наших собственных шагах, на работе с веревкой и на упорно крепчающем ветре.

К тому времени, как мы снова наткнулись на Лагерь V, он уже дул на все 40 миль/час (64 км/час – С.К.), и оставалось лишь всего час светлого времени. Мы вползли в наши палатки, зажгли горелки, откинулись назад возбужденные, напоминая друг другу (также, как продолжаем вспоминать и сейчас) все детали этого удивительного дня. В тот вечер мы были в тысячу раз голоднее на информацию, чем утром того же дня. Ответ на великую тайну альпинизма, который мы нашли, породил целый выводок новых вопросов. Мы понимали, что продолжим поиски. Чтобы найти Эндрью Ирвина и узнать немножко о его истории и его величии. Конечно, не без спуска в долину и хорошего отдыха, во-первых, и не без наших 15 минут славы.

Английский альпинист, который в начале 1920-х годов принимал участие в первых трех британских экспедициях на гору Эверест. Летом 1924-го года Джордж и его напарник предприняли попытку совершить восхождение на одну из самых высоких в мире гор. Они ушли и не вернулись. Тело Мэллори было обнаружено в горах только в 1999-ом году. Тогда же находка стала причиной горячих споров, всяческих спекуляций и продолжения научных исследований.

Джордж Лей Мэллори родился 18-го июня 1886-го года в Чешире – в семье священника. У него была одна старшая сестра, а также двое младших - сестра и брат.

В 1896-ом году Джордж поступил в школу и в течение нескольких лет успешно учился. После - в тринадцать - он выиграл стипендию колледжа Winchester College.

Альпинизмом Мэллори стал заниматься на последнем году обучения – под руководством опытных специалистов, в том числе известного альпиниста Грэма Ирвинга. На данном поприще Мэллори быстро достиг успехов и вскоре начал принимать активное участие в восхождениях – ежегодно.

В октябре 1905-го года Джордж Лей Мэллори (George Leigh Mallory) поступил в кембриджский колледж Magdalene College, в котором с большим интересом изучал историю. После получения степени он остался в Кембридже и в течение некоторого времени работал над созданием эссе Boswell the Biographer, которое было опубликовано позже – в 1912-ом году.

Также Джордж недолго жил во Франции, а после возвращения на родину решил заняться преподаванием. В 1910-ом году он стал работать учителем в школе Charterhouse School в Суррее.

В 1914-ом году Мэллори женился и вскоре обзавелся прелестными ребятишками - двумя дочерьми и сыном. Еще до рождения детей Джордж успел повоевать – во время Первой Мировой войны он в составе Королевской артиллерии принимал участие в битве при Сомме.

Страсть к альпинизму никогда не покидала Джорджа, и при каждом удобном случае он участвовал в восхождениях. Вернувшись домой по окончании войны, Джордж Лей Мэллори (George Leigh Mallory) тут же начал собирать первую экспедицию на Эверест.

В 1924-ом году состоялся его последний поход.

9-го июня 1924-го года Джордж и его напарник поднялись в горы и на определенной высоте исчезли из поля зрения наблюдавших за ними товарищей. Больше альпинистов никто не видел.

Впоследствии несколько специально созданных экспедиций пытались найти пропавших, однако поиски не венчались успехом. Только в 1999-ом году тело Мэллори было найдено. Тогда же его останки были захоронены.

Мэллори и Ирвин

Следующей попытке суждено было окончиться трагедией. Штурмовая связка Мэллори – Ирвин не вернулась. Об их трагическом исчезновении написаны горы литературы. При этом все время обсуждается вопрос, достигли они вершины или нет.

Надеясь вскорости увидеть Эверест с севера, я начал систематизировать все, что знал об этой истории. Я поймал себя на мысли, что мне хочется верить, что Мэллори и Ирвин сорвались на спуске с вершины, а не замерзли, поднимаясь на нее. Мне очень хотелось так думать, хотя сам Мэллори написал после одной из попыток:

«Успех... Это слово здесь совершенно ничего не значит...»

Утром 6 июня 1924 года Мэллори и Ирвин начали подъем с Северного седла. У каждого был рюкзак весом около 12 килограммов. Была прекрасная погода. Они быстро дошли до лагеря V. Там Мэллори записал в дневнике:

«Здесь наверху ни малейшего ветра, похоже, что у нас есть шансы».

На следующий день они дошли до лагеря VI. Оделл и шерпа Ньима в это время поднялись в лагерь V. 8 июня Мэллори и Ирвин вышли из лагеря VI для решающего броска на вершину. Оделл один поднялся в лагерь VI. Около полудня он увидел две крошечные фигурки высоко вверху на острие гребня.

«Туман вдруг рассеялся надо мной, вершина очистилась. На снежном пятачке под предпоследней ступенью перед вершинной пирамидой я обнаружил черную точку, которая приближалась к скальному уступу. За первой двигалась вторая точка. Первая начала проходить крутой участок. В то время как я стоял и пристально вглядывался в них, все опять, к сожалению, закрылось туманом».

Оделла удивило, что Мэллори и Ирвин к 12.50 находились еще так низко. Однако он не мог точно сказать, на первой или на второй ступени он их видел. Мэллори предполагал быть у второй ступени не позднее 8 часов. Вторая ступень находится у подножия вершинной пирамиды и является началом короткого, покрытого фирном ключевого участка северо-восточного гребня. Оделл также не мог точно сказать, мог ли второй по связке догнать первого.

Сообщение Оделла является одним из ключей к тайне исчезновения этой двойки. Оно не удовлетворяет меня. Где же истина? Оделл спустился в нижний лагерь, чтобы освободить место в верхнем на тот случай, если Мэллори и Ирвин все же вернутся. Сквозь летящие клочья облаков ловил он блики на гребне, увидел огненный закат солнца – и больше ничего. К ночи мощные порывы ветра грозили сорвать палатку. Нечего было ждать, что Мэллори и Ирвин вернутся рано. Путь до вершины долог. Кто знает, где их настигла темнота: на пути к вершине или при спуске. Медленно тянулась ночь. В нижних лагерях все напряженно всматривались в склон, надеясь увидеть какие-нибудь признаки восходителей. Слабый лунный свет, отражающийся от снежной поверхности вершины, мешал увидеть световой сигнал, даже если он и был. К тому же никто не знал, были ли у них с собой лампы или факелы. Твердо известно лишь то, что средства сигнализации были в последнем лагере: много лет спустя альпинисты нашли их остатки среди разбросанного имущества этого лагеря.

Мэллори и Ирвин перед своим последним подъемом (1924)

Ночью поднялся ветер, похолодало. К утру буря стала еще сильнее. Носильщики, находившиеся в лагере V, совсем закоченели и лежали не шевелясь. Лишь один Оделл, мучимый сильным кашлем, без кислородной маски, еще раз вышел на поиски. Дважды он поднимался до высоты 8220 метров – в надежде обнаружить хоть какой-нибудь след своих товарищей. Полностью убедившись в бессмысленности всех усилий, он вернулся.

«Прежде чем покинуть палатку, я бросил последний взгляд на вершину, проглядывавшую сквозь летящие облака, – писал он позже. – Суровым и холодным показался мне ее лик. На мои вопросы о друзьях насмешливым ревом ответил шторм.

Вершинная башня Эвереста – одно из самых неприютных мест на земле, особенно когда ветер хлещет по ее угрюмым склонам. Суров этот ветер, преградивший путь нашим товарищам».

Оделл пока еще не спрашивал себя, как и где они погибли. С ламаистской покорностью он принял этот факт. «Может быть, мы осквернили святыню?» Но потом он снова всматривался в вершину и чувствовал ее умиротворяющее дыхание.

«Кто приблизится к ней с молитвой, того она примет без сопротивления, тот должен достичь самой высокой и самой святой точки жертвоприношения. Друзья задерживаются, потому что они заколдованы».

Должно быть, Мэллори и Ирвин сорвались или, что мне кажется более вероятным, замерзли. Вопрос, достигли они вершины или нет, волнует меня сейчас так сильно, что я всю ночь читаю старые книги об Эвересте, которые мне дала Лиз Холи. В дневнике Сомервелла есть такая запись:

«Мэллори и Ирвин погибли. Это печальная очевидность. Что же: все наши усилия и жертвы бесполезны? Нет, утрата этих выдающихся людей – это часть цены, которая должна быть заплачена за то, чтобы в мире сохранялся дух риска. Никто не может сказать, что жизнь, отданная в борьбе с природой, потрачена зря» .

Упорный Мэллори, человек, сделавший больше, чем все остальные, чтобы открыть тайну Эвереста, тот, чья воля являлась движущей силой трех экспедиций, – стал легендой. Каков же он, этот человек? Товарищи характеризуют его так:

«Мэллори был необыкновенным человеком. Физически он был для нас идеалом альпиниста.

Он смотрелся очень хорошо. Если у мужчины в 37 лет такое замечательное мальчишеское лицо, это говорит о несокрушимом здоровье. Его мускулистая фигура была создана для неутомимой деятельности. Никто не шел вверх таким легким летящим шагом, как он. Еще искуснее был он на спуске, показывая и большую тренированность, и высокую технику.

Талантлива была и его душа, душа истинного альпиниста. Его сила воли была неистощима. Никогда не было видно, устал он или нет, он всегда был готов выполнить все, что требовалось. Он был душой любого предприятия, в котором участвовал. Победа над Эверестом была его святым призванием, и он посвятил ей месяцы тяжелой работы.

Записка, оставленная Мэллори Ноуэлу Оделу, с просьбой следить за его восхождением на вершину

Мэллори имел сильное, хорошо тренированное тело, и по физическим данным он превосходил жителей высокогорных деревень (выше 3600 м), хотя, конечно, не был так хорошо, как они, приспособлен к высоте. В его душе горел огонь, который гнал его к предельным нагрузкам, не позволяя праздного времяпрепровождения. Именно этот огонь вынудил его пойти на тот последний штурм» .

Из этого описания можно заключить, что Мэллори был по природе нетерпелив – это могло отразиться на его взаимоотношениях с Ирвином, что проливает некоторый свет на причины трагедии.

«Ирвину было всего 22 года, это был почти мальчик. Однако среди взрослых он держался со скромностью равного. Широкие плечи и сильные ноги свидетельствовали о том, что он не зря был в команде гребцов Оксфордского университета. Его альпинистский опыт ограничивался горами Великобритании и одним восхождением на Шпицбергене. Мэллори выбрал его для главного штурма, видимо, за ловкость и сноровку. К тому же никто лучше Ирвина не умел обращаться с кислородными аппаратами».

Сначала Мэллори и Сомервелл отказались от искусственного кислорода. В 1922 году они вместе с Нортоном поднялись без кислорода до 8200 метров. Они считали, что естественные способности человека надежнее, чем искусственные средства. Что бы там ни было, лучше всего полагаться на возможности собственного организма, который вовремя подскажет, не переступил ли человек пределов своих сил. Искусственные же средства ставят человека перед гибелью, если аппаратура внезапно откажет. Несмотря на эти мудрые мысли, Мэллори предпринял свою последнюю попытку с кислородными аппаратами. Он выработал план восхождения, соединявший преимущества всех точек зрения. Этот план был принят единодушно.

Когда участники экспедиции вернулись в Англию, началось нескончаемое обсуждение вопроса, покорена ли вершина Эвереста или нет. Компетентные мнения основывались на дневниковых записях, на сообщениях Оделла о том, что он видел собственными глазами, на общеизвестной информации о высотных проблемах северной стороны Эвереста.

Хиллари и Тенцинг в лагере IV на спуске с вершины в 1953 году

Постепенно загадка Мэллори и Ирвина увлекла меня больше, чем собственное предстоящее одиночное восхождение.

После исчезновения должно было пройти восемь лет, прежде чем далай-лама выдал разрешение на новую экспедицию в Тибет. Божественный владыка и его советники отнеслись с порицанием к экспедициям 1922 и 1924 годов, закончившимся гибелью людей, и вернулись к политике изоляции. В 1932 году, однако, Тибет уступил настояниям политического представителя Великобритании в Сиккиме и выдал, наконец, разрешение на проведение четвертой экспедиции.

Выехали из «Англии в 1933 году. Руководил экспедицией Хью Раттледж. Хотя экспедиции удалось установить верхний лагерь на 200 метров выше лагеря Мэллори, штурмовая группа, обессиленная, вернулась, не преодолев второй ступени. Зато эта группа просмотрела вблизи вторую ступень и путь Мэллори. Смайс выразился скептически относительно удачи Мэллори на второй ступени. Старый путь Нортона, напротив, он считал проходимым. Дискуссия об оптимальном пути восхождения разгорелась с новой силой. В своей книге „Эверест 1933“ Раттледж утверждает:

Специалистов, которые до этого момента верили в успех Мэллори, стало меньше.

В 1933 году товарищи Раттледжа Хэррис и Уэйджер нашли левее и ниже первой ступени на высоте около 8450 метров итальянский ледоруб, который мог принадлежать лишь Мэллори или Ирвину. Не исключено, что Ирвин, более слабый, спускался один, поскользнулся на наклонных плитах и сорвался. А Мэллори? Дошел ли он до вершины? Может быть, мне слишком хочется видеть в Мэллори героя. Меня занимает теперь не только тайна гибели Мэллори и Ирвина. Меня волнует их бесстрашие и вообще отношение к альпинизму:

«Одержали мы победу над врагом?

Его не было вне нас.

Достигли мы успеха?

Это слово не значит ничего.

Завоевали мы королевство?

И нет, и да...»

Только в 1953 году, в девятой, блестяще организованной экспедиции на Эверест со стороны Непала, англичане, наконец, покорили вершину. Эдмунд Хиллари и шерпа Тенцинг Норгей не только стояли на вершине высочайшей горы, но и вернулись живыми.

Эверест был покорен в 1953 году, это факт. Но неясен ответ на следующий вопрос: были ли Хиллари и Тенцинг действительно первыми на вершине. Сомнение остается, хотя Хиллари не обнаружил следов предыдущего восхождения.