Причины и основные направления реформирования русского языка. Школьная энциклопедия

Миф № 5. Реформа орфографии 1917–18 задумана и подготовлена большевиками.

Реформа 1917–18, в результате которой из русского письма были исключены буквы «ять», «фита», «I», отменено написание Ъ в конце слов и частей сложных слов, а также изменены некоторые орфографические правила, неразрывно связана в нашем сознании с Октябрьской революцией. Первая редакция декрета о введении нового правописания была опубликована в газете «Известия» меньше чем через два месяца после прихода большевиков к власти – 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года по новому стилю). Даже раньше декрета о переходе России на григорианский календарь! И сама дореформенная орфография обычно именуется дореволюционной и ассоциируется со старой Россией.

Подобные ассоциации сложились еще в советскую эпоху. Орфографическая реформа 1917–1918, во многом благодаря которой (этот факт нельзя отрицать) в огромной стране была в кратчайшие сроки ликвидирована безграмотность, преподносилась как завоевание революции, как заслуга исключительно советской власти. В известных, любимых несколькими поколениями читателей научно-популярных книгах о русском языке рассказы о старой орфографии сопровождались соответствующими идеологическими комментариями. Вот как описывает «борьбу с твердым знаком» Л. В. Успенский в своей знаменитой книге «Слово о словах»:

Неудивительно поэтому, что, когда в последние годы XX века в оценке многих событий, связанных с октябрем 1917 года, знак «плюс» поменялся на «минус» (и наоборот), это коснулось и орфографической реформы 1917–18: после крушения советского строя ей давали противоположеные оценки, среди них и достаточно резкие: «злодеяние большевиков», «насильственное упрощение русской орфографии». Профессор В. В. Лопатин вспоминает, что на одной из конференций, прошедшей в середине 1990-х годов и посвященной проблемам русского правописания, поднимался даже вопрос о возвращении к старой орфографии, при этом «нынешнюю орфографию называли чаще всего “большевицкой”, а принявшие участие в конференции церковнослужители – “сатанинской”». Изъятые же в ходе реформы буквы «ер» и «ять» (особенно первая) в начале 1990-х снова стали одним из символов как «старой», дореволюционной России, так и противостояния советской власти. Один из наиболее ярких тому примеров – Ъ в названии газеты «Коммерсант», выполняющий обе эти функции: «Когда в 1990 г. начал выходить “Коммерсантъ”, были еще живы советская власть, компартия, КГБ, и Горбачев еще звался генеральным секретарем, а не президентом. Гордый “ер” “Коммерсанта” смотрелся в то время как откровенный вызов этому строю жизни, стремление восстановить распавшуюся за семьдесят с лишним лет “связь времен”. “Воскрешение” “ера” означало, кроме того, еще и претензию на “наследство”: мы не на пустом месте строим, мы законные продолжатели...» (А. Агеев. Восставший «Ъ» // Знамя. 1995. № 4).

Итак, оценки поменялись, а суждение о реформе как о задуманной и подготовленной большевиками осталось. И сегодня это один из самых распространенных мифов, связанных с историей русского языка. Но как всё было на самом деле?

Обратим еще раз внимание на дату публикации первой редакции декрета – 23 декабря 1917 года (по старому стилю). Неужели за два месяца, прошедших после захвата власти, большевики успели подготовить план реформирования русского письма? Да и вообще – до составления ли новых орфографических правил им было в охваченной беспорядками стране?

Конечно же, нет. Никаких правил правописания революционные солдаты и матросы не составляли. Подготовлена реформа была задолго до октября 1917 года; подготовлена не революционерами, а лингвистами. Конечно, не все они были чужды политике, но вот показательный факт: среди разработчиков новой орфографии были люди с крайне правыми (можно сказать, контрреволюционными) взглядами, например академик А. И. Соболевский, известный своим активным участием в деятельности разного рода националистических и монархических организаций. Подготовка к проведению реформы началась в конце XIX века: после выхода в свет трудов Якова Карловича Грота, впервые собравшего вместе все орфографические правила, стала ясна необходимость упорядочения и упрощения русского правописания.

Необходимо отметить, что мысли о неоправданной сложности русского письма приходили в голову некоторым ученым еще в XVIII веке. Так, Академия наук впервые попыталась исключить букву «ижица» из русского алфавита еще в 1735 году, а в 1781 году по инициативе директора Академии наук Сергея Герасимовича Домашнева один раздел «Академических известий» был напечатан без буквы Ъ в конце слов (иными словами, отдельные примеры «большевицкой» орфографии можно было встретить за сто с лишним лет до революции!).

В первые годы XX века свои проекты реформы русского письма предложили Московское и Казанское педагогические общества. А в 1904 году при Отделении русского языка и словесности Академии наук была создана Орфографическая комиссия, перед которой и была поставлена задача упрощения русского письма (прежде всего – в интересах школы). Возглавил комиссию выдающийся русский языковед Филипп Федорович Фортунатов, а в ее состав входили крупнейшие ученые того времени – А. А. Шахматов (возглавивший комиссию в 1914 году, после смерти Ф. Ф. Фортунатова), И. А. Бодуэн де Куртенэ, П. Н. Сакулин и другие.

Комиссия рассматривала несколько предложений, в том числе и достаточно радикальных. Вначале предлагалось отказаться от буквы Ъ вообще, а в качестве разделительного знака использовать Ь, при этом отменить написание мягкого знака на конце слов после шипящих и писать мыш, ноч, любиш . Буквы «ять» и «фита» сразу решено было изъять из русского алфавита. Проект нового правописания был представлен учеными в 1912 году, но утвержден не был, хотя продолжал широко обсуждаться.

Результаты дальнейшей работы языковедов оценивало уже Временное правительство. 11 мая (24 мая по новому стилю) 1917 года состоялось совещание с участием членов Орфографической комиссии Академии наук, языковедов, учителей школ, на котором было решено смягчить некоторые положения проекта 1912 года (так, члены комиссии согласились с предложением А. А. Шахматова сохранить мягкий знак на конце слов после шипящих). Результатом обсуждения стало «Постановление совещания по вопросу об упрощении русского правописания», которое было утверждено Академией наук. Уже через 6 дней, 17 мая (30 мая по новому стилю) Министерство просвещения издало циркуляр, в котором предлагалось ввести в школах реформированное правописание с нового учебного года.

Таким образом, реформа русского письма должна была состояться и без залпа «Авроры». Правда, предполагалось, что переход на новую орфографию будет постепенным. «Большевики же, – пишет В. В. Лопатин, – как только захватили власть, очень умело и оперативно воспользовались готовым проектом, применив при этом свои революционные методы».

Одним из этих революционных методов стало изъятие из типографий всех литер с буквой Ъ. Несмотря на то что новая орфография отменила не Ъ вообще (от этого предложения, рассматривавшегося в 1904 году, Орфографическая комиссия впоследствии отказалась), а только его написание на конце слов (употребление Ъ как разделительного знака сохранялось), литеры повсеместно отбирались. «Так хирург до последней клетки вырезает злокачественную опухоль» -– такими словами описывает эти события Л. В. Успенский. Для обозначения разделительного знака наборщикам приходилось использовать апостроф, так возникли написания типа под’ем, с’езд.

Новая орфография была введена двумя декретами: после первого декрета, подписанного наркомом просвещения А. В. Луначарским и опубликованного 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года), последовал второй декрет от 10 октября 1918 года за подписью заместителя наркома М. Н. Покровского и управляющего делами Совета Народных Комиссаров В. Д. Бонч-Бруевича. Уже в октябре 1918 года на новую орфографию перешли официальные органы большевиков – газеты «Известия» и «Правда». В это время в стране уже полыхала Гражданская война, и старая орфография, отмененная декретами большевиков, стала одним из символов сопротивления новой власти; такую же роль она играла и для русской эмиграции. За политическими спорами и идеологическими установками, в огне Гражданской войны, за десятилетия яростной вражды двух систем, о чисто языковом смысле реформы – стремлении лингвистов всего-навсего избавить русское письмо от лишних букв, обозначавших давно исчезнувшие или совпавшие с другими звуки, – почти совсем забыли...

Но сегодня, в начале XXI века, у нас есть возможность объективной оценки событий прошлого. Поэтому запомним азбучную истину № 5: современная орфография – не следствие «большевицкого произвола», «насильственного упрощения языка», а результат многолетней работы лучших русских языковедов, направленной на совершенствование правил правописания. По словам В. В. Лопатина, «новая орфография, какова бы ни была история ее принятия, по прошествии многих лет, снявших политическую остроту во-проса, стала привычной для носителей русского языка и вполне успешно обслуживает культур-ные потребности современного общества».

Литература:

Лопатин В. В. Многогранное русское слово: Избранные статьи по русскому языку. М., 2007.

Русский язык: Энциклопедия / под ред. Ю. Н. Караулова. М., 2003.

Успенский Л. В. Слово о словах. Ты и твое имя. Л., 1962.

Шапошников В. Н. Русская речь 1990-х: Современная Россия в языковом отображении. – 3 изд. М., 2010.

Энциклопедия для детей. Том 10. Языкознание. Русский язык. – 3-е изд., перераб. и доп. М., 2004.

В. М. Пахомов,
кандидат филологических наук,
главный редактор портала «Грамота.ру»

Кандидат филологических наук Владимир Пахомова о том, как в истории русского языка менялось правописание, почему употребление слов «звонит» с ударением в первом слоге и «кофе» в среднем роде не является показателем безграмотности и почему бессмысленно запрещать иностранные слова.

В представлении большинства людей очень часто смешиваются два разных понятия: язык и правописание (орфография). Поэтому русский язык нередко воспринимают просто как набор правил, причем кем-то когда-то придуманных и случайным образом систематизированных в учебниках и справочниках. Многие искренне верят, что, если человек правила выучил, это означает, что он знает родной язык.

На самом деле правила правописания - это не сам язык, а его оболочка. Их можно сравнить с оберткой, в которую завернута шоколадная конфета (она в данном случае подобна языку). И в школе в основном изучают именно правила правописания, а не язык. Писать грамотно еще не означает безупречно владеть русским языком. Доктор филологических наук Игорь Милославский справедливо отмечает, что «уровень владения родным литературным языком определяется способностью человека точно и полно понимать все, что он читает или слышит, а также его умением выразить абсолютно ясно свои собственные мысли и чувства в зависимости от условий и адресата общения». Подчеркну: язык и правописание - совершенно разные вещи.

В правилах правописания нет ничего специально кем-то придуманного. Наша орфография стройна и логична. 96 процентов написаний русских слов основаны на одном-единственном принципе - главном принципе русской орфографии. Это морфологический принцип, суть которого состоит в том, что каждая морфема (приставка, корень, суффикс, окончание) пишется одинаково несмотря на то, что в разных словах может произноситься по-разному. Например, мы говорим ду[п] и ду[б]ы, но пишем этот корень одинаково: дуб.

* * *

Кстати, инициаторами этой реформы были вовсе не большевики. Изменения в русской орфографии назревали давно, подготовка началась еще в конце XIX века. Орфографическая комиссия при Императорской академии наук начала работать в 1904 году, а первый проект представлен в 1912-м. Некоторые предложения ученых были очень радикальными: например, на конце слов предлагалось убрать не только твердый знак (Ъ), но и мягкий (Ь). Если бы это предложение приняли (впоследствии лингвисты от него отказались), то мы сейчас писали бы не «ночь», а «ноч».

В мае 1917 года проект реформы был одобрен Временным правительством. Предполагалось, что переход на новую орфографию пройдет постепенно, какое-то время будут считаться правильными и старое написание, и новое. Но захватившие власть большевики подошли к этому вопросу в свойственной им манере. Новые правила вводились немедленно, а в типографиях отряды революционных матросов изымали «отмененные» литеры. Это привело к казусу: литеру твердый знак (Ъ) тоже отбирали несмотря на то, что его написание в качестве разделительного знака внутри слов сохранялось. Поэтому наборщикам приходилось использовать апостроф (’), так возникли написания типа с’езд.

Демонстрация в поддержку мира с Германией, декабрь 1917 года
Принятие в 1956 году официально действующих до сих пор правил русского правописания не являлось реформой орфографии: в тексте содержалось не много изменений. Например, теперь нужно было слова «панцирь», «цирюльник», «цинга», «циновка» писать с буквой «и» вместо «ы», по-видимому, по-прежнему через дефис вместо принятого ранее слитного написания, утверждались написания «чёрт», «идти», «прийти» - вместо «чорт», «итти», «придти».

* * *

Вновь о необходимости упорядочить правила русской орфографии заговорили уже в конце 1990-х годов. Изменилась страна, изменилось время, и многие правила 1956 года стали выглядеть не только устаревшими, но и откровенно нелепыми. Например, в советские годы, в соответствии с идеологическими установками, армию СССР требовалось именовать исключительно Вооруженными Силами. В то же время при написании названий армий социалистических стран с большой буквы писалось только первое слово - Вооруженные силы, а армии капиталистических государств, стран НАТО можно было называть только вооруженными силами.

Кроме того, появилось много новых слов, их первых частей: медиа, интернет, веб, бизнес. Поэтому Орфографическая комиссия РАН начала работу над новой редакцией правил правописания, с актуальными для современной письменной речи примерами. Лингвисты обсуждали изменения в написании отдельных слов (многим памятна дискуссия о словах «парашют», «брошюра», «жюри», которые предлагалось писать с «у», впоследствии от этой идеи языковеды отказались). Увы, работа лингвистов не вполне добросовестно освещалась в СМИ, журналисты говорили о будто бы готовящейся «реформе языка» и т.д. В результате общество отнеслось к работе Орфографической комиссии крайне негативно, поэтому подготовленный ей проект новой редакции правил русского правописания не был утвержден и свод 1956 года остается общеобязательным до сих пор.

Однако труд Орфографической комиссии не пропал даром, его итогом стал полный академический справочник «Правила русской орфографии и пунктуации», вышедший в 2006 году, а также академический «Русский орфографический словарь» под редакцией доктора филологических наук Владимира Лопатина - самый полный орфографический словарь современного русского языка. Изменений по сравнению с правилами 1956 года в них немного. Например, отглагольное прилагательное «считаный», которое раньше было исключением и писалось с двумя буквами «н», теперь подведено под общее правило и пишется с одной «н», в то время как причастие - с двумя (считаные минуты и считанные бухгалтером деньги, ср.: жареная картошка и жаренная на сковородке картошка).

* * *

Меняется место ударения в словах. Возьмем самый знаменитый пример с глаголом «звонить», все равно ни один разговор о языке без него не обходится. Некоторые носители языка демонстративно изображают мучительные страдания, услышав ударение звОнит (притом что сами совершают аналогичные орфоэпические ошибки, совершенно не замечая этого, например говорят свЕрлит вместо нормативного сверлИт), а журналисты по отношению к ударению звОнит употребляют любимый штамп «лакмусовая бумажка безграмотности». Между тем лингвистам известно о наличии в языке такого явления, как перемещение ударения у глаголов на -ить в личных формах с окончания на корень (этот процесс начался в конце XVIII века). Какие-то глаголы уже прошли этот путь. Например, когда-то говорили: грузИт, варИт, катИт, курИт, платИт. Сейчас мы говорим: грУзит, вАрит, кАтит, кУрит, плАтит.

Приговорная грамота церковного собора 1589 года
Знание этой тенденции дало авторам вышедшего в 2012 году «Большого орфоэпического словаря русского языка» основания зафиксировать вариант вклЮчит (запрещавшийся ранее) в качестве допустимого (при строгой литературной норме включИт). Нет сомнений, что этот вариант, уже прошедший путь от запрещаемого до допустимого, продолжит движение в сторону единственно возможного и рано или поздно вытеснит старое ударение включИт, подобно тому как некогда новый вариант плАтит вытеснил старое ударение платИт.

Тот же самый процесс происходит и с глаголом «звонить». Он тоже пошел бы по этому пути, но мы - носители языка - его не пускаем. Образованная часть общества относится к варианту звОнит резко негативно, и именно поэтому он пока не включен в словари в качестве допустимого (хотя еще в 1970-е лингвисты писали, что запрет ударения звОнит носит явно искусственный характер). Сейчас, в 2015 году, нормативно только звонИт. Но знание орфоэпического закона, о котором сказано выше, дает основания утверждать, что так будет не всегда и ударение звОнит, скорее всего, рано или поздно станет единственно правильным. Не потому, что «лингвисты пойдут на поводу у безграмотных людей», а потому, что таковы законы языка.

В процессе эволюции языка нередко меняются лексические значения некоторых слов. Корней Чуковский в своей книге «Живой как жизнь» приводит любопытный пример. Известного русского юриста А.Ф. Кони в последние годы жизни (а умер он уже при советской власти в 1927 году) очень возмущало, когда окружающие употребляли слово «обязательно» в новом значении «непременно», хотя до революции оно означало только «любезно», «услужливо».

* * *

И здесь стоит сказать о еще одной интересной закономерности. Мы знаем, что эволюция - это путь от простого к сложному. Но в языке все наоборот. Эволюция языка - это путь от сложных форм к более простым. Грамматика современного русского языка проще, чем древнерусского; современного английского - проще, чем древнеанглийского; современного греческого - проще, чем древнегреческого. Почему так происходит?

Я уже сказал, что в древнерусском языке было три числа: единственное, двойственное (когда речь шла только о двух предметах) и множественное, то есть в сознании наших предков предметов могло быть один, два или много. Сейчас в русском только единственное число или множественное, то есть может быть один предмет или несколько. Это более высокий уровень абстракции. С одной стороны, грамматических форм стало меньше и произошло некоторое упрощение. С другой - категория числа с появлением разграничения «один - много» стала более стройной, логичной и четкой. Поэтому эти процессы не только не являются признаком деградации языка, но, наоборот, свидетельствуют о его совершенствовании и развитии.

* * *

На самом деле лингвисты не придумывают языковые нормы, они их фиксируют. Наблюдают за языком и записывают выводы в словари и энциклопедии. Ученые должны это делать независимо от того, нравится ли им тот или иной вариант или нет. Но вместе с тем они смотрят, отвечает ли вариант законам языка. В зависимости от этого помечают вариант как запрещенный или разрешенный.

Почему очень часто слово «кофе» употребляют в среднем роде? Только ли от безграмотности? Вовсе нет. Дело в том, что мужскому роду слова «кофе» сопротивляется сама система языка. Это слово заимствованное, неодушевленное, нарицательное, несклоняемое и оканчивающееся на гласную. В подавляющем большинстве такие слова в русском языке относятся к среднему роду. «Кофе» попало в исключения, потому что были когда-то в языке формы «кофий», «кофей» - мужского рода, они склонялись, как «чай»: выпить чая, выпить кофия. И вот памятником давно умерших форм и является мужской род слова «кофе», в то время как законы живого языка втягивают его в средний род.

И эти законы очень сильны. Даже слова, которые им сопротивляются, все равно со временем сдаются. Например, когда в 1935 году в Москве открылся метрополитен, СМИ писали: метро очень удобен для пассажиров. Выходила газета «Советский метро», а Утесов пел: «Но метро сверкнул перилами дубовыми, сразу всех он седоков околдовал». Слово «метро» было мужского рода (потому что «метрополитен» мужского рода), но постепенно «ушло» в средний род. Следовательно, то, что «кофе» становится словом среднего рода, происходит не от безграмотности людей, а потому, что таковы законы развития языка.

* * *

То, что русский язык немыслим без заимствованных слов, очень легко доказать. Достаточно привести примеры слов, которые нам кажутся исконно русскими, но на самом деле таковыми не являются. Так, еще в древнерусский язык из скандинавских языков пришли слова «акула», «кнут», «сельдь», «ябеда», из тюркских - «деньги», «карандаш», «халат», из греческого - «грамота», «кровать», «парус», «тетрадь». Даже слово «хлеб», очень вероятно, является заимствованием: ученые предполагают, что его источник - готский язык.

В разные эпохи в русском языке обычно преобладали заимствования из какого-то одного языка. Когда во времена Петра I Россия строила флот, чтобы «прорубить окно в Европу», к нам пришло множество слов, связанных с морским делом, при этом большая часть - из голландского языка (верфь, гавань, компас, крейсер, матрос), ведь именно голландцы в то время считались лучшими корабельными мастерами и многие из них работали на российских верфях. В XVIII-XIX веках русский язык обогатился названиями блюд, одежды, украшений, предметов обстановки, пришедшими из французского языка: суп, бульон, шампиньон, котлета, мармелад, жилет, пальто, гардероб, браслет, брошь. В последние десятилетия слова в русский язык приходят в основном из английского языка и связаны они с современными техническими устройствами и информационными технологиями (компьютер, ноутбук, смартфон, онлайн, веб-сайт).

Сказанное отнюдь не означает, что русский язык такой бедный или жадный: он только принимает и ничего не отдает. Вовсе нет. Русский тоже делится своими словами с другими языками, но экспорт чаще идет не на Запад, а на Восток. Если сравним русский язык и казахский, например, то увидим, что в казахском языке очень много заимствований из русского. Кроме того, русский язык является посредником для очень многих слов, идущих с Запада на Восток и с Востока на Запад. Такую же роль играл в XVII-XIX веках польский язык, через который в русский пришло очень много слов (благодаря полякам мы говорим «Париж», а не «Пари», «музей», а не «музеум», «революция», а не «революсьон»).

Если запретим иностранные слова, то просто-напросто остановим развитие языка. И вот тогда-то есть угроза, что мы начнем говорить на другом языке (например, на том же английском), ведь русский язык в этом случае не позволит нам выражать мысли полно и подробно. Иными словами, запрет на употребление иностранных слов ведет не к сохранению, а к уничтожению языка.

Андрей Мозжухин

Русский язык подвергался реформированию в течение истории неоднократно, при этом сами реформы всегда выпадали на переломные периоды жизни Русского народа. Например, последняя самая серьёзная реформа, отменившая так называемую «дореволюционную орфографию» была произведена большевиками после 1917 года. Такое положение вещей указывает на то, что языковая реформа несёт в себе не столько попытки облегчить изучение и использование, сколько нечто иное, не декларируемое реформаторами. Но если вдуматься, то станет ясно, что каждая реформа русского языка была призвана разорвать связь времён, прервать последовательную передачу знаний в коллективном разуме народа, разорвать цепочку поколений. Именно поэтому реформы проводятся в переломные годы. Слом общественно-политической жизни должен производиться во всех аспектах, поэтому он затрагивает и такие глубинные системы, как языковые архетипы. И получается так, что большей части населения, которая уже владеет языковыми нормами на достаточном уровне, приходится переучиваться на новый лад. Население становится тотально безграмотным. А если вспомнить, то большевистская реформа проводилась под лозунгами борьбы с безграмотностью. Вот такая диалектика.

Последняя реформа русского языка была намечена на конец XX века, когда тоже произошёл слом общественно-политического строя. «Академиками» были проработаны новые правила русской орфографии, многие из которых вызывали недоумение. Иногда складывалось такое впечатление, что русский язык подгоняют специально под неграмотных иммигрантов нерусской национальности, которые не могут изучить русский язык в текущем устоявшемся виде. К счастью, пока тотального реформирования не произошло. По каким-то причинам, совет по русскому языку при правительстве Российской Федерации отложил проведение реформы на неопределённое время (но это, в свою очередь значит, что новые правила могут начать внедряться в любое время) 17, с. 84.

Также необходимо отметить иную сторону проблемы. Очень часто попытки реформировать русский язык приходят извне (см. внешняя реформа русского языка). И если бы дело касалось только «правильного» на взгляд инородцев именования их топонимов и этнонимов, ещё можно было бы посмеяться забыть. Однако иногда дело касается достаточно глубинных структур языка. Так, к примеру, в Татарстане имеется группа инициативных граждан (естественно, татарской национальности), которые обвиняют русский язык в бедности, а потому предлагают пополнить алфавит языка новыми символами и, соответственно, в фонетическую систему ввести с десяток новых звуков, которые, собственно, в русском языке никогда не применяются (а если и применяются в редчайших случаях, то прекрасно передаются существующим набором букв). Вот такие примеры уже выходят не то, что за рамки приличия, но и позволяют предполагать полную психическую неадекватность предлагающих .

Председатель Орфографической комиссии РАН Российской академии наук Владимир Лопатин в интервью «Независимой газете»: «Я неоднократно заявлял и на ТВ, и на радио, и в печати, что речь идет не о реформе и не о языке. Никто не может ни посягнуть на язык, ни реформировать его грамматику, лексику или фонетику. Все, что есть в нашем языке, возникло в нем стихийно. Живой язык, если он не искусственный - типа эсперанто, развивается сугубо своим путем. Изменять в нем что-то - задача невыполнимая.

Поэтому речь идет об упорядочении, корректировке письменной «одежки» языка - правописания, орфографии и пунктуации. Эта задача обусловлена тем, что ныне юридически действующие «Правила русской орфографии и пунктуации» приняты и утверждены почти полвека назад. В них есть во всех отношениях устаревшие рекомендации, которые давно не соблюдаются в практике нашего письма: такие, как, например, написание с большой буквы слова «республика» - в названиях республик бывшего Советского Союза и стран народной демократии. Скажем, Польская Народная «Республика» - с большой буквы, а Французская или Южно-Африканская «республика» - с маленькой. Так уже давно никто не пишет.

Или рекомендация - писать нарицательные аббревиатуры маленькими буквами, если они не являются названиями учреждений. Да, некоторые, очень давно образованные слова пишутся маленькими буквами - например, «вуз» или слова военного времени «дот», «дзот». Из более новых слов можно привести разве что слово «бомж». Его тоже пишут маленькими буквами, хотя не все знают, как оно «расшифровывается». Основной корпус аббревиатур нарицательного типа - таких, как ГЭС, НОТ, СМИ или ОМОН, - давно пишется и должен писаться прописными буквами. Новые правила исходят из современного состояния русского языка и современной практики письма.

Именно к этому и сводится в основном упорядочение свода правил, которым уже несколько лет занимается сектор орфографии Института русского языка имени В.В. Виноградова РАН, а также специально созданная Орфографическая комиссия при Отделении литературы и языка РАН.

Вообще-то орфографических комиссий за все нашу историю было несколько. Самая известная из них - дореволюционная, при Императорской академии наук - подготовила тот проект реформы русского правописания, которую своим декретом после событий 1917 года ввели большевики. Реформа эта была направлена в основном на упрощение русской графики - состава букв. Она сыграла в свое время большую роль. Устранение буквы «ять» и другие изменения подобного рода значительно упростили усвоение русского языка в стране с почти поголовно неграмотным населением. Сейчас ситуация другая.

Наша комиссия не стремится ни к каким реформам, мы не хотим ничего ломать. Мы хотим просто навести порядок в употреблении в письменном виде целого ряда слов, выражений, синтаксических конструкций и так далее, исходя из того состояния, которое наблюдается сейчас реально в языке и в практике письма. Правописание - это тоже саморазвивающаяся система, и развивается она в основном под пером наших журналистов. Изменения появляются в первую очередь в текущей прессе. Мы стараемся это учесть в едином общеобязательном тексте правил. Это важно для учителей, которые очень нуждаются в новом, современном, тексте свода правил.

По сути дела, это просто новая редакция того «Свода правил...», который был принят в 1956 году. Изменения касаются частных случаев, устранения отдельных исключений.

Недавно на заседании Орфографической комиссии было решено отказаться от некоторых изменений, предложенных в проекте свода. Так, решено оставить слова «брошюра» и «парашют» (и «жюри», конечно) в старом написании, поскольку в определенной степени знание этих исключений представляет предмет гордости для грамотного русского человека. Решено отказаться и от идеи устранения буквы «й» перед «ер», например в словах «конвейер», «фейерверк». Конечно, это «й» не произносится, но мы решили оставить все в старом написании.

В силу того, что изменения планируются минимальными, никаких значительных финансовых затрат на реализацию этого проекта не потребуется. Можно будет обойтись малой частью той суммы, которая выделена правительством на целевую программу «Русский язык». В ежегодно выходящие словари, справочники, учебники придется внести некоторые изменения, но не сразу. На это предусмотрен переходный период - может быть, три года.

В эти три года старые написания еще не будут считаться ошибками. Наверно, потребуются курсы повышения квалификации учителей. Но ведь на такие курсы и так учителей постоянно приглашают. Новый текст правил поможет им единообразно трактовать те многочисленные случаи правописания, по которым в разных пособиях имеются разные рекомендации.

Упомяну еще одну важную проблему - пересмотр норм оценки ошибок в письменных работах учащихся старших классов или абитуриентов. Видимо, следует разделять ошибки на более и менее грубые, а правила - на более и менее жесткие. Иными словами, различать то, что писать обязательно, и то, что только рекомендуется, но допустимо написать иначе. В частности, подобные случаи нередко встречаются в пунктуации, когда постановку того или другого знака нельзя считать ошибкой. И для правильной трактовки таких случаев появление единого общеобязательного свода правил тоже очень и очень важно. У нас есть особая подкомиссия, которая занимается проблемой классификации ошибок. Новый свод правил поможет учителям снять многие вопросы и лучше построить преподавание».

Декан кафедры русского языка филфака МГУ Марина Ремнева в интервью «Литературной газете»: «Во-первых, новый «Свод правил...» нельзя назвать реформой. Во-вторых, я не могу сказать, что не одобряю реформу вообще. Я считаю, что какие-то изменения в орфографии должны происходить, но я практик. До того как я стала деканом, я была человеком, который проверяет сочинения. Я работала в школе, сама учила правила и исключения и других учила правилам и исключениям. Орфографию нужно изменять, но чрезвычайно осторожно, изменения должны быть целесообразными и помогать пользователю 3, с. 56.

Кроме того, «ломать» орфографию означает ломать и культурную традицию. Еще поискать надо такую замысловатую орфографию, как, например, у англичан и французов! И, тем не менее, Франция и Великобритания не спешат реформировать свое правописание. В Китайской Народной Республике недавно изменили орфографию (упростили иероглифы), и в результате людям, получившим образование в последние десять лет, сложно читать книги, изданные двадцать, пятьдесят, сто лет назад. Для того чтобы человек привык к новому орфографическому образу слова, научился писать слово по-новому, всю литературу - всю! - надо переиздать, даже при небольших предлагаемых изменениях. А сколько людей надо переучить! Всех, кому от семи до семидесяти. Это повлечет за собой большие экономические потери. Возникает вопрос: так ли плоха наша орфография, что ее надо менять именно сейчас? Нам что, деньги девать некуда?

Недостаток тех поправок, которые авторы нового «Свода...» (я их знаю и очень уважаю) хотят внести в орфографию, заключается в том, что они непоследовательны. Они ни одной проблемы не решают до конца. Исключения все равно остаются. Это первое.

Второе: за последние годы сложились очень четкие формулировки правил, в основном благодаря Дитмару Эльяшевичу Розенталю. Предложенные в «Своде...» формулировки усложнены и противоречивы. Более того, в формулировки правил вошли понятия вузовской лингвистики, например, «слабая позиция «а». Чтобы понять правило, надо сначала узнать, что такое «слабая позиция», а этого в общеобразовательной программе нет. Следовательно, это некорректное замечание. Основную массу правил предлагается сохранить, но их формулировки становятся менее четкими. Они скорее приемлемы для студентов, но никак не для школьников. Почему так получилось? Совершенно ясно, что в синтаксической части «Свода...» использована книга одного из авторов, но она писалась для студентов вузов. Авторы забыли, что «Свод...» должен быть рассчитан на массового пользователя. Уж если реформировать правописание, то надо формулировки правил изменять как можно меньше, а борьбу с исключениями довести до конца. Когда проверяешь сочинение, всегда возникают вопросы. И справочники Розенталя хороши тем, что всегда знаешь, где в них найти ответ. Это особенно важно для тех, кто только приобщается к тайнам русской орфографии. А «Свод...» создан скорее для тех, у кого академический интерес к вопросам правописания, а не для того, кто должен просто и быстро найти ответ на конкретный вопрос.

Абсолютно не ясны научно-методическая и учебно-методическая основы «Свода...». Непонятно, на кого он рассчитан. Его внедрение в орфографию несвоевременно, непоследовательно, более чем неудобно для пользователя, проводится, с одной стороны, неосторожно, грубо, а с другой - как бы шепотом.

Появление нового свода правил правописания целесообразно в следующих случаях:

- «если в новом варианте существенно изменены и упрощены нормы, действовавшие до этого; если в нем достигнут принципиально новый уровень качества формулировок правил (например, для многих случаев предложены новые, более простые и понятные алгоритмы);

Если в него включены четкие указания, как должны будут писаться новые слова, которые могут в дальнейшем появиться в языке и которые без такой регламентации постоянно будут пополнять и формировать новые списки исключений; - если в новом своде решается очень важная практическая задача - выделен тот круг норм и правил, который в первую очередь должен учитываться при оценке степени грамотности. Обычный носитель русского языка, не являющийся филологом, не обязан в равной степени знать все нормы, сложившиеся в практике русского правописания, тем более что в целом ряде случаев эти нормы опираются на интуицию или на сложнейший семантический анализ, а также допускают вариативность» 9, с. 317.

Ни одна из этих задач не решается в предлагаемом варианте, что ставит под сомнение саму его целесообразность. Предлагаемый текст хотя и выигрывает по сравнению с текстом старого свода, однако значительно уступает тем справочникам, которые реально используются в настоящее время в качестве нормативной основы русского правописания. Предлагаемые изменения норм очень незначительны и не затрагивают пунктуацию, формулировки многих правил усложнены по сравнению с традиционными и страдают неполнотой и неточностью, задача по разграничению обязательного и факультативного даже не ставится. Таким образом, все условия, по которым нужна или допустима реформа, не выполняются».

Доклад по истории. История русского языка. Основные реформы.

Русский язык - это государственный язык России, и это больше чем язык межнационального общения. Это единственный наш инструмент общения, который всегда являлся гарантом взаимопонимания и дружбы всех народов России, и единства государства и общества.

История русского языка уходит корнями в далекие тысячелетия праславянского языка, даты образования которого, никто не может точно указать. Предположительно, в III тыс. до н. э.* в индоевропейской языковой семье выделился протославянский диалект, во II тыс. до н. э. трансформировавшийся в праславянский язык. В VI—VII вв. н. э. он распался на три группы: восточную, западную и южную. Согласно славяно-арийскому календарю, отмененного Петром I в 1699 году от р.х.*, или в Лето 7208 от с.м.з.х.*, и найденным артефактам, которым более 6000 лет (этрусские надписи в Италии, роспись бытовой утвари и др.) дата образования праславянского языка уходит далеко в прошлое- за десятки тысяч лет.

Для начала вспомним известные древние памятники древнерусской письменности, сохранившиеся и дошедшие до наших дней, как прямого доказательства существования древнерусского языка - родителя современного русского языка. Известными памятниками древнерусской письменности являются «Закон Русский» и «Устав Русский», упоминаемый в договорах с греками. При этом в более поздних текстах, посвященных утверждению Ярославом «Русской правды», сообщается, что князь дал новгородцам «Правду и устав». В «Повести временных лет», одной из древнейших восточнославянских летописей, написанных кириллицей, есть сообщение, согласно которому при осаде князем Владимиром Святославичем Херсонеса один из жителей этого города по имени Анастасий пустил в стан Владимира стрелу с надписью: «Кладези еже суть за тобою от востока, из того вода идет по трубе». Встречаются указания о существовании письменности у славян, в частности на Руси, и в договорах русских князей с Византией, дошедшие до нас в списках XIV — XV веков н.э.. Два из них заключены от имени князя Олега в 907 и 911 годах от р.х.*, один от имени князя Игоря в 944 году от р.х.. В 907 году от р.х. был заключен первый договор с Византией, о чем свидетельствует договорная грамота, не дошедшая до нас, но сохранившаяся в «Повести временных лет» в пересказе.

Также приведем артефакты славянской письменности такие как фрагменты из «Жития» Кирилла, выдержки из Прокопия Кесарийского, из Константина Багрянородного, из Аль-Масуди, из Титмара Мерзебургского, из Ахмеда ибн-Фадлана, из былины о Садко - весьма впечатляющий материал, найденный П.А. Лавровым, С. Гедеоновым, А.Я. Гаркави, М.Сасюлевичем, А.В. Аничковым и другими исследователями. Также приведем сказы и летописи, оригиналы которых не читаются ни кириллицей, ни современным русским языком, а только буквицей, такие как Слово о полку игореве, Велесова книга, Ярилина книга, Белая крынница и многие другие рукописи, упоминающийся в каталогах А.И.Сулакадзева, археографа XIX века н.э.. Следует упомянуть и «Боянов гимн», имевшийся в оригинале ещё пару сотен лет назад, ныне сохранился в архиве Российской Национальной библиотеки лишь в качестве рукописной копии начала XIX века н.э..

Помимо документальных источников, существование письменности у славян в докирилловский период подтверждают и лингвистические данные. Ведь слова «писать», «читать», «письмо», «книга» являются общими для славянских языков. И конечно надписи на оружии и бытовой утвари, найденных сотнями в разных регионах Руси, и не только. Подведем итог наличия у русов древнерусского языка и письменности до IX века н.э. словами М.Л. Серякова: «Итак, опираясь на эти, а также и на приводимые в последующих главах факты, можно с абсолютной уверенностью утверждать - письменность на Руси в дохристианскую эпоху была. Это бесспорно и только предвзятый человек возьмется отрицать этот факт » .

То, что Русь в ведические времена до IX века н.э. была единой и обладала высоким культурным уровнем, говорит бесспорное существование великого, единого древнерусского языка, имеющего более развитую фонетику, грамматическую структуру, чем современный русский язык. Тысячи найденных берестяных грамот при раскопках культурного слоя Новгорода, Старой Руссе, Пскове, Смоленске, Твери, Торжке, Москве, Витебске, Мстиславле, Звенигороде Галицком (под Львовом) датируемых XI - XV веками тому подтверждение. И как пишет Тюняев А.А. о новгородских грамотах XI века н.э.: «Между русским письмом берестяных грамот XI века и церковно-славянскими текстами того же периода нельзя ставить знак равенства, поскольку две эти системы письма принадлежат к разным этническим группам людей: письмо берестяных грамот сформировано русским народом, а церковно-славянское - славянскими народами привизантийских территорий» , что означает что церковно-славянскую «Кириллицу» крестьяне незнали даже в XI - XII веках, а писали древнерусским языком на бересте, как на самом доступном и дешевом материале в данном регионе.

Рис.1. Древлесловенская буквица (слева) и Берестяные грамоты и писало (справа).

Прямым доказательством высокой культуры русов свидетельствуют «Древлесловенская буквица» (рис.1.) - как основа русского языка. «Древлесловенская буквица» - это есть самый бесценный и главный артефакт, который никуда не исчезал и печатался в России вплоть до XX века н.э., а затем хранился в музеях и библиотеках. Прочитав ее, и поняв зашифрованный в ней образный смысл любой человек, знающий современныйрусский язык поймет и восхитится мудростью наших предков. Русский язык - это образный язык. Приведем несколько примеров расшифровок. Для облегчения понимания смыслообраза в текст будут вводиться дополнительные словесные связки, не имеющие прямого отношения к самому образу:
Рис.2. Зашифрованные наказы в Древлесловенской буквице.

Первая строка: А с Б ога В едает Г лаголя Д обро, что Е сть жизнь (существование).

Второй столбец: Б оги З ело (много раз) Л юдям Т вердили: идите и возвращайтесь к своим истокам (корням, устоям)

Четвертый столбец: Г лаголишь И значальное Н аше для развития Души

Азбука читается вся по строкам и столбцам, по диагоналям справа и в обратном направлении, полностью от Ас до Иже. Такие наказы получал ученик, изучая азбуку, формируя гармоничное развитие, образное мышление и правильное мировоззрение.

Приведем несколько образных значений букв:

1. Азъ (а) : Бог, живущий и созидающий на Земле; начало; изначалье; исток; един; единый; единственное; человек; я.
2. Боги (б) : множество Богов; Божественное; множество; превосходящее(преобладающее); большее.
3. Веди (в) : мудрость на Земле и Небесах ведаю; множество, собранное воедино; определенность; направленность; связующее звено между двумя системами (взаимосвязь); наполненность; мудрость; знание.
4. Глаголи (г) : передача мудрости; движение; истечение; поток; направление.
5. Д - Добро (д) : развитие; достаток; накопление; множение; приобретение; созданность, находящаяся над чем-то; преобладание; сверх того, что есть; полнота; гармония; возвышение; поднятие; преуспевание; целостность.
6. Е - Есть (е) : пять элементов жизни; земная (планетарная) форма жизни-бытие; нахождение в проявленном состоянии. И так далее …

Древнеславянская Буквица имела 49 Буквиц. В 863 году от р.х. для перевода библии на русский язык Кирилл и Мефодий создали «Кириллицу» - церковно-славянский язык. По одной из версий, переделав древнеславянскую буквицу, убрали 5 букв и изменили значение смыслообраза еще нескольких. По другой версии, что Кирилл писал свою азбуку с греческого, но тогда сравнимих, и увидим, что более пятнадцати букв не было в греческом, а различия с древлесловенской буквицей минимальны (Рис.3, рис.4).

Рис.3. Сравнение Кириллицы с греческим письмом (слева) и сравнение кириллицы с буквицей (справа).

29 января (8 февраля) 1710 г. от р.х. (7218 от с.м.з.х.) в России завершилась петровская реформа кириллического алфавита. Пётр I собственноручно изменил и утвердил новую азбуку и гражданский шрифт, якобы для упрощения русского языка, убрав пять букв и изменил начертание еще нескольких. Петр I посчитал избыточными пять букв «пси», «кси», «омега», «юс малый» , «юс большой», и поменял начертания букв «ферт», «земля», «иже» (рис.4.). Также начертания букв были округлены и упрощены, реформированный шрифт получил название «Гражданский шрифт». В нём впервые устанавливаются прописные (большие) и строчные (малые) буквы.

Рис.4. Оттиски первого гражданского шрифта Петра I 1709г. (слева) и Декрет № 804 "О введении новой орфографии" от 1918г. (справа).

После революции, 23 декабря 1917 года А.В. Луначарский провел реформу русского языка, согласно которой наш язык потерял три и признал новую букву «Ё»,неофициально введенную еще в 1797 г. Н.М. Карамзиным. Азбука потеряла буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), І (и десятеричное), вместо них введены Е, Ф, И соответственно. И после выхода декрета № 804 (рис.4.) печатные издание перестали использовать и букву V (ижица), тем самым исключив ее из русского языка. Также Луначарский убрал смысловую основу нашего языка - образы, оставив только фонемы, т.е. язык стал без образным - безобразным. После этой реформы русская азбука превратилась в фонетический алфавит, состоящий из 33 букв и фонем.

Последняя реформа была произведена в 1991-1998-х годах,которая сильно не повлияла на грамматику, сколько на защиту русского языка - с 1991 года русский язык стал беззащитным. Принятая 25 октября 1991 года Верховный Совет РСФСР № 1808/1-I "Декларация о языках народов России"признала "языковой суверенитет каждого народа и личности", провозгласила "право каждого человека на свободный выбор языка обучения, воспитания и интеллектуального творчества, право каждого человека за свободный выбор языка общения" и т.д. Что за государство, где разные народы и любой человек будут сами выбирать себе язык общения? да и народы могут перестать понимать друг друга, и для каждого народа в государстве знание единого языка общения - это первейшая необходимость, иначе оно уже не едино. Разумные исследования юридических тонкостей существующих законов провел Андрей Митин, директор ССРЯ . Не будем вдаваться в детали принятых законов 90-х годов, проблема беззащитности русского языка существуют.

Последняя попытка масштабного реформирования грамматики русского языка не прошла в 2009 г., из-за возмущений общественности России.

И сегодня, читая классиков русской поэзии XV - XIX веков н.э., точнее их переводы на современный русский язык, мы не можем заглянуть в глубинный смысл образности написанных ими романов. К примеру, какое значение слова «мир» вложил Толстой Л.Н. в своем бессмертном произведении «Война и Мир»? Ведь до 1917 года слово «мир» имелось в трех смысловых значениях: миръ -покой, перемирие, міръ - вселенная, и мїръ- община, общество.

Ныне происходит деградация нашего языка. «Дабы словом сим зидать сущее, а не рушить оное, лишая его и далее Образа, посредством чего ото Прави удаляясь все дале, да ко Нави близясь.» Нынешний русский язык наш лишь тень языка древнего праславянского.

Из русской азбуки с момента его появления исчезло 16 букв. Мы видим, что звучания этих букв до сих пор сохранились в некоторых словах, пословицах и поговорках русского языка. То, что русский народ создал и сохранил их, показывает, что простой народ понимал, какое сокровище дано ему в древнеславянской азбуке. Те десятки пословиц - особая группа среди всех пословиц и поговорок русского народа.: «Начать с азов», «Твердо, он - да и то подперто (заперто)», «Стоять фертом, подпереться фертом (обеими руками в бока)», и т.д.. Но даже в таком виде современный русский язык является единственным, из всех современных славянских языков, деформированным меньше чем другие, по отношению к единому языку праславян. Зная современный русский язык можно прочитать староболгарские, старогерманские (прусские), польские и другие древние тексты восточнославянских стран.

*принятые сокращения: н.э. - наша эра, р.х. - Рождество Христово (летоисчисление христиан), с.м.з.х. - Создание Мира в Звездном Храме (летоисчисление славян).

Список используемой литературы

1. Тюняев А.А., Древнейшая Русь: археология, мифология, язык, государство.

М.: Белые Альвы. 2011 г.

2. Казаков С.А. Древлесловенская буквица. -2008. Пермь, ИД "Пресстайм", тир. 500 экз.

3.Серяков М.Л. Русская дохристианская письменность. СПб, 1997, 107 с., илл, тир. 500 экз.

4. Г. С. Гриневич. Праславянская письменность. Результаты дешифровки.— 1993.— 328 с.— ISBN 5-85617-001-6.Отв. за выпуск В. Г. Родионов (главный редактор журнала «Русская Мысль»).Энциклопедия Русской Мысли: Русское Физическое Общество. Издательство «Общественная польза»: — М.: Общ. польза, 1993 —— ISBN 5-85617-100-4.

5. Горшкова К. В., Хабургаев Г. А. Историческая грамматика русского языка: Учебное пособие для ун-тов. — М.: Высш. школа, 1981. — 359 с.

6. Карамзин Н. М. История государства Российского в 12-ти томах. Т. II-

III/ Под ред. А. Н. Сахарова. - М.: Наука, 1991. - 832 с.

7. Типография В.С. Балашева., Азбука с исправлениями императора Петра Великого и указом его о введении в употребление гражданского шрифта., 1877.

8. Огромная благодарность интернет порталу http://www.rusyaz.ru, и исследованиям Андрея Митина директору ССРЯ - http://www.rusyaz.ru/is/zoyz.html

9. Огромная благодарность интернет порталам http://gbooks.archeologia.ru , http://historyru.com/ , http://www.ruscenter.ru/.

Ярослав Яр.

Первая из основных реформ русского языка принадлежит Петру I. Однако реформа литературного языка назревала ещё до начала его преобразований. Низкий уровень грамотности, использование церковнославянского языка в книгах, недоступность печати "для народа" создавали своеобразный вакуум в обществе. Разрыв между безграмотным и малочисленным образованным населением на фоне общественно-политической обстановки сдерживал развитие общества. Так, в XVII в. отношения России с западноевропейскими странами значительно усилились. Многообразие военных, ремесленных терминов, новые предметы быта, новые явления не имели названий в русском литературном языке. Развитие русской жизни требовало введения новых понятий. Активное заимствование было неизбежно. Во избежание бессмысленного засилья иностранных слов в сочетании с языковыми устоями появилась острая необходимость привести светский (гражданский) русский язык и правописание в порядок, придать им стройную форму, нормы, и усовершенствовать алфавит, т.е. сделать его удобным не только для церковной сферы, но и для нового, меняющегося мировоззрения русского человека. "Новая, светская, идеология требовала соответственно и нового, светского, литературного языка". Новый шрифт получил название "гражданского" и был введён для всеобщего употребления, за исключением церковной жизни. Рисунок букв русского алфавита был установлен почти в том виде, какими мы видим их по сей день. Кроме того, из церковнославянского языка были изъяты некоторые буквы, например, "кси", "пси", "омега" и др.; были исключены знаки ударения, введены арабские цифры. Прежние же, церковные, книги печатались привычным шрифтом.

В поисках основы для нового литературного русского языка Петр и его помощники обратились к московскому диалекту, который уже лёг в основу московского делового языка. Он был доступный и понятный для многих слоёв общества, лишённый церковнославянских оборотов. Кроме того, в произношении удобен и нерезок: "В Москве говорят свысока, высоко речью, то есть любят гласный звук а и заменяют им звук о, коли на нём нет ударения".

Создание базы для будущего просвещения - во многом заслуга Петра I и его языковой реформы. В 1707-1710 гг. впервые вышла газета ("Петербургские ведомости"), рассчитанная на массового читателя.

Таким образом, первой из значительных реформ обозначим петровскую (1708-1710 гг.). Основанная на социальной, политической и бытовой необходимости, она впервые придала русскому литературному языку единую стройную форму. Заключалось это, главным образом, в создании и утверждении новой азбуки и шрифта, единого для книгопечатания, что способствовало распространению грамотности среди населения. В первую очередь, предпосылки повышения грамотности кроются в доступности книг и в единстве "языковой картинки" (то, как выглядят буквы). Первые изменения в языке носили светский, упорядочивающий характер, позволяющий принять его всем, независимо от социального положения и уровня образованности.

После петровской реформы внимание привлек научный и литературный язык. На основе единого алфавита и обновляющейся лексики стали возможны дальнейшие реформы. Так, В.К. Тредиаковский и М.В. Ломоносов приступили к реформе стихосложения. В данной работе уделяется внимание стихосложению как ведущей литературной форме классицизма. К тому времени стихотворная форма терпела некоторый кризис. Общеупотребительным был силлабический стих (основанный на количественном равенстве слогов в каждой строке), что противоречило акцентологии русского языка. Так, в отличие от многих европейский языков и даже от языков славянской группы, в русском языке ударение перемещается, т.е. не закреплено за определённым слогом (в чешском языке, например, ударение всегда падает на первый слог, во французском - на последний). Для более свободного обращения со словом потребовалось изменение силлабического принципа.

Другие предпосылки для реформы русского стихосложения схожи с предпосылками петровской реформы - национально-исторические причины. Секулярный характер изменений в обществе, в русской культуре требовали создания светской поэзии. Новый строй мыслей и чувств требовал новых поэтических форм (так же как нового языка до петровской реформы). Всё сильнее сказывались внутренний кризис стихосложения и лингвистическая неорганичность силлабического принципа.

Первый этап реформы был осуществлён Василием Кирилловичем Тредиаковским. С 1730 года он говорит о новой ритмической единице - стопе. В стихосложении наравне с количеством слогов приобретает значение и ударение, мелодичность, ритм. Тредиаковский вводит в употребление силлабо-тонический принцип стихосложения, при котором значение имеет не только количество слогов, но и в особенности чередование ударных и бездарных слогов. Анализ текстов XVIII века позволяет сделать предположение о связи новой поэзии с русским былинным языком, с живой речью. Исследователи отмечают тенденцию сближения литературного языка с народной речью. Её напевность, логичность, естественная гармоничность становится возможной и в стихах. Изданная в 1735 году книга Тредиаковского "Новый и краткий способ сложения российских стихов" говорит о новом взгляде на особенности звучания русской литературной речи в светской литературе.

На данном этапе реформы Тредиаковского заканчиваются. Мы не включаем их в основной ряд реформ, отразившихся на русском языке и повлиявших на современную речь. Он лишь подвёл другого реформатора к следующему этапу. М.В. Ломоносов продолжил осуществление реформы стихосложения и, что особенно важно, впоследствии стал автором русской научной грамматики.

О нововведениях Ломоносова в русское стихосложение следует сказать то, что он привнёс в стихотворную форму мелодичность языка; снял ограничения в рифме (стала допустима перекрёстная рифма и т.д.); стал более логично использовать цезуры, давая стихотворной речи "дышать"; а также ввёл в употребление силлабо-тонический принцип и систематизировал накопленный материал по теории стихосложения. Отправной точкой развития языка Ломоносов считал его природную основу, элементы народной речи.

Главной же заслугой Ломоносова перед русским языком можно считать создание первой русской научной грамматики и учение о "трёх штилях", изложенное в "Предисловии о пользе книг церковных в российском языке" (1758). До Ломоносова русский литературный язык отличался беспорядочной смесью различных языковых элементов. В письменном и устном обиходе употреблялись и исконно русские слова, и церковнославянские, и заимствованные, широко распространившиеся после реформ Петра. Язык был пёстр и сложен синтаксически и не мог удовлетворить растущим потребностям науки и культуры. Так назрела необходимость коренных преобразований. В "Предисловии..." Ломоносов делит язык на три стиля: "высокий", "средний" и "низкий", - которые разграничиваются "по пристойности материй". Для "высоких" материй полагаются соответствующие жанры. Для низких - свои. Каждый жанр характеризуется этой же "пристойностью", которая диктует стиль. Отклонений при этом не допускается. Так, героические поэмы, оды, "прозаичные речи о важных материях" должны были быть написаны высоким стилем; "все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия", стихотворные дружеские письма, сатиры, элегии, прозаические "описания дел достопамятных и учений благородных" - средним; комедии, увеселительные эпиграммы, песни, "в прозе дружеские письма, описание обыкновенных дел" - низким. К XVIII веку обилие церковно-книжной лексики тормозило развитие литературы, а такой подход помог Ломоносову соединить старое и новое в единое гармоничное целое, сделать любое слово уместным, а речь красивой, живой и современной.

Со стремлением к национализации языка связаны и заложенные основы русской технической и научной терминологии. Многие заимствованные слова были заменены на русские слова и выражения. Термины, не имеющие аналогов в русском языке, обрели формы, характерные для нашего произношения, для русской грамматики. Так, М.В. Ломоносов продолжил реформирование русского языка и пошёл по пути его национализации.

Более чем через сто лет академиком Я.К. Гротом была систематизирована русская орфографическая система. Все начала, заложенные в реформах Петра I и Ломоносова, были обоснованы и теоретически освещены в его труде "Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне" (1873 год). Главной задачей Грот ставил не упрощение письма, а приведение его к возможному единообразию.

Труд Грота не является реформаторским. Он обобщает накопленный материал. Но, по мнению автора работы, значение его состоит не только в историко-теоретическом освещении проблемы, но в том, что своими обобщениями и структуризацией Грот открыл новую задачу перед будущими реформаторами русского языка: русская орфография нуждается в упрощении, в упразднении уже бесполезных остатков от церковно-книжной лексики.