Женские батальоны смерти. Фотогалерея. Женский батальон смерти

Об этой удивительной женщине ходит так много легенд, что трудно с полной уверенностью утверждать, что правда, а что вымысел. Но достоверно известно, что простую крестьянку, лишь в конце жизни обучившуюся грамоте, король Англии Георг V во время личной аудиенции назвал «русской Жанной дʹАрк», а В. Вильсон с почётом принимал в Белом доме. Её имя - Бочкарёва Мария Леонтьевна. Судьба уготовила ей честь стать первой женщиной-офицером русской армии.

Детство, молодость и единственная любовь

Будущая героиня женского батальона появилась на свет в простой крестьянской семье в деревне Никольская Новгородской губернии. Она была третьим ребёнком у родителей. Жили впроголодь и, чтобы как-то улучшить своё бедственное положение, перебрались в Сибирь, где правительство в те годы развернуло программу помощи переселенцам. Но надежды не оправдались, и, чтобы сбыть с рук лишнего едока, Марию рано выдали замуж за нелюбимого человека, да к тому же еще и пьяницу. От него ей и досталась фамилия ― Бочкарёва.

Очень скоро молодая женщина навсегда расстаётся с опостылевшим ей супругом и начинает вольную жизнь. Тогда-то она и встречает свою первую и последнюю в жизни любовь. К несчастью, с мужчинами Марии фатально не везло: если первый был пьяницей, то второй оказался самым настоящим бандитом, принимавшим участие в грабежах вместе с бандой «хунхузов» ― выходцев из Китая и Маньчжурии. Но, как говорится, любовь зла… Звали его Янкель (Яков) Бук. Когда же он, наконец, был арестован и по суду препровождён в Якутск, Мария Бочкарёва отправилась вслед за ним, подобно жёнам декабристов.

Но отчаянный Янкель был неисправим и даже на поселении промышлял скупкой краденого, а позже и грабежами. Чтобы уберечь возлюбленного от неминуемой каторги, Мария была вынуждена уступить домогательствам местного губернатора, но сама не смогла пережить эту вынужденную измену ― пыталась отравиться. Закончилась история её любви печально: Бук, узнав о случившемся, в пылу ревности покушался на губернатора. Его судили и выслали по этапу в глухое отдалённое место. Больше Мария его не видела.

На фронт с личного разрешения императора

Известие о начале Первой мировой войны вызвало в российском обществе небывалый патриотический подъём. На фронт отправлялись тысячи добровольцев. Их примеру последовала и Мария Бочкарёва. История её зачисления в армию весьма необычна. Обратившись в ноябре 1914 года к командиру резервного батальона, находившегося в Томске, она получила отказ с ироническим советом просить разрешение лично у государя императора. Вопреки ожиданию батальонного командира, она действительно написала прошение на высочайшее имя. Каково же было всеобщее изумление, когда через некоторое время пришёл положительный ответ за личной подписью Николая II.

После краткого курса обучения, в феврале 1915 года, Мария Бочкарёва оказывается на фронте в качестве вольнонаёмного солдата ― в те годы был такой статус военнослужащих. Взявшись за это неженское дело, она наравне с мужчинами бесстрашно ходила в штыковые атаки, вытаскивала из-под огня раненых и проявляла подлинный героизм. Здесь за ней закрепилось прозвище Яшка, которое она сама для себя избрала в память о своём возлюбленном ― Якове Буке. В её жизни было двое мужчин ― муж и любовник. От первого ей осталась фамилия, от второго ― прозвище.

Когда в марте 1916 года был убит ротный командир, Мария, заступив на его место, подняла бойцов в наступление, ставшее гибельным для противника. За проявленное мужество Бочкарёва была награждена Георгиевским крестом и тремя медалями, а вскоре её произвели в младшие унтер-офицеры. Находясь на передовой, она была неоднократно ранена, но оставалась в строю, и лишь тяжёлое ранение в бедро привело Марию в госпиталь, где она пролежала четыре месяца.

Создание первого в истории женского батальона

Вернувшись на позиции, Мария Бочкарёва ― георгиевский кавалер и признанный боец ― застала свой полк в состоянии полного разложения. За время её отсутствия произошла Февральская революция, и среди солдат шли нескончаемые митинги, чередовавшиеся братаниями с «германцами». Глубоко возмущённая этим, Мария искала возможность повлиять на происходящее. Вскоре такой случай представился.

Для проведения агитации на фронт прибыл председатель Временного комитета Государственной Думы М. Родзянко. При его поддержке, Бочкарёва в начале марта оказалась в Петрограде, где приступила к реализации своей давнишней мечты ― созданию воинских частей из патриотически настроенных женщин-добровольцев, готовых выступить на защиту Родины. В этом начинании она встретила поддержку военного министра Временного правительства А. Керенского и Верховного главнокомандующего генерала А. Брусилова.

В ответ на призыв Марии Бочкарёвой более двух тысяч россиянок выразили желание с оружием в руках встать в ряды создаваемой части. Достоин внимания тот факт, что среди них значительную часть составляли образованные женщины ― учащиеся и выпускницы Бестужевских курсов, а треть из них имела среднее образование. Подобными показателями в то время не могло похвастаться ни одно мужское подразделение. Среди «ударниц» ― такое закрепилось за ними название ― были представительницы всех слоёв общества ― от крестьянок до аристократок, носящих самые громкие и известные в России фамилии.

Командир женского батальона Мария Бочкарёва установила среди подчинённых железную дисциплину и строжайшую субординацию. Подъём был в пять утра, и весь день до десяти часов вечера заполнялся бесконечными занятиями, прерываемыми лишь коротким отдыхом. Многие женщины, в основном из обеспеченных семей, с трудом привыкали к простой солдатской пище и жёсткому распорядку. Но не это явилось для них самой большой трудностью.

Известно, что вскоре на имя стали поступать жалобы на грубость и самоуправство со стороны Бочкарёвой. Указывались даже факты рукоприкладства. Кроме того, Мария строжайше запретила появляться в расположении её батальона политическим агитаторам, представителям различных партийных организаций, а это являлось прямым нарушением порядков, установленных Февральской революцией. В результате массовых недовольств двести пятьдесят «ударниц» ушли от Бочкарёвой и примкнули к другому формированию.

Отправка на фронт

И вот настал долгожданный день, когда 21 июня 1917 года на площади перед Исаакиевским собором при стечении многотысячной публики новая получила боевое знамя. На нём было написано: «Первая женская команда смерти Марии Бочкарёвой». Надо ли говорить, сколько волнений пережила сама хозяйка торжества, стоявшая на правом фланге в новом мундире? Накануне ей пожаловали чин прапорщика, и Мария ― первая женщина-офицер в русской армии ― была по праву героиней того дня.

Но такова особенность всех праздников — они сменяются буднями. Вот и на смену торжествам у Исаакиевского собора пришла серая и отнюдь не романтическая окопная жизнь. Молодые защитницы Отечества столкнулись с реальностью, о которой прежде не имели представления. Они оказались среди деградированной и морально разложившейся солдатской массы. Сама Бочкарёва в своих воспоминаниях называет солдат «разнузданной шантрапой». Чтобы уберечь женщин от возможного насилия, приходилось даже выставлять возле казармы часовых.

Однако после первой же боевой операции, в которой участвовал батальон Марии Бочкарёвой, «ударницы», проявив храбрость, достойную настоящих бойцов, заставили относиться к себе с уважением. Это произошло в первых числах июля 1917 года под Сморганью. После столь героического начала даже такой противник участия женских подразделений в военных действиях, как генерал А. И. Корнилов, был вынужден изменить своё мнение.

Госпиталь в Петрограде и инспектирование новых подразделений

Женский батальон участвовал в боях наравне со всеми прочими подразделениями и, так же как они, нёс потери. Получив в одном из сражений, произошедшем 9 июля, тяжелую контузию, Мария Бочкарёва была отправлена для лечения в Петроград. За время её пребывания на фронте в столице получило широкое развитие начатое ею женское патриотическое движение. Формировались новые батальоны, укомплектованные из добровольных защитниц Отечества.

Когда Бочкарёва выписалась из госпиталя, то приказом вновь назначенного Верховного главнокомандующего Л. Корнилова, ей было поручено произвести инспекцию этих подразделений. Результаты проверки оказались весьма неутешительными. Ни один из батальонов не представлял собой достаточно боеспособной единицы. Впрочем, обстановка революционной смуты, царившая в столице, едва ли позволяла добиться в сжатые сроки положительного результата, и с этим приходилось мириться.

Вскоре Мария Бочкарёва возвращается в свою часть. Но с этого времени её организационный пыл несколько остыл. Она неоднократно заявляла, что разочаровалась в женщинах и впредь не считает целесообразным брать их на фронт — «неженки и плаксы». Вполне вероятно, её требования к подчинённым были чрезвычайно завышены, и то, что было по силам ей — боевому офицеру, выходило за рамки возможностей простых женщин. Кавалер Георгиевского креста, Мария Бочкарёва была к тому времени произведена в чин поручика.

Особенности «Женского батальона смерти»

Поскольку по хронологии описываемые события приближаются к знаменитому эпизоду обороны последней резиденции Временного правительства (Зимнего дворца), следует подробнее остановиться на том, что же представляла собой на тот момент воинская часть, которую создала Мария Бочкарёва. «Женский батальон смерти» — так принято его именовать — в соответствии с законом, считался самостоятельной воинской частью и приравнивался по своему статусу к полку.

Общая численность женщин-солдат составляла тысячу человек. Офицерский состав полностью комплектовался из мужчин, причём все они были опытными командирами, прошедшими фронты Первой мировой войны. Дислоцировался батальон на станции Левашово, где были созданы необходимые для занятий условия. В расположении части была категорически запрещена любая агитация и партийная работа.

Батальон не должен был иметь никакой политической окраски. Его назначение состояло в том, чтобы защищать Отечество от внешних врагов, а не участвовать во внутриполитических конфликтах. Командиром батальона была, как сказано выше, Мария Бочкарёва. Биография её неотделима от этого боевого формирования. Осенью все ожидали скорой отправки на фронт, но случилось иное.

Оборона Зимнего дворца

Неожиданно поступил приказ одному из подразделений батальона прибыть 24 октября в Петроград для участия в параде. В действительности это был лишь предлог для привлечения «ударниц» к защите Зимнего дворца от начавших вооружённое выступление большевиков. В тот период дворцовый гарнизон состоял из разрозненных подразделений казаков и юнкеров различных военных училищ и не представлял собой сколько-нибудь серьёзной военной силы.

Женщинам, прибывшим и разместившимся в пустующих помещениях бывшей царской резиденции, поручили оборону юго-восточного крыла здания со стороны Дворцовой площади. В первый же день они сумели оттеснить отряд красногвардейцев и взять под контроль Николаевский мост. Однако уже на следующий день, 25 октября, здание дворца было полностью окружено войсками Военно-революционного комитета, и вскоре началась перестрелка. С этого момента защитники Зимнего дворца, не желая умирать за Временное правительство, стали покидать свои позиции.

Первыми ушли юнкера Михайловского училища, а за ними последовали и казаки. Женщины продержались дольше всех и лишь к десяти часам вечера выслали парламентёров с заявлением о капитуляции и просьбой выпустить их из дворца. Им предоставили возможность выйти, но при условии полного разоружения. Через некоторое время женское подразделение в полном составе было размещёно в казармах Павловского резервного полка, а затем отправлено к месту своей постоянной дислокации в Левашово.

Захват власти большевиками и последующие события

После октябрьского вооружённого переворота было принято решение о ликвидации женского батальона. Однако возвращаться по домам в военной форме было слишком опасно. С помощью действовавшего в Петрограде «Комитета общественной безопасности» женщинам удалось достать гражданскую одежду и в таком виде добраться до своих домов.

Абсолютно достоверно известно, что в период событий, о которых шла речь, Бочкарёва Мария Леонтьевна находилась на фронте и никакого личного участия в них не принимала. Это подтверждено документально. Однако твёрдо укоренился миф о том, что именно она командовала защитницами Зимнего дворца. Даже в известной киноленте С. Эйзенштейна «Октябрь» в одном из персонажей без труда можно узнать её образ.

Дальнейшая судьба этой женщины складывалась очень непросто. Когда началась гражданская война, русская Жанна дАрк — Мария Бочкарёва — оказалась буквально между двух огней. Будучи наслышанными о её авторитете среди солдат и боевых навыках, обе противоборствующие стороны пытались привлечь Марию в свои ряды. Вначале в Смольном высокопоставленные представители новой власти (по её словам, Ленин и Троцкий) уговаривали женщину принять командование одним из красногвардейских подразделений.

Затем генерал Марушевский, командовавший белогвардейскими силами на севере страны, пытался склонить её к сотрудничеству и поручал Бочкарёвой формирование боевых частей. Но в обоих случаях она отказалась: одно дело — воевать с иноземцами и защищать Родину, и совсем другое — поднять руку на соотечественника. Её отказ был абсолютно категоричен, за что Мария едва не поплатилась свободой — взбешённый генерал приказал её арестовать, но, к счастью, вступились английские союзники.

Заграничное турне Марии

Дальнейшая её судьба принимает самый неожиданный оборот — выполняя поручение генерала Корнилова, Бочкарёва с целью агитации едет в Америку и Англию. В этот вояж она отправилась, переодевшись в форму сестры милосердия и имея при себе фальшивые документы. Трудно поверить, но эта простая крестьянская женщина, едва умевшая читать и писать, весьма достойно держала себя на обеде в Белом доме, куда её пригласил в День независимости Америки президент Вильсон. Ничуть не смутилась она и на аудиенции, которую устроил ей король Англии В Мария прибыла в офицерской форме и со всеми боевыми наградами. Именно английский монарх назвал её русской Жанной дʹАрк.

Из всех вопросов, заданных Бочкарёвой главами государств, она затруднилась ответить лишь на один: за красных она или за белых? Этот вопрос для неё не имел смысла. Для Марии и те и другие были братьями, и гражданская война вызывала в ней лишь глубокою скорбь. В период пребывания в Америке Бочкарёва продиктовала одному из русских эмигрантов свои воспоминания, которые тот отредактировал и издал под названием «Яшка» — фронтовым прозвищем Бочкарёвой. Книга вышла из печати в 1919 году и сразу стала бестселлером.

Последнее задание

Вскоре Мария вернулась в Россию, охваченную гражданской войной. Свою агитационную миссию она выполнила, но браться за оружие категорически отказалась, что стало причиной разрыва отношений с командованием Архангельского фронта. Прежнее восторженное почитание сменилось холодным осуждением. Связанные с этим переживания стали причиной глубокой депрессии, выход из которой Мария пыталась найти в алкоголе. Она заметно опускалась, и командование отправило её подальше от фронта, в тыловой город Томск.

Здесь Бочкарёвой суждено было в последний раз послужить Отечеству — после уговоров Верховного адмирала А. В. Колчака она согласилась сформировать добровольческий санитарный отряд. Выступая перед многочисленными аудиториями, Мария в короткое время сумела привлечь в свои ряды более двухсот добровольцев. Но стремительное наступление красных помешало довести это дело до конца.

Жизнь, ставшая легендой

Когда Томск был захвачен большевиками, Бочкарёва добровольно явилась в комендатуру и сдала оружие. От её предложения сотрудничества новые власти отказались. Через некоторое время она была арестована и отправлена в Красноярск. Следователи Особого отдела были в замешательстве, так как предъявить ей какое-либо обвинение было трудно — Мария не участвовала в боевых действиях против красных. Но, на её беду, в город прибыл из Москвы заместитель начальника особого отдела ВЧК И. П. Павлуновский — тупой и безжалостный палач. Не вникая в суть дела, он отдал приказ — расстрелять, что и было исполнено незамедлительно. Смерть Марии Бочкарёвой наступила 16 мая 1919 года.

Но жизнь этой удивительной женщины была столь необычна, что сама её смерть породила множество легенд. Точно неизвестно, где находится могила Марии Леонтьевны Бочкарёвой, и это дало повод для слухов о том, что она чудом избежала расстрела и под чужим именем жила вплоть до конца сороковых годов. Есть и ещё один необыкновенный сюжет, порождённый её смертью.

В его основе вопрос: "За что расстреляли Марию Бочкарёву?", ведь прямых обвинений ей предъявить не смогли. В ответ на это очередная легенда утверждает, что отважная Яшка спрятала в Томске американское золото и отказалась сообщить большевикам его местонахождение. Существует и ещё целый ряд невероятных историй. Но главной легендой является, конечно, сама Мария Бочкарёва, биография которой могла бы послужить сюжетом для самого захватывающего романа.

Я конечно специально этой тематикой никогда не задавался, но тем не менее, не могу с Вами согласится. Как видно, по текстовым выкладкам в сети, народ в основном пользуется материалами старых,... еще советских статей! ... например вот этой, - Астрахан Х.М. О женском батальоне, защищавшем Зимний дворец. История СССР. 1965, сентябрь-октябрь. №5. http://pyhalov.livejournal.com/89660.html Подобные тексты, переписанные,... "дополненные" и переосмысленные, "всяк на свой лад" уже современными, сетевыми "историками" нынче кочуют с ресурса на ресурс без реального критического взгляда на так сказать... формат текста, время выхода материала (1965г.!!!) и главное подлинную историчность используемых "первоисточников". Чего стоит только одна выдержка из текста... - "По свидетельству Луизы Брайант на ее вопрос: «Простили ли вы большевикам то, что они разоружили вас?» - одна из бывших солдат женского батальона горячо возразила: «Это они должны простить нас. Мы, трудящиеся девушки, а предатели пытались толкнуть нас на борьбу против нашего народа и мы чуть было не дошли до этого»... - и делее..- " Военно-революционный комитет помог обманутым буржуазией женщинам включиться в созидательную жизнь Советской республики." Очевидность литературно-классической, "перековки" врага Советской власти... на лицо! Вот она! Полная победа социалистической "морали", над пережитками прошлого, в действии! (далее, как положено... Слава КПСС! и бурные овации вдохновленного зала!) А вот слова той же Брайант - "«Многие пошли в батальон, потому что они искренне верили, в то, что под угрозой честь и само существование России, и что ее спасение - в огромном человеческом самопожертвовании." В советских исследованиях приводить было,.. мягко говоря, не принято...

Теперь, относительно роспуска батальона и двухсот человек защитников. В приведенной , по ссылке книге, об этом есть кое что. Сама подготовка батальона в целом, была завершена к октябрю 1917 г. Главное управление Ген. штаба доносило Верховному главнокомандующему, что формирование 1-го Петроградского женского батальона закончено и он может быть направлен в действующую армию 25 октября. Предполагалась его отправка на Румынский фронт. Однако дальнейшие события в Петрограде резко изменили планы командования. 24 октября женскому батальону было поручено погрузиться в вагоны и прибыть на Дворцовую площадь для проведения торжественного парада. Чувствуя напряженную обстановку в Питере, А.Ф. Керенский хотел использовать женский батальон вслепую, планируя в случае необходимости привлечь его для борьбы с большевиками. Именно поэтому сразу по прибытию в Петроград женщинам выдали обоймы патронов на тот случай, если во время парада начнутся беспорядки. Нужно отметить, что торжественный парад на Дворцовой площади все-таки состоялся, женщин-ударниц приветствовал сам Керенский. В это время и выяснилась настоящая цель пребывания батальона в столице. Трезво оценив ситуацию командир батальона штабс-капитан А.В. Лосков самовольно принял решение вывести женский батальон из столицы, понимая бессмысленность и гибельность его участия в Питерской смуте. Большая часть батальона была выведена из Петрограда в городе Керенскому удалось оставить только 2-ю роту батальона в составе 137 человек под предлогом доставки бензина с завода Нобель. М.В. Бочарникова вспоминала: " После парада 1-я рота направилась прямо на вокзал, а нашу – правым плечом заводят обратно на площадь. Мы видим, как весь батальон, пройдя церемониальным маршем, также вслед за 1-й ротой уходит на вокзал. Площадь пустеет"... Васильев в своем исследовании истории батальона пишет - "После того, как защитниками Зимнего дворца было сложено оружие, женщин отправили в Павловские казармы, а на следующий день на станцию Левашово. Женский батальон после возвращения в казармы офицеров был снова вооружен из запасов цейхгауза и окопался, приготовившись к обороне. И лишь отсутствие необходимого количества боеприпасов спасло батальон от полного уничтожения в перестрелке с революционными солдатами. 30 октября батальон был разоружен прибывшими в Левашово красноармейцами. Было изъято 891 винтовка, 4 пулемета, 24 шашки и 20 револьверов, а также различное снаряжение. Женщины разведчицы доставили ящики с патронами через пол часа после ухода красногвардейцев из расположения военного лагеря.
После разоружения 1-й Петроградский женский батальон продолжал существовать еще два месяца по инерции поддерживалась дисциплина, выставлялись караулы и выполнялись различные наряды. Теряя всякую надежду отправки на фронт, доброволицы стали разъезжаться по домам или пробираться на фронт. Известно, что часть женщин все-таки смогла добраться до фронта в различные части, в большинстве в женскую роту Туркестанской дивизии, некоторые стали ухаживать за ранеными в военных госпиталях. Большая часть личного состава батальона разъехалась по различным направлениям в ноябре-декабре 1917 г. Окончательно Петроградский батальон прекратил свое существование 10 января 1918 г., когда штабс-капитан А.В. Лосков предоставил рапорт о роспуске батальона и сдаче имущества в интендантство и штаб Красной гвардии."

Марш вперед, вперед на бой,
Женщины-солдаты!
Звук лихой зовет вас в бой,
Вздрогнут супостаты!
Из песни I-го Петроградского женского батальона .

Временным правительством 19 июня 1917 года был образован первый женский батальон смерти. Подобного женского воинского формирования не знала ни одна армия мира.
Идея создания таких батальонов принадлежит М. Л. Бочкаревой, выступившей в мае 1917 г. с призывом: “Гражданки, все, кому дороги свобода и счастье России, спешите в наши ряды, спешите, пока не поздно остановить разложение дорогой нам Родины. Непосредственным участием в военных действиях, не щадя жизни, мы, гражданки, должны поднять дух армии и просветительно-агитационной работой в ее рядах вызвать разумное понимание долга свободного гражданина перед Родиной!"
М. Бочкарева твердо заявила: «Если я берусь за формирование женского батальона, то буду нести ответственность за каждую женщину в нем. Я введу жесткую дисциплину и не позволю им ни ораторствовать, ни шляться по улицам. Когда мать-Россия гибнет, нет ни времени, ни нужды управлять армией с помощью комитетов. Я хоть и простая русская крестьянка, но знаю, что спасти русскую армию может только дисциплина. В предлагаемом мной батальоне я буду иметь полную единоличную власть и добиваться послушания. В противном случае в создании батальона нет надобности».

2 июня 1917 года на площади у Исаакиевского собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части знамени с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой».

Парад на Исаакиевской площади. Марш Марии Бочкарёвой со знаменем батальона смерти.

Торжественные проводы на фронт Первого женского батальона. Фото. Москва, Красная площадь. 1917 г.

Отношение к женским батальонам было неоднозначным, зачастую настороженным. Верховный главнокомандующий Алексей Брусилов выразил сомнение, надо ли их вводить в русской армии, заметив, что подобных формирований нет еще нигде в мире. В обращении Московского женского союза говорилось: «Ни один народ в мире не доходил до такого позора, чтобы вместо мужчин-дезертиров шли на фронт слабые женщины. Женская рать будет тою живою водой, которая заставит очнуться русского богатыря».

Женский батальон смерти. Лето 1917

Солдат женского батальона смерти .

Военный совет 29 июня утвердил положение «О формировании воинских частей из женщин-добровольцев». Главной целью считалось оказание патриотического воздействия на солдат-мужчин путем непосредственного участия женщин в боевых действиях. Как писала сама М. Бочкарева, «солдаты в эту великую войну устали и им нужно помочь… нравственно».
Поскольку женщин, желающих поступить на воинскую службу, было достаточно, Главное Управление Генерального Штаба выступило с инициативой разделить всех доброволиц на три категории. В первую должны были войти те, кто непосредственно сражается на фронте; во вторую категорию -- вспомогательные части (связь, охрана железных дорог); и, наконец, в третью - медсестры в госпиталях.

Согласно условиям приема, вступить в женский батальон смерти могла женщина в возрасте от 16 лет (с разрешения родителей) до 40 лет. При этом существовал образовательный ценз. Женщины должны была пройти медкомиссию, которая в первую очередь отсеивала беременных.

Командующий войсками Петроградского военного округа генерал Половцев принимает смотр батальона. Фото. Лето 1917 г.

В женских батальонах была установлена жесткая дисциплина: подъем в пять утра, занятия до десяти вечера и простая солдатская еда. Женщин стригли наголо. Черные погоны с красной полосой и эмблема в виде черепа и двух скрещенных костей символизировали «нежелание жить, если погибнет Россия».

Женские батальоны смерти. Июнь 1917 - ноябрь 1918. В парикмахерской. Стрижка наголо. Фото. Лето 1917 г.

М. Бочкарева запретила в своем батальоне любую партийную пропаганду и организацию каких-либо советов и комитетов. Из-за суровой дисциплины в еще формируемом батальоне произошел раскол: Часть женщин, попавших под влияние большевистской пропаганды, предприняли попытку образовать солдатский комитет и выступили с резкой критикой строгой дисциплины. В батальоне произошел раскол. М. Бочкарева была вызвана поочередно к командующему округом генералу Половцеву и Керенскому. Оба разговора происходили бурно, но Бочкарева стояла на своем: у ней никаких комитетов не будет!
Она переформировала свой батальон. В нем осталось примерно 300 женщин, и он стал 1-м Петроградским ударным батальоном. А из остальных женщин был образован 2-й Московский ударный батальон.
Второму Московскому батальону выпал жребий оказаться в числе последних защитников Временного правительства в дни Октябрьского переворота. Защита Зимнего дворца для женщин закончилась плачевно.
В то время как бочкарёвская команда воевала на фронте, 2-й женский батальон, состоящий из отчисленных «легкомысленных особ», был дислоцирован на станцию Левашово Финляндской железной дороги. За день до октябрьского переворота часть проинспектировал Керенский, который отобрал для охраны Зимнего дворца вторую роту. Остальные возвратились в лагеря, через несколько дней были разоружены красногвардейцами и отправлены по домам.Отобранных для защиты дворца женщин-защитниц накануне боевых действий отвели в домовую церковь Зимнего, со слезами на глазах священник благословил их на подвиги, а вечером сооружение стали обстреливать. Ударниц батальона вывели из дворца и велели идти в атаку. На бедолаг тут же обрушился град пуль, положивший их всех на землю. Атака батальона быстро захлебнулась, женщин окружили, приказали сдать оружие и идти в казармы. По дороге толпа оскорбляла идущих под конвоем воительниц, все требовали их смерти. Впоследствии трупы нескольких десятков сдавшихся защитниц Зимнего дворца находили в петроградских каналах.

Женский батальон, охраняющий Зимний дворец.

Октябрьский переворот 1917 г. Второй женский батальон на Дворцовой площади. Фото 1917 г.

Боевое крещение 1-й батальон принял 9 июля 1917 года. Женщины попали под сильный артиллерийский и пулеметный обстрел. Хотя в донесениях говорилось, что «отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски», стало ясно, что эффективной боевой силой женские военные подразделения стать не могут. После боя в строю осталось 200 женщин-солдат. Потери составляли 30 человек убитыми и 70 ранеными. М. Бочкарева была произведена в чин подпоручика, а впоследствии — в поручики.

В строю. Фото. Лето 1917 г.

По всей стране шло формирование женских частей. Официально на октябрь 1917 года числились: 1-й Петроградский женский батальон смерти , 2-й Московский женский батальон смерти , 3-й Кубанский женский ударный батальон. Были организованы и женские команды связи: в Петрограде — 2, в Москве — 2, в Киеве — 5, в Саратове — 2. Стихийное формирование женских отрядов шло в Киеве, Минске, Полтаве, Харькове, Симбирске, Вятке, Смоленске, Иркутске, Баку, Одессе, Мариуполе. В июне был объявлен приказ о формировании первой Морской женской команды. Формирование происходило исключительно на добровольческих началах.
Сбор средств на создание 4-й стрелковой женской бригады связи.

В январе 1918 года женские батальоны формально были распущены, но многие их участницы продолжили службу в частях белогвардейских армий.

Сама Мария Бочкарева приняла активное участие в Белом движении. По поручению генерала Корнилова ездила в США просить помощи для борьбы с большевиками. По возвращении в Россию 10 ноября 1919 года М. Бочкарева встретилась с адмиралом Колчаком. И по его поручению сформировала женский санитарный отряд в 200 человек. В ноябре 1919 после взятия Омска Красной Армией она была арестована и расстреляна.

Строевые учения. Лето 1917 г.

Мария Бочкарева , Эммелин Панкхёрст и солдаты Женского батальона .

В строю.

В поле.

За обедом.

Источники:
Воспоминания М.А.Рычковой.

В разные исторические эпохи и в разных частях света, когда из-за постоянных войн ряды мужчин сильно редели, женщины создавали свои боевые отряды. В России в период Первой мировой войны тоже появились так называемые женские батальоны смерти. Во главе первого такого подразделения встала Мария Бочкарева - одна из самых несчастливых и неординарных женщин того тяжёлого времени.

Как складывалась жизнь будущей героини

Мария Леонтьевна Фролкова родилась в 1889 году в Новгородской области в очень бедной крестьянской семье. Когда Марусе исполнилось шесть лет, семья в поисках лучшей доли перебралась в Томск, так как переселенцам в Сибирь правительство обещало немалые льготы. Но надежды не оправдались. В 8 лет девочку отдали «в люди». Маруся работала с утра до ночи, терпела постоянный голод и побои.

В ранней юности Мария познакомилась с поручиком Василием Лазовым. В стремлении вырваться из окружающей ее беспросветной обстановки девушка бежала с ним из родительского дома. Однако поручик опозорил её и бросил. После возвращения домой Мария так жестоко была избита отцом, что получила сотрясение мозга. Затем в 15 лет Марию выдали замуж за ветерана японской войны Афанасия Бочкарёва. Брак оказался неудачным: муж сильно пил и бил молодую жену. Мария пыталась сбежать от него и как-то устроиться в жизни, но муж находил её, возвращал домой и все продолжалось по-старому. Девушка неоднократно пыталась свести счеты с жизнью. В последний раз её спас разбойник и картёжник Янкель Бук, входящий в международную банду хунхузов. Он не дал ей выпить стакан уксуса. Мария стала его сожительницей.

Спустя некоторое время Янкель Бук был пойман и сослан. Бочкарёва последовала в ссылку за ним. Но там и он начал пить и заниматься рукоприкладством. Есть свидетельства, что однажды Бук, заподозрив подругу в измене, пытался ее повесить. Мария поняла, что попала в очередную ловушку, и её деятельная натура стала искать выход. Она отправилась в полицейский участок, где рассказала о многих нераскрытых преступлениях своего сожителя. Однако этот поступок только ухудшил её положение.

Когда началась Первая мировая война, Бочкарёва обратилась к командиру томского батальона с просьбой зачислить её в солдаты. Командир отшутился и посоветовал ей обратиться к самому императору. Однако существование Марии было настолько ужасно, что она действительно решилась на этот шаг: нашла человека, который помог ей составить и отправить Николаю II телеграмму, в которой она просила зачислить её в действующую армию. Видимо, телеграмму писал профессионал, потому что царь согласился на такое нарушение армейской дисциплины.

Жизнь среди солдат и участие в сражениях

Когда Мария Бочкарёва попала на фронт, однополчане восприняли её иронично. Её военное прозвище было «Яшка», по имени второго мужа. Мария вспоминала, что первую ночь в казарме она провела, раздавая тумаки своим соратникам. Она старалась посещать не солдатскую баню, а городскую, где в неё с порога запускали чем-нибудь тяжёлым, принимая за мужчину. Позже Мария стала мыться со своим отрядом, занимая дальний угол, поворачиваясь спиной и угрожая ошпарить в случае домогательств. Вскоре солдаты к ней привыкли и перестали зубоскалить, признав её за «своего», иногда даже ради шутки брали ее с собой в бордель.

После всех мытарств терять Марии было нечего, зато она получила шанс выдвинуться и повысить свой социальный статус. Она проявила немалую отвагу в сражениях и вытащила из-под огня полсотни раненых. Четырежды была ранена сама. Возвращаясь из госпиталя, она встречала в части самый радушный приём, наверное, впервые в жизни находясь в доброжелательном окружении. Её произвели в старшие унтер-офицеры и наградили Георгиевским крестом и тремя медалями.

Первый женский батальон смерти

В 1917 году депутат Думы Михаил Родзянко подал идею создания женской военной бригады. Фронт разваливался, случаи бегства с поля боя и дезертирства носили массовый характер. Родзянко рассчитывал, что пример бесстрашных патриотических женщин воодушевит солдат и сплотит русскую армию.

Командиром женского батальона смерти стала Мария Бочкарёва. На её призыв откликнулось более 2000 женщин, желающих защищать страну с оружием в руках. Многие из них были из числа романтических петербургских институток, увлеченных патриотическими идеями и абсолютно не имеющих представления о реальной военной жизни, зато охотно позировавших в солдатском образе перед фотографами. Бочкарёва, видя это, сразу потребовала от своих подчинённых строгого соблюдения её требований: беспрекословное повиновение, никаких украшений и стрижка наголо. Были жалобы и на тяжёлую руку Марии, которая могла в лучших фельдфебельских традициях надавать пощёчин. Недовольные такими порядками быстро отсеялись, и в батальоне осталось 300 девушек самого различного происхождения: от рождённых в крестьянских семьях до дворянок. Адьютантом Бочкарёвой стала Мария Скрыдлова - дочь известного адмирала. Национальный состав был различным: русские, латышки, эстонки, еврейки и даже одна англичанка.

На фронт женский батальон провожали порядка 25 тысяч мужчин петербургского гарнизона, которые сами не спешили подставлять лоб под пулю. Александр Керенский лично вручил отряду знамя, на котором было написано: «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкарёвой». Их эмблемой был череп со скрещёнными костями: не пиратский знак, а символ Голгофы и искупления грехов человечества.

Как воспринимали женщин-воинов

На фронте девушкам пришлось отбиваться от солдат: многие восприняли женское пополнение исключительно как легальных проституток. Проститутки, сопровождающие армию, часто одевались в подобие военной формы, так что амуниция девушек никого не останавливала. Их боевое расположение осаждали сотни однополчан, которые не сомневались, что к ним прибыл официальный бордель.

Но так было до первых боёв. Отряд Бочкарёвой прибыл к Сморгони и 8 июля 1914 года впервые вступил в бой. За три дня женский батальон смерти отразил 14 немецких атак. Несколько раз девушки шли в контратаки, вступали в рукопашные схватки и выбивали германские подразделения с их позиций. Командующий Антон Деникин был впечатлён женским героизмом.

Расчёты Родзянко не оправдались: мужские боевые части продолжали укрываться в окопах, пока девушки поднимались в атаку. Батальон потерял 30 бойцов, ранения получили порядка 70. Сама Бочкарёва была ранена в пятый раз и провела полтора месяца в госпитале. Её произвели в подпоручики, а батальон отошёл в тыл. После Октябрьского переворота по инициативе Бочкарёвой ее отряд распустили.

Альтернативный батальон институток

Те девушки, которых отсеяла Бочкарёва, создали Петроградский женский батальон смерти. Здесь разрешалось пользоваться косметикой, носить нарядное бельё и делать красивые причёски. Состав был принципиально иным: кроме романтичных выпускниц Смольного института благородных девиц к батальону примкнули авантюристки различного пошиба, включая проституток, решивших сменить сферу деятельности. Этот второй отряд, сформированный Женским патриотическим союзом, должен был оборонять Зимний дворец в Петрограде. Однако при взятии Зимнего революционерами этот отряд не оказал сопротивления: девиц разоружили и отправили в казармы Павловского полка. Отношение к ним было точно такое же, как первоначально к девушкам-фронтовичкам. Их воспринимали исключительно как девиц лёгкого поведения, обращались с ними без всякого уважения, насиловали, и вскоре Петроградский женский батальон был распущен.

Отказ от сотрудничества с большевиками в пользу белогвардейцев

После Октябрьского переворота Ленин и Троцкий сочли Марию Бочкарёву подходящей кандидатурой для организации советского женского движения. Однако Мария отказалась, мотивируя своё решение нежеланием далее принимать участие в сражениях. Она перешла на сторону Белого движения, но в боевых действиях действительно не участвовала и сделала попытку уехать к родным в Томск. По пути Бочкарёву схватили большевики, от которых она сумела убежать в костюме сестры милосердия. Добравшись до Владивостока, русская амазонка уехала в Сан-Франциско. В Америке ей оказала поддержку одна из лидеров движения суфражисток - состоятельная Флоренс Харриман. Она организовала Марии турне по всей стране с чтением лекций. В 1918 году Бочкарёва была принята президентом Вудро Вильсоном, которого попросила о помощи в борьбе против большевиков. Известно, что глава Белого дома прослезился после того, как русская амазонка поведала ему о превратностях своей тяжёлой судьбы.

Затем Мария прибыла в Лондон и удостоилась чести беседовать с королем Георгом. Последний обещал ей финансовую и военную поддержку. С английским военным корпусом она вернулась на родину. Из Архангельска она направилась в столицу белогвардейцев Омск, примкнув к армии Александра Колчака, который предложил ей сформировать женский отряд. Эта попытка успехом не увенчалась. Кстати, Колчак, по мнению Марии, был слишком нерешителен, вследствие чего большевики повсеместно переходили в наступление.

Загадки необыкновенной судьбы

Существуют разные версии об аресте Марии. По одной из них она добровольно явилась в ЧК и сдала оружие. В любом случае 7 января 1920 года её арестовали. Следственный процесс длился несколько месяцев, суд колебался при принятии решения. Считается, что 16 мая 1921 года Бочкарёва была расстреляна в Красноярске по резолюции чекистов Ивана Павлуновского и Исаака Шимановского. Однако известно, что у Марии были влиятельные защитники и за её освобождение шла активная борьба. Её биограф С.В. Дроков полагает, что приказ о расстреле остался только на бумаге и не был приведен в исполнение, и на самом деле эту необыкновенную женщину вызволил американский журналист родом из Одессы Исаак Левин. Эта версия гласит, что Мария впоследствии встретила одного из бывших однополчан, вдовца с детьми, и вышла за него замуж.

МАРИЯ БОЧКАРЕВА

Бочкарева Мария Леонтьевна (урождённая Фролкова, июль 1889 - май 1920) - часто считается первой русской женщиной-офицером (произведена во время революции 1917 года). Бочкарева создала первый в истории русской армии женский батальон. Кавалер Георгиевского креста.

В июле 1889 года у крестьян деревни Никольское Кирилловского уезда Новгородской губернии Леонтия Семеновича и Ольги Елеазаровны Фролковых родился третий ребенок - дочь Маруся. Вскоре семья, спасаясь от нищеты, перебралась в Сибирь, где правительство обещало переселенцам большие земельные наделы и финансовую поддержку. Но, судя по всему, уйти от бедности и здесь не удалось. В пятнадцатилетнем возрасте Марию выдали замуж. В книге Воскресенской церкви сохранилась такая запись от 22 января 1905 года: «Первым браком Афанасий Сергеевич Бочкарев, 23 лет, православного вероисповедания, проживающий в Томской губернии, Томском уезде Семилукской волости деревни Большое Кусково взял в жены девицу Марию Леонтьевну Фролкову, православного вероисповедания…». Обосновались они в Томске. Супружеская жизнь почти сразу незаладилась, и Бочкарева без сожаления рассталась с пьяницей-мужем. Мария ушла от него к мяснику Якову Буку. В мае 1912 Бук был арестован по обвинению в разбойных нападениях и отправлен отбывать наказание в Якутск. Бочкарёва пешком последовала за ним в Восточную Сибирь, где они для прикрытия открыли мясную лавку, хотя на деле Бук промышлял в банде хунхузов. Вскоре на след банды вышла полиция, и Бука перевели на поселение в таёжный посёлок Амга.

Хотя Бочкарева вновь последовала по его стопам, её суженый запил и стал заниматься рукоприкладством. В это время разразилась Первая мировая война. Бочкарева решила вступить в ряды действующей армии и, расставшись со своим Яшкой, прибыла в Томск. Записать девушку в 24-й резервный батальон военные отказались и посоветовали ей идти на фронт сестрой милосердия. Тогда Бочкарева отправила телеграмму царю, на которую неожиданно последовал положительный ответ. Так она попала на фронт.
Поначалу женщина в погонах вызывала насмешки и приставания сослуживцев, однако её храбрость в бою принесла ей всеобщее уважение, Георгиевский крест и три медали. В те годы за ней закрепилось прозвище «Яшка», в память о её незадачливом спутнике жизни. После двух ранений и бесчисленных боёв Бочкарёва была произведена в старшие унтер-офицеры.

В 1917 году Керенский обратился к Бочкарёвой с просьбой об организации «женского батальона смерти»; к участию в патриотическом проекте были привлечены его супруга и петербургские институтки, общим числом до 2000 человек. В необычной воинской части царила железная дисциплина: подчинённые жаловались начальству, что Бочкарёва «бьет морды, как заправский вахмистр старого режима». Не многие выдержали такое обхождение: за короткий срок количество женщин-добровольцев сократилось до трёхсот. Остальные выделились в особый женский батальон, который защищал Зимний дворец во время Октябрьского переворота.

Летом 1917 года отряд Бочкарёвой отличился при Сморгони; его стойкость произвёла неизгладимое впечатление на командование (Антон Деникин). После контузии, полученной в том бою, прапорщик Бочкарёва была отправлена на поправку в петроградский госпиталь, и в столице получила звание подпоручика, но вскоре после возвращения на позиции ей пришлось распустить батальон, в связи с фактическим развалом фронта и произошедшим Октябрьским переворотом.

Зимой была задержана большевиками по дороге в Томск. После отказа сотрудничать с новыми властями её обвинили в сношениях с генералом Корниловым, дело чуть было не дошло до трибунала. Благодаря помощи одного из своих бывших сослуживцев Бочкарёва вырвалась на свободу и, облачившись в наряд сестры милосердия, проехала всю страну до Владивостока, откуда отплыла на агитационную поездку в США и Европу.

В апреле 1918 Бочкарёва прибыла в Сан-Франциско. При поддержке влиятельной и состоятельной Флоренс Харриман дочь русского крестьянина пересекла США и была удостоена 10 июля аудиенции у президента Вудро Вильсона в Белом доме. По свидетельству очевидцев, рассказ Бочкарёвой о её драматической судьбе и мольбы о помощи против большевиков до слез растрогали президента.

После посещения Лондона, где она встретилась с королём Георгом V и заручилась его финансовой поддержкой, Бочкарёва в августе 1918 прибыла в Архангельск. Она рассчитывала поднять местных женщин на борьбу с большевиками, однако дело пошло туго. Генерал Марушевский в приказе от 27 декабря 1918 объявил, что призыв женщин на неподходящую для них военную службу будет позором для населения Северной области, и запретил Бочкарёвой носить самозванно присвоенную ей офицерскую форму.

В следующем году она была уже в Томске под знамёнами адмирала Колчака, пытаясь сколотить батальон медсестёр. Бегство Колчака из Омска она расценила как предательство, добровольно явилась к местным властям, которые взяли с неё подписку о невыезде.

Сибирский период (19-й год, на колчаковских фронтах...)

Через несколько дней во время церковной службы 31-летняя Бочкарева была взята под стражу чекистами. Явных доказательств ее измены либо сотрудничества с белыми обнаружить не удалось, и разбирательство затянулось на четыре месяца. По советской версии, 16 мая 1920 она была расстреляна в Красноярске на основании резолюции начальника Особого отдела ВЧК 5-й армии Ивана Павлуновского и его заместителя Шимановского. Но в заключении прокуратуры России о реабилитации Бочкаревой 1992 года сказано, что свидетельств ее расстрела не имеется.

Женские батальоны

М. В. Родзянко, приехавший в апреле с агитационной поездкой на Западный фронт, где служила Бочкарёва, специально попросил о встрече с ней и забрал её с собой в Петроград для агитации «войны до победного конца» в войсках Петроградского гарнизона и среди делегатов съезда солдатских депутатов Петросовета. В выступлении перед делегатами съезда Бочкарёва впервые озвучила свою идею о создании ударных женских «батальонов смерти». После этого она была приглашена на заседание Временного правительства для повторения своего предложения.

"Мне сказали, что моя идея великолепная, но нужно доложить Верховному Главнокомандующему Брусилову и посоветоваться с ним. Я вместе с Родзянкой поехала в Ставку Брусилова. Брусилов в кабинете мне говорил, что надеетесь ли вы на женщин, и, что формирование женского батальона является первым в мире. Не могут ли женщины осрамить Россию? Я Брусилову сказала, что я сама в женщинах не уверена, но если вы дадите мне полное полномочие, то я ручаюсь, что мой батальон не осрамит России. Брусилов мне сказал, что он мне верит, и будет всячески стараться помогать в деле формирования женского добровольческого батальона".

Новобранцы батальона

21 июня 1917 года на площади у Исаакиевского Собора состоялась торжественная церемония вручения новой воинской части белого знамени с надписью «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкарёвой». Военный совет 29 июня утвердил положение «О формировании воинских частей из женщин-добровольцев».

"Керенский слушал с явным нетерпением. Было очевидно, что он уже принял решение по этому делу. Сомневался лишь в одном: смогу ли я сохранить в этом батальоне высокий моральный дух и нравственность. Керенский сказал, что разрешит мне начать формирование немедленно <…> Когда Керенский провожал меня до дверей, взгляд его остановился на генерале Половцеве. Он попросил его оказать мне любую необходимую помощь. Я чуть не задохнулась от счастья".

Появление отряда Бочкарёвой послужило импульсом к формированию женских отрядов в других городах страны (Киев, Минск, Полтава, Харьков, Симбирск, Вятка, Смоленск, Иркутск, Баку, Одесса, Мариуполь), но в силу усиливавшихся процессов разрушения всего государства, создание этих женских ударных частей так и не было завершено.

Обучение новобранцев

Официально на октябрь 1917 года числились: 1-й Петроградский женский Батальон смерти, 2-й Московский женский Батальон смерти, 3-й Кубанский женский ударный батальон (пехотные); Морская женская команда (Ораниенбаум); Кавалерийский 1-й Петроградский батальон Женского Военного Союза; Минская отдельная караульная дружина из женщин-доброволиц. На фронте побывали первые три батальона, в боях был только 1-й батальон Бочкарёвой.

Солдатская масса и Советы воспринимали «женские батальоны смерти» (впрочем, как и все прочие «ударные части») «в штыки». Фронтовики ударниц иначе как проститутками не называли. Петроградский Совет в начале июля выступил с требованием расформировать все «женские батальоны», как по причине «непригодные для несения армейской службы», так и по причине, что формирование таких батальонов «есть скрытный манёвр буржуазии, желающей вести войну до победного конца»



Торжественные проводы на фронт Первого женского батальона. Фото. Москва, Красная площадь. лето 1917

27 июня «батальон смерти» в составе двухсот доброволиц прибыл в действующую армию - в тыловые части 1-го Сибирского армейского корпуса 10-й армии Западного фронта в район г. Молодечно. 7 июля 525-му Кюрюк-Дарьинскому пехотному полку 132-й пехотной дивизии, в состав которого входили ударницы, поступил приказ занять позиции на фронте у местечка Крево. «Батальон смерти» занял позиции на правом фланге полка. 8 июля произошел первый бой батальона Бочкарёвой. В кровопролитных боях, длившихся до 10 июля, участвовало 170 женщин. Полк отразил 14 атак германцев. Доброволицы несколько раз переходили в контратаки. Полковник В. И. Закржевский писал в рапорте о действии «батальона смерти»:

Отряд Бочкарёвой вёл себя в бою геройски, всё время в передовой линии, неся службу наравне с солдатами. При атаке немцев по своему почину бросился как один в контратаку; подносили патроны, ходили в секреты, а некоторые в разведку; своей работой команда смерти подавала пример храбрости, мужества и спокойствия, поднимала дух солдат и доказала, что каждая из этих женщин-героев достойна звания воина русской революционной армии.



Рядовой Женского Батальона Пелагея Сайгина

Батальон потерял 30 человек убитыми и 70 ранеными. Мария Бочкарёва, сама раненная в этом бою в пятый раз, провела 1½ месяца в госпитале и была произведена в чин подпоручика.

Такие тяжёлые потери доброволиц имели и иные последствия для женских батальонов - 14 августа новый Главковерх Л. Г. Корнилов своим Приказом запретил создание новых женских «батальонов смерти» для боевого применения, а уже созданные части предписывалось использовать только на вспомогательных участках (охранные функции, связь, санитарные организации). Это привело к тому, что многие доброволицы, желавшие сражаться за Россию с оружием в руках, написали заявления с просьбой уволить их из «частей смерти»

Один из женских батальонов смерти (1-й Петроградский, под командованием лейб-гвардии Кексгольмского полка:39 штабс-капитана А. В. Лоскова) вместе с юнкерами и другими частями, верными присяге, принимал участие в защите Зимнего дворца в октябре 1917 г., в котором располагалось Временное правительство.
7 ноября батальон, расквартированный недалеко от станции Левашово Финляндской железной дороги, должен был отправиться на Румынский фронт (по планам командования предполагалось каждый из сформированных женских батальонов отправить на фронт для поднятия морального духа воинов-мужчин - по одному на каждый из четырёх фронтов Восточного фронта).



1-ый Петроградский женский батальон
большой размер

Но 6 ноября командир батальона Лосков получил приказание отправить батальон в Петроград «на парад» (на самом деле для охраны Временного правительства). Лосков, узнав о реальной задаче, не желая втягивать доброволиц в политическое противостояние, вывел весь батальон из Петрограда обратно в Левашово, за исключением 2-й роты (137 человек).



2 рота 1-ого Петроградского женского батальона

Штаб Петроградского военного округа попытался с помощью двух взводов доброволиц и частей юнкеров обеспечить разводку Николаевского, Дворцового и Литейного мостов, но советизированные матросы сорвали эту задачу.



Доброволицы на площади перед Зимним дворцом. 7 ноября 1917

Рота заняла оборону на первом этаже Зимнего Дворца на участке справа от главных ворот до Миллионной улицы. Ночью, в процессе штурма дворца революционерами, рота сдалась, была разоружена и уведена в казармы Павловского, затем Гренадерского полка, где с некоторыми ударницами «обращались дурно» - как установила специально созданная комиссия Петроградской городской думы три ударницы были изнасилованы (хотя, возможно, немногие отважились признаться в этом), одна покончила с собой. 8 ноября рота была отправлена на место прежней дислокации в Левашово.

После Октябрьского переворота большевистское правительство, взявшее курс на полный развал армии, на немедленное поражение в войне и на заключение сепаратного мира с Германией, не было заинтересовано в сохранении «ударных частей». 30 ноября 1917 года Военным советом ещё старого Военного министерства был издан приказ о роспуске «женских батальонов смерти». Незадолго перед этим, 19 ноября, приказом по Военному министерству все женщины-военнослужащие были произведены в офицеры, «за боевые заслуги». Тем не менее, многие доброволицы оставались в своих частях до января 1918 года и далее. Некоторые из них перебрались на Дон и приняли участие в борьбе с большевизмом в рядах Белого движения.