Чья работа связана с использованием фонендоскопа. История стетоскопа. Что нужно знать о стетоскопах и фонендоскопах

И других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Рабочей деталью стетоскопа является головка, которая прикладывается к поверхности тела пациента и улавливает звуки внутренних органов. По гибкому звукопроводу звук направляется в слуховой канал исследователя.

Специальные немедицинские (технические) стетоскопы используются для диагностики работы механизмов: трансмиссии , кривошипно-шатунного механизма , подшипников , втулок, клапанов и других деталей и узлов. Чувствительным элементом такого стетоскопа является тонкий металлический стержень, прикладываемый к диагностируемому механизму.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation mediate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он диагностировал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.

В 1940-х годах, после усовершенствования стетоскопа Спрэгом и Раппапортом, стетоскоп приобретает свой современный вид и становится стандартом для стетоскопов - это стетоскоп Спрэга-Раппапорта или просто стетоскоп Раппапорта .

В настоящее время, классическим вариантом стетоскопа является стетофонендоскоп , объединяющий в своей двусторонней головке воронку (как у стетоскопа) и мембрану (как у фонендоскопа). В общем случае, фонендоскопы и стетофонендоскопы называются термином «стетоскоп».

Конструкция

Головка - деталь, прикладываемая к телу человека для улавливания и усиления аускультативных звуков. Может быть односторонней или двусторонней. Односторонняя головка имеет либо мембрану (чаще всего), либо воронку. Двусторонняя головка как правило состоит из мембраны на одной стороне и воронки на другой, либо из двух мембран разных диаметров. Переключение сторон головки осуществляется её поворотом на 180 градусов вокруг штуцера головки, соединённого со звукопроводом.

Мембрана лучше улавливает аускультативные звуки более высоких частот, воронка - более низких. Мембрана представляет собой упругую плоскую или немного выпуклую (как часовое стекло) в сторону тела пациента пластинку, которая устанавливается на головку и как правило, является её заменяемой частью. Наиболее чувствительные мембраны изготавливают из эпоксидного материала, армированнного стекловолокном , менее чувствительные - из поливинилхлорида (ПВХ).

Звукопровод - гибкий шланг, проводящий звук от головки стетоскопа в уши исследователя. В зависимости от конструкции стетоскопа, с головкой может быть соединён один или два звукопровода. Если звукопровод один, то перед соединением с дужками он разделяется на два.

Дужки - две металлические трубки, соединяемые со звукопроводом. Дужки имеют пружину для плотного прилегания олив к слуховым проходам. Концы дужек могут быть направлены несколько вперёд для расположения олив под углом, соответствующему углу входа в слуховой проход.

Оливы - две округлых мягких или жёстких насадки на концах дужек, вставляемые в преддверия наружных слуховых проходов исследователя. Могут быть разных диаметров, в зависимости от диаметра преддверия слухового прохода. Как правило, наряду с мембраной, оливы являются заменяемой частью стетоскопа. Оливы должны плотно, герметично, но без излишнего нажима, прилегать к слуховым проходам - это важно для соблюдения замкнутости звукопроводящей системы, так как малейшее отверстие между оливой и слуховым проходом ведёт к ухудшению качества аускультации.

Виды

Терапевтический (общего назначения) - для аускультации взрослых.

Неонатальный - для новорожденных (возраст до 28 дней).

Педиатрический - для аускультации детей. Неонатальный и педиатрический стетоскопы отличаются уменьшенными размерами головки, по сравнению со взрослым стетоскопом.

Стетоскоп Раппапорта - универсальный прибор для аускультации детей и взрослых. Имеет массивную двустороннюю головку с возможностью устанавливать различные насадки: 2 выпуклые мембраны и 3 воронки разных диаметров. Также, отличительной особенностью является наличие двух независимых звукопроводов, что способствует хорошей звукопередаче. Это один из самых тяжёлых стетоскопов.

Кардиологический - стетоскоп с высокими акустическими характеристиками, дающий наиболее полный спектр звуков, что имеет важное значение при выслушивании сердечных тонов и шумов.

Акушерский (стетоскоп Пинарда, фетоскоп) - для выслушивания сердцебиения плода у беременной женщины. Представляет собой короткую жёсткую трубку в виде двухконечного раструба (по типу первых стетоскопов). Этот вид стетоскопа был изобретён в 19 веке французским акушером Адольфом Пинардом (1844-1934).

Стетоскоп для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления - это простейший стетоскоп с односторонней головкой с мембраной.

Электронный стетоскоп - в отличие от акустических стетоскопов, в его головке имеется микрофон, преобразующий акустический звук в электронные сигналы, которые обрабатываются и снова преобразуются в звук при помощи динамиков, встроенных в ушные оливы (происходит двойное преобразование звука). Как правило, электронные стетоскопы предназначены для взрослых пациентов.

Галерея

Stethoscope 01.JPG

Стетоскоп Раппапорта

Деревянные акушерские стетоскопы

Electronic stethoscope.jpg

Электронный стетоскоп

Hörrohr Stethoskop Meyers 1890.jpg

Первые стетоскопы

Binaural stethoscope designed by Camman, 19th C. Wellcome M0011176.jpg

Стетоскоп Каммана, разработанный в 1855 году

Medicine in 1850 Exhibition, 1950 Wellcome M0011437.jpg

Выставочные образцы исторических стетоскопов середины XIX века

См. также

Аускультация - метод диагностики при помощи стетоскопа

Напишите отзыв о статье "Стетоскоп"

Примечания

Литература

Ларинский Н.Е., Абросимов В.Н. . - Рязань, 2012. - С. 220-240. - 500 с.
Алмазов В.А. , Салимьянова А.Г., Шляхто Е.В., Клаусс Г. Аускультация сердца. - СПб. : Издательство СПбГМУ, 1996. - С. 10-11. - 232 с.

Отрывок, характеризующий Стетоскоп

Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.

March 9th, 2017

8 марта 1817 года датирован самый первый осмотр больного с использованием трубки - стетоскопа, позднее сопоставленный с данными вскрытия. С тех пор трубка, а затем фонендоскоп, стали первыми инструментами диагностики и атрибутами врача. Французский терапевт Лаэннек изобрел стетоскоп, чтобы светские условности не мешали обследовать женщин, а начинал отрабатывать свою методику на будущей жене.

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек предпочитал второе из своих имён. Знакомые называли его Теофилем, как и его отца - юриста, бретонского аристократа и владельца усадьбы под названием Керлуарнек. Отношения двух Теофилей были сложными. Когда сыну исполнилось 5 лет, его мать умерла при родах. Теофиль-старший отослал сыновей к своему брату Гийому, объясняя, что вот он теперь вдовец, а у Гийома есть жена, которая позаботится о мальчиках. Брат ответил, что это странно, однако детей принял и воспитал вместе со своими.

Когда же Теофиль-старший женился, он не позвал детей к себе, потому что они, дескать уже подростки, и им лучше жить у Гийома в большом городе Нанте, где есть чему поучиться.
Чтобы Гийому было чем оплачивать их учёбу, папаша Лаэннек прислал брату бумаги по судебному иску его новой жены к родственникам: «Вот вам иск, что выиграете - всё ваше».

Карикатуры на медиков, не использующих инструментов при осмотре больных. Лаэннек придумал свой прибор, стремясь избегнуть позорных ситуаций такого рода.

Слева вверху: до изобретения стетоскопа. На цветной гравюре работы шотландского карикатуриста Айзека Крукшенка (1803) невежественные врачи не могут распознать беременность пальпацией и подсчетом частоты пульса.

Слева внизу: после изобретения стетоскопа. Картина французского художника Абеля Февра (1867-1945) «Осмотр», 1898 год.

Справа: обложка посвящённого медицине номера сатирического журнала «Л’Ассьетт о Бёр», художник также Абель Февр, 1902 год.

Из двух братьев, которые росли в его семье, врач Гийом Лаэннек больше любил Теофиля, поскольку тот явно обнаруживал склонность к медицине. Второй брат Мишо (Мишель) пошёл в отца и стал юристом. Росли они как полагается бретонцам среднего достатка: кельтские танцы, песни, стихосложение, охота со спаниелем и токарный станок. Со всем этим Теофиль сочетал коллекционирование минералов и бабочек, а также изучение греческого - чтобы читать Гиппократа в оригинале.

Медицинская практика у него началась в 14 лет, когда те края охватила война с шуанами - партизанами, не признававшими французское революционное правительство. Мальчик поступил в армию хирургом третьего разряда и в конце войны умел всё, что полагалось военному врачу, а также без особых переживаний вскрывал трупы.

Восстание ещё не было подавлено, когда выяснилось, что можно навестить отца на ферме, где он прятался от кредиторов. Теофиль пешком прошёл 50 километров через лес, кишевший недобитыми шуанами, чтобы провести лето с отцом. Оказалось, им хорошо вместе. Старший Лаэннек был бесшабашен, весел и расчётлив. За это сын с того лета очень полюбил отца, хоть и знал ему цену.

Выучиться на врача в Париже стоило втрое больше, чем в Нанте, но лучшее образование давали в Медицинской школе, которую возглавлял личный врач Наполеона Жан-Николя Корвизар (1755-1821). Он один во Франции владел техникой выстукивания - перкуссии, и к удивлению персонала клинической больницы Шарите мог ещё до превращения пациента в труп предсказать результат вскрытия. По совету отца Лаэннек поехал поступать к Корвизару. Правда, отец дал только треть нужных для этого денег, остальные доложил дядя Гийом.

Врачам старшего поколения революция дала свободный доступ к телам умерших. В «Шарите» вскрывали всех больных, и студентам было на что посмотреть. Лаэннек не вылезал из морга, и в 21 год имел на своём счету несколько открытий. Он показал, как отделить для демонстрации паутинную оболочку мозга, как по виду раны перерезанного бритвой горла различить убийство и самоубийство, и первым описал перитонит.
За время работы в анатомичке Теофиль порезался 8 раз. Он очень боялся заразиться и впоследствии на вскрытиях со своими студентами старался работать пинцетом, и не жалел хлорной извести, но было уже поздно - на восьмой раз, в 1806 году, он заполучил туберкулёз.

Корвизар ценил хороших студентов и часто приглашал их к себе обедать, усаживая за стол по сто человек. Узнав об этом, Лаэннек-отец попросил сына выхлопотать ему через личного врача Наполеона какое-нибудь место в Париже. Дескать, в этом случае он сможет оплатить учёбу сына сполна.

Лаэннек выслушивает туберкулезника в больнице Неккер, (держа наготове свой первый стетоскоп), 1816 год. В таких ситуациях он говорил с медперсоналом на латыни, чтобы описанием тяжести состояния не волновать больных. Студенты ведут истории болезни; ряд случаев из практики Лаэннека описан в нескольких вариантах, выполненных одновременно разными студентами.

Настенное панно работы Теобальда Шартрана (1849-1907).
Перистиль в здании Сорбонны, 1889 год.

Юноша отвечал, что не доверяет Корвизару: «он выдающийся клиницист, только ему лень лишний раз поглядеть на больного, не то что писать». Это было сказано со знанием дела - Лаэннек постоянно готовил для издаваемого Корвизаром журнала статьи, получая гонорар через раз. Случались там и утечки идей: когда Лаэннек разработал классификацию болезней с делением опухолей на злокачественные и доброкачественные, начальник его лаборатории Гийом Дюпюитрен (1770-1835) тут же написал об этом, и статья Дюпюитрена вышла раньше.

Скандал не только разделил медицинский Париж на два лагеря. Он обозначил разочарование молодых врачей в предшественниках, «солдатах империи». Лаэннек и его друзья теперь делали всё назло:
Вы обласканы Наполеоном и купаетесь в золоте - мы волонтёрами бесплатно лечим бедных, которых вы калечите на войне.
Вы в восторге от вашего императора - мы сочиняем про него куплеты, называя не иначе как «коррюптёр» (тот, кто всё портит).
Вы презираете мёртвые языки - мы учим латынь, чтобы не пугать пациентов, и греческий, чтобы защищать диссертации о Гиппократе.
Вы отрицаете Бога, мы станем ходить в церковь и встретимся с римским папой. Когда папа приезжал в Париж венчать Наполеона, вырвавшего у него из рук императорскую корону, католическая конгрегация представила ему самых толковых студентов-католиков во главе с Лаэннеком. Понтифик очень удивился и изрёк: «Современный образованный молодой врач, и чтобы ещё благочестивый - это чудо».

При всей кажущейся смехотворности Лаэннек только выиграл от подобного протеста. Во-первых, как волонтёр он накопил громадный клинический опыт. Вскрывая тела больных, которых он вёл бесплатно, Теофиль научился ставить диагноз при первом осмотре. Во-вторых, в Париже оказалось немало истых католиков, которые ждали смены режима. И они охотно приглашали к себе молодого доктора для консультации уже за хорошие деньги. Наконец, в 1809 году кардинал Парижский сделал его своим личным врачом. Лаэннеку пришлось потратиться на костюм с журнальной картинки, цилиндр и шпагу, но жалованье в 3000 франков годовых было втрое больше доходов самого благополучного сельского доктора.

Тем временем папаша Лаэннек перезаложил всё своё имущество, и братья испугались, что он попадёт в долговую яму, а родовое имение конфискуют кредиторы. Этого они допустить не могли, потому что мечтали, заработав в Париже денег, вернуться в родную Бретань и жить в своё удовольствие, гуляя с ружьём и собакой. Юрист Мишо через суд добился отрешения отца от права распоряжаться усадьбой Керлуарнек. За это он и Теофиль обязывались выплачивать папаше пенсион 600 франков ежегодно. Вскоре после суда Мишо умер от туберкулёза, и отец сказал Теофилю: «Если ты лишишь меня пенсиона, то будешь как Дюпюитрен, который выжил из Парижа отца, мать и сестру». Этот запрещённый приём сработал. «Дорогой папа, я буду делиться с вами так, чтобы вы всегда жили не хуже меня».

Рене-Теофиль-Ясент Лаэннек (1781-1826), изобретатель стетоскопа и основоположник метода инструментальной аускультации в медицине.

Рисунок, который сделал его английский ученик Чарльз Джеймс Блазиус Уильямс (1805-1889) в последний год жизни Лаэннека. Здесь показаны очки в роговой оправе, которые великий врач постоянно носил, но которые отсутствуют на всех его портретах.

Из мемуаров Уильямса, издание 1884 года, стр. 46.

Лаэннек-младший был в моде и жил в Париже вполне сносно. Помимо зарабатывания денег, он видел свою задачу в минимизации ущерба, наносимого народу режимом. Когда в 1814 году отступающий Наполеон сражался уже в самой Франции и больницы были забиты ранеными, Теофиль не вылезал из госпиталей, хотя по слабости здоровья призван быть не мог. Он собрал в одном корпусе всех раненых-бретонцев - те страдали сильнее других, потому что слабо понимали французский и боялись умереть без католического причастия. Сдача Парижа и появление на улицах города «диких казаков» Лаэннека нисколько не пугало. Как врач он знал, что хуже войны ничего не бывает.

Восстановилась монархия Бурбонов, оппозиционные друзья Лаэннека пришли к власти. Слишком ревностные сторонники Бонапарта потеряли свои места, и весной 1816 года Теофилю предложили возглавить лучший стационар Парижа - госпиталь Неккер. Больница - это студенты, бесплатная рабочая сила для широких клинических исследований. Тут очень вовремя возникла идея, знакомая нашему герою и по детским играм, и по книгам Плиния-младшего. Если приложить ухо к бревну, то слышно любое прикосновение к нему, даже булавочный укол.

Судя по записным книжкам Лаэннека, первым пациентом, на котором эту идею испытали, была мадам Жакмин Аргу - женщина двумя годами старше Теофиля, платная компаньонка кузины его матери. В страхе перед наступающими казаками кузина бежала из своего парижского особняка, оставив хозяйство на мадам Аргу. С той ничего страшного не произошло, но во дни оккупации Жакмин волновалась вплоть до сердечного приступа. Лаэннек лечил её с 1805 года, а теперь ещё регулярно успокаивал и заверял, что это нервное. Их взаимная симпатия росла. Чтобы соблюсти приличия, осенью 1816 года врач решил прослушать стук сердца мадам Аргу через тетрадь, свёрнутую в трубочку.

Количество и громкость звуков поразили его. На следующий день Лаэннек выслушал таким образом всех пациентов своей больницы - более 100 человек. К вечеру стало ясно, что физиологические изменения внутри организма выдают себя звуками. Оставалось наблюдать, сопоставляя данные вскрытия с необычными звуками, рождавшимися в сердце и дыхательных путях.

Первой больной, чья история заслуживала внимания, стала 40-летняя горничная Мари-Мелани Бассет, госпитализированная с воспалением лёгких. 10 лет назад она после третьих родов жаловалась на отёки, какой-то шарлатан дал ей сильное мочегонное, после чего здоровье Мари-Мелани стало сдавать. 1 января 1817 года ей поручили провести праздничный день с больным, после чего на женщину напала небывалая слабость. Она задыхалась и не могла подняться по лестнице. В больницу не хотела - из 1000 пациентов госпиталя Неккер 150 оставались там навсегда. Но выхода не было.

8 марта Лаэннек первый раз провёл её исследование «цилиндром», как назывался тогда новорожденный прибор. Дыхательные шумы в некоторых областях не прослушивались. Возможно, это была совсем «новая» тогда болезнь - отёк лёгких. По мере наблюдения отёки во всех областях тела больной нарастали, пульс делался слабее, конечности холоднее, пока 2 июня не наступила смерть. На вскрытии из лёгких ручьём потёк серозный выпот, что и подтвердило диагноз.

Среди несимпатичных Лаэннеку особенностей врачей-«солдат империи» была привычка испытывать всё новое сначала на бедных. Теофиль, напротив, экспериментировал и на больных, за которых ему платили. Летом 1817-го ему как раз попалась умирающая от ревматической болезни сердца мадам де Сталь (1766-1817). Эта оппозиционная Бонапарту писательница была на редкость капризной пациенткой, и позвали Лаэннека, потому что прошёл слух, будто он делает нечто особенное. Правильный диагноз «цилиндр» не обеспечил: Теофиль предположил наличие в груди скопления жидкости, которого на вскрытии 17 июля не наблюдали. Зато сообщение, которое сделал личный доктор о болезни писательницы, стало первым официальным упоминанием нового метода исследования.

«Спеши, - писал Лаэннеку отец, - где-то рядом Дюпюитрен и другие конкуренты». Хотя сам Лаэннек был измотан сотнями выслушиваний в день, и выглядел так плохо, что у постели мадам де Сталь доктора заметили «его самого нужно класть в больницу», спешить стоило.

Четвертый по счёту счастливый случай в истории стетоскопа опять связан с женщиной: тем же летом 27-летняя пациентка с лихорадкой и кашлем никак не могла замолчать на осмотре. Так обнаружилось, что голос тоже стоит исследовать, потому что у данной больной в определенной точке груди речь почему-то звучала в трубке намного громче, чем в прочих местах. Лаэннек предположил, что на этом месте туберкулёзная каверна. Скорое - увы - вскрытие показало, что он прав. Наконец в руках врачей оказался метод обнаружения такой патологии, как туберкулёз; прежде до вскрытия его толком не отличали от пневмонии. С таким козырем можно было делать сообщение в Академии наук.

Но предварительно Лаэннек подобрал новый материал для своего «цилиндра». Стекло и металл при большой прочности плохо проводили звуки сердца. К тому же - и это было важно для Лаэннека как для врача по вызову - трубка из них охлаждалась на морозе. Современные пациенты, которых участковый терапевт слушает ледяным фонендоскопом, поймут сомнения Лаэннека. Поскольку Теофиль умел и любил работать на токарном станке, он вытачивал цилиндры из разных пород дерева сам. Сначала себе - потом в подарок другим врачам. После его смерти в мастерской остались заготовки для десятков стетоскопов.

Сообщение Лаэннека приняли с восторгом. Составитель медицинской энциклопедии Франсуа-Виктор Мера писал, что аускультация при помощи стетоскопа восхитительна, только жаль, что теперь врачи могут утратить виртуозные навыки диагностики по пульсу, цвету мочи и запаху кала. Примерно как в наше время старые профессора возмущались, что на консультациях молодежь начинает излагать суть проблемы не с жалоб и данных аускультации, а сразу с результатов УЗИ. Сам Лаэннек смеялся над этим и писал: «Это всё равно что отказываться ездить по Парижу в кабриолете из опасения утратить навык перепрыгивания через лужи на тротуаре».

Многие из принципа отказывались верить в аускультацию или слушали только прикладывая ухо к телу. Но трубка вошла в моду за границей - новая парижская штучка! - а оттуда вернулась во Францию. Трубка ещё и успокаивала больных: у врача теперь есть инструмент, которым он хоть что-нибудь может сделать. Все желали, чтобы их выслушивали, так что медикам пришлось учиться и покупать руководства Лаэннека. Они стоили 15 франков, и ещё три франка - прибор.

Как заметил патриарх фонокардиографии Генрих Кассирский (1929-2013), «когда говорят, что во врачевании есть элемент искусства, то аускультация - яркий пример. Мало знать и понимать, что представляют собой тоны и шумы сердца, когда и при каких пороках они возникают. Их надо уметь услышать». Вот где пригодилась высокая общая культура и музыкальность Лаэннека. Своему искусству он учил бессчётных студентов из Британии, Бельгии, Германии, Австрии, Швейцарии, Испании, Италии, Греции, Голландии, Польши, Швеции, России, а также с острова Ньюфаундленд, из США и Мексики.

Лаэннек стал знаменит и богат. Теперь ему платили 6 тысяч франков за вызов и 50 тысяч в случае выздоровления пациента. Когда его папаша узнал через своих шпионов на почте, сколько зарабатывает сын, то предъявил претензии на свою половину: «Его состояние превышает 300 тысяч, а он не может найти пары тысяч для отца, которому скоро уж 80».

Папаше перепало несколько тысяч, когда сын умер раньше отца, который пережил его 10 лет. Парадоксально, великий врач Лаэннек не признавал, что у него самого туберкулёз, и не верил ученикам, слышавшим характерные хрипы. Он успел жениться на мадам Аргу, и судя по их переписке, этот продолжавшийся два года брак был счастливым. За несколько часов до смерти 13 августа 1826 года Теофиль наконец осознал, что происходит, сам снял обручальное кольцо и отдал его жене - «чтобы потом не пришлось никого просить это сделать потом».

Вдова умерла в 1847 году, и была похоронена в одной могиле с мужем. В 1934-м их разлучили: до властей вдруг дошло, что Теофиль Лаэннек - национальное достояние и произвёл переворот в науке. Ему соорудили гробницу в центре кладбища, останки тщательно отделили от костей супруги, вырыли новую могилу, но перед повторным погребением поставили гроб на несколько дней в церкви для отдания почестей. За эти несколько дней на кладбище собрались тысячи бретонцев. Они выстроились в очередь: каждый спускался в будущую могилу Лаэннека, чтобы прилечь там на некоторое время. Больные верили, что пребывание в могиле великого врача им поможет. Говорят, были случаи исцеления.

Слева: деревянный стетоскоп Лаэннека.
На рис. 1-3 прибор показан снаружи и в разрезе.
Рис. 4: обтюратор (пробка) стетоскопа.
Рис. 5: внутренний корпус прибора.
Рис. 6: соотношение ширины канала и корпуса стетоскопа.
Иллюстрация к первому трактату Лаэннека об инструментальной аускультации. Париж, 1819.
http://gallica.bnf.fr/ ark:/12148/bpt6k1065314f/ f509.image

Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Справа вверху: один из подлинных стетоскопов Лаэннека в экспозиции Музея науки в Лондоне. Внутренний корпус отвинчен, обтюратор извлечен.
http:// www.sciencemuseum.org.uk/ broughttolife/objects/ display?id=6137&image=4

Справа внизу: осмотр больного с использованием стетоскопа вскоре после изобретения этого инструмента. Прототипом доктора на картинке послужил, видимо, сам Лаэннек: совпадают внешний облик и малый рост. Когда Лаэннек обследовал рослого пациента, со стороны это выглядело примерно вот так. Иллюстрация к написанной Франсуа-Виктором Мера (1780-1851) статье о стетоскопе («пекторилоке») из XIV тома «Энциклопедии медицинских наук», между стр. 34 и 35. Париж, 1819.

, лёгких , бронхов , кишечника и других органов. Также, стетоскоп используется для выслушивания тонов Короткова при измерении артериального давления и для проверки правильного местонахождения желудочного зонда при проведении энтерального питания или промывания желудка .

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ Самодельный электронный стетоскоп за пять минут!

Субтитры

Здравствуйте! В этом выпуске канала TranslatorsCafe.com вы увидите как можно самостоятельно записать звук сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Вначале скажем все, что полагается говорить в начале подобных сюжетов. Конечно, я не доктор и не могу давать медицинские советы. Конечно, показанное устройство не может быть использовано в качестве диагностического инструмента. Конечно, только умный доктор может поставить правильный диагноз. И, конечно, при очень неудачном стечении обстоятельств, если вдруг сетевое напряжение случайно окажется на стетоскопе или микрофоне, а ваше тело в этот момент случайно окажется заземленным, этот эксперимент может оказаться последним в вашей жизни. Короче, если будете его повторять, важно понимать что вы делаете. Записать звук биения сердца относительно несложно. Понадобится электретный микрофон, способный достаточно хорошо записывать низкие частоты, недорогой стетоскоп, устройство для записи (удобнее использовать диктофон), и наушники. Можно также использовать в качестве контактного микрофона пьезокерамическую пищалку или пьезокерамический датчик, например, из старого пожарного ионизационного извещателя. Я попробовал оба способа и получил лучшие результаты для конденсаторного микрофона в сочетании со стетоскопом. Контактный микрофон звучал несколько хуже. Присоединим микрофон к головке стетоскопа с помощью короткого отрезка гибкой трубки. Для записи мы будем использовать воронку стетоскопа. Мембрану тоже можно использовать для этой цели. В обычном стетоскопе мембрана используется для улавливания аускультативных звуков средних и высоких частот и фильтрации звуков низких частот. Плата за такую фильтрацию - уменьшение амплитуды звука. Однако, в нашем случае мы будем использовать программу для фильтрации в разных частотных диапазонах и удаления ненужных высокочастотных составляющих. Теперь немного теории. Звуки сердца возникают в результате его работы и, в основном, при закрытии клапанов и при движении крови через них. Процесс выслушивания физиологических звуков называется аускультацией. При прослушивании сердца здорового взрослого человека отчетливо слышны два тона: первый (S1) и второй (S2). Первый тон слышен при закрытии предсердно-желудочковых клапанов: митрального (двустворчатого) и трехстворчатого во время сокращения сердца. Тон S2 слышен при закрытии полулунных клапанов: аорты и лёгочного ствола. У больных пациентов могут быть слышны и другие звуки. Чтобы лучше услышать тоны сердца, стетоскоп прижимается к груди в местах, обозначенных точками М (проводятся шумы с митрального клапана), Т (проводятся шумы с трехстворчатого клапана), А (проводятся шумы клапана аорты), P (проводятся шумы клапана легочного ствола или пульмонального клапана) и E (точка Боткина–Эрба; в ней хорошо слышен тон S2). Теперь присоединим к диктофону (а можно и к компьютеру или мобильному телефону) микрофон с головкой стетоскопа и наушники. Наш электронный стетоскоп готов для записи звуков сердца. Затем можно будет просмотреть график зависимости их амплитуды от времени и спектрограмму. Спектрограмма - это зависимость изменения частотного спектра звукового сигнала от времени. На горизонтальной оси представлено время, на вертикальной частота, а третье измерение, амплитуда, показывается в форме цвета каждой точки изображения Для записи, воспроизведения и просмотра графиков мы воспользуемся бесплатным приложением Thinklabs Phonocardiography powered by Audacity, которое можно скачать на сайте thinklabs.com. В этом видеосюжете мы попытались показать, что можно записать, а потом прослушать и даже просмотреть звуки собственного сердца с помощью стетоскопа и микрофона. Спасибо за внимание! Если вам понравилась это видео, смотрите другие видеосюжеты канала TranslatorsCafe.com и не забудьте подписаться на наш канал! Все видеосюжеты TranslatorsCafe.com сняты на русском и английском языках. Они снабжены субтитрами на этих языках, поэтому их можно эффективно использовать для изучения технического английского языка.

История

Стетоскоп изобретён в 1816 основоположником диагностического метода аускультации Рене Лаэннеком , французским врачом, основателем научной диагностики (главный труд: «De l’auscultation médiate», 1819). Не желая, как это делалось обычно, прикладывать ухо прямо к груди пациента, у которого он прослушивал сердце, Лаэннек использовал свёрнутые листы бумаги и обнаружил, что слышал не так уж плохо, а даже лучше, чем обычно. Стетоскоп претерпел ряд изменений, его устройство было усовершенствовано, но принцип и физика стетоскопа остались неизменны.

Конструкция

Виды

Терапевтический (общего назначения) - для аускультации взрослых.

Неонатальный - для новорождённых (возраст до 28 дней).

На прием к доктору ходили все, и наверняка видели инструмент, которым прослушивают не только легкие, но и сердце, сосуды, кишечник.

Проблема может быть в том, что многие знают названия стетоскоп и фонендоскоп, но не могут понять разницы в функционале этих двух приборов. А сложная медицинская тематика запутывает ещё больше.

Разберем вопросы сходства и различия приборов, их функциональное значение и внешний вид.

Что представляет собой стетоскоп?

Это оборудование для фиксирования шумов, производимых внутренними органами человека. Его важнейшей функцией является выявление патологий и отклонений в организме.

Устройство содержит несколько элементов, каждый из которых несет определенную функцию:

Головка . Эта часть оборудования, прикладываемая к телу для того, чтобы уловить или усилить аускультативные звуки. Аускультация, или выслушивание шумов. Разновидности: односторонняя или двусторонняя. Первая имеет либо мембрану, либо воронку. Вторая состоит из обеих частей. В основном для прослушивания применяют мембрану, а не воронку. В стетоскопе мембрана улавливает более высокочастотные звуки, а воронка низкочастотные. Переключение осуществляется поворотом на 180 градусов.
Звукопровод . Его функция заключается в проведении шумов к ушным раковинам врача. Комплектация может быть различна: звукопровод может быть как один, так и два.
Дужки . Трубки, выполненные из легкого металла, соединенные со звукопроводом. Они снабжены пружиной для более глубокого залегания наушников (олив) к ушным проходам. В основном дужки направлены вперед, что обусловливает вхождение наушников в ухо под правильным углом.
Оливы . Мягкие насадки на трубках. Важное условие – соблюдение герметичности при нахождении их в ушных раковинах, потому что неплотное их прижатие ведет к ухудшению звуков.

По назначению эти инструменты делятся на несколько групп:

Терапевтический.
Педиатрический. Отличается от первого меньшими размерами головки.
Кардиологический. Более усовершенствованный: прослушивание большего спектра звуков.
Акушерский (стетоскоп Пинара). Предназначен для аускультации сердцебиения плода.

Что такое фонендоскоп?

По внешнему виду схож со стетоскопом. Функционал оборудования также состоит из четырех компонентов, перечисленных выше. В его составе имеется дополнительная мембрана, усиливающая звуки и позволяющая проводить детальную диагностику тела человека.

Слышимость улучшается, если он оснащен двумя трубками (звукопроводами), вместо одного. Кольцо, охватывающее мембрану, может быть изготовлено как из пластика, так и из металла.

По выполняемым функциям фонендоскопы объединяются в 2 группы:

Кардиологические . В их диапазон входят и высокочастотные, и низкочастотные звуки. И ещё один их плюс заключается в простом переключении, т.е. смены воронки мембраной или наоборот.
Приборы с плоской головкой . Особенность её строения дает преимущество перед исследованием внутренних органов (например, бронхов).

По цели использования он тоже служит для прослушивания органов.

Что общего между приборами?

Во-первых, общее строение . Устройства медицинских приборов практически идентичны. Каждый из них имеет головку для аускультации, звукопроводы, дужки и оливы.

Во-вторых, оба используются почти для одинаковых целей. Разница в распознавании звуков будет приведена позже.

Какими же различиями они обладают?

В первую очередь, это строение головки , а именно дополнительная мембрана у фонендоскопа. Воронка пропускает низкие частоты, а мембрана высокие. То есть мембрана работает только с высокочастотными, а воронка низкочастотными? Нет. И первая, и вторая пропускают оба звука.

Определим принцип действия мембраны. Во всем спектре она снижает звуковой диапазон. Но слышимость высоких намного больше, нежели низких. Из этого делаем вывод, что мембрана выполняет функцию, словно заглушающую глухие и низкие звуки, так как они оказываются за порогом слышимости. Механизм её действия выяснен, а значит несложно догадаться, зачем же сделали вторую пластинку.

Отсечение низких частот происходит при более плотном прижатии её к коже.

Второе отличие целиком связно с первым.

Наш кишечник и сердце, а также составляющие кровеносной системы издают приглушенные частоты, лучше слышимые стетоскопом. Этот аппарат не имеет дополнительной мембраны, поэтому негромкие глухие звуки в большинстве притупляют тонкие.

А фонендоскоп считается улучшенной версией стетоскопа . Он пригоден для аускультации легких, бронхов, иногда применяют и для сосудов. Несмотря на большой шум, он эффективнее, нежели аппарат – стетоскоп.

В современное время появился инструмент - стетофонендоскоп . Сочетает особенности конструкций обоих. И по функциям превосходит предшественников.

Третья особенность: фонендоскопы имеют исключительно бинауральную конструкцию.

Особенности аускультации

Мембраной слушаете, или же воронкой, но нужно, чтобы обе были прижаты по всему своему диаметру, без наличия зазоров. Иногда кожа между рёбер вызывает вопросы, ведь тогда плотно прижать не получается. Самое главное, чтобы она не совершала движений, потому что это даст взаимодействие мембраны с кожей, вследствие чего возникнет звук, принять который можно за патологический симптом.

Из всего вышесказанного следует, что понятия «стетоскоп» и «фонендоскоп» пусть и похожи, но находятся и отличия. Стетоскоп был изобретен раньше, чем второй прибор, который усовершенствовался и служит для спасения людей.

Без сомнения, они братья по своему делу. Старший и младший, стоящие на охране наших жизней и спокойствия.

Два года назад в мире научной медицины негромко отметили важный юбилей – 200 лет со дня изобретения стетоскопа. Изобрел его французский врач и анатом Рене Лаэннек, отдавший жизнь борьбе с человеческими болезнями.

Биография врача

Рене Лаэннек родился в 1781 году в городе Кемпер на западе Франции. В 1786 году мать мальчика умерла, а его отец-военный, весьма умный и талантливый человек, времяпрепровождению с ребенком предпочел эротические песни. Маленького Рене сначала отдали на воспитание дяде-аббату, а через 6 лет другому дядюшке по имени Гийом Лаэннек. Это был известный врач и ректор Нантского университета.

Рене показал отличные способности к наукам. Уже в 14 лет он закончил обучение в классической школе и хорошо овладел четырьмя иностранными языками: английским, немецким, греческим и латынью. Тогда же юноша начал обучение у лучших хирургов. Его любимым наставником был Гийом Дюпюитрен, будущий автор 4-томника по хирургии.

В 1799 году Лаэннек стал ассистентом хирурга в республиканской армии. Через два года он оказался в одной из парижских клиник под руководством Жана-Николя Корвизара, личного врача Наполеона Бонапарта.

В 1802 году Лаэннек начал публиковать научные работы. В медицине того времени узкая специализация у врачей была нечастым явлением, способные люди обычно занимались всеми доступными направлениями. В связи с этим работы Рене Лаэннека тоже были из разряда «обо всем». Сначала он писал о перитоните, затем о циррозе печени, после чего об анатомии оболочек головного мозга.

Изобретение стетоскопа

В 1804 году за отдельными публикациями последовала диссертация под названием «Учение Гиппократа и практическая медицина». В итоге Лаэннек получил ученую степень и возможность заниматься частной практикой, а значит, наконец-то получить финансовую независимость. Научную деятельность Рене не прекратил, и к 1814 году оказался главным редактором авторитетного «Медицинского журнала».

Через два года Лаэннек изобрел стетоскоп, а также разработал методику выслушивания с его помощью больных. Идея изобретения пришла в процессе осмотра одной из пациенток – тучной молодой дамы с серьезными подозрениями на сердечную болезнь. Прикладывание рук и перкуссия (простукивание) в ее случае никаких результатов не давали – мешала жировая ткань. Манипуляции осложняли и половозрастные данные больной, из-за которых врач не мог дать полную свободу рукам.

В поисках выхода Лаэннек вспомнил известное акустическое явление, при котором приложенное к одному концу бревна ухо прекрасно слышит прикосновение иголки к другому его концу. Рене взял лист бумаги, свернул его в узкий цилиндр, одним концом приставил к области сердца, а к другому приложил ухо. Результат его удивил и обрадовал – удары сердца слышались намного точнее и громче в сравнении с обычным для того времени прикладыванием уха к телу. Мысль о ценности такого средства посетила Лаэннека сразу. Он понял, что так можно исследовать не только грудную клетку, но и, к примеру, органы дыхания или излившиеся в полости жидкости.

Развитие идеи

Свернутый бумажный лист показал правильный принцип, после чего изобретатель начал работать над более долговечным приспособлением. Он испробовал очень много материалов от каштана до камыша, причем работы по изготовлению проводил у токарного станка сам. Выбор был сделан в пользу орехового дерева.

Первое название устройства было обусловлено его формой «Le Cylindre». Это был цилиндр длиной 12 дюймов и диаметром 1,5 дюйма. Позже Лаэннек придумал название «стетоскоп», что дословно переводится как «осматриватель груди». Новый прибор принес много пользы – с его помощью были открыты симптомы заболеваний грудной клетки и сделано их точное описание.

В 1818 году Лаэннек представил свои исследования Медицинскому обществу, а в 1819 году опубликовал «Трактат о непрямой аускультации и болезнях сердца и легких». Получателю каждого экземпляра этого научного труда в подарок вручался стетоскоп.

Жизнь во имя науки

В своем трактате 1819 года Рене Лаэннек, кроме всего прочего, четко описал клиническое течение туберкулеза легких и показал, как эта болезнь выглядит в анатомическом плане. В качестве способа лечения туберкулеза ученый рассмотрел принцип рубцевания каверн. С этим заболеванием врач был знаком из практики. Еще в начале карьеры в Париже он пилил поврежденный туберкулезом позвонок и повредил указательный палец. Такой же случай описан в русской классике – он произошел с тургеневским Базаровым в «Отцах и детях».

На месте повреждения появился туберкулезный бугорок, который врач прижег ляписом и посчитал, что все прошло. Однако через 21 год он умер от милиарного туберкулеза, возбудитель которого распространяется именно гематогенным способом, то есть через кровь.

Память о Рене Лаэннеке сохраняют не только представители медицины. В Лионе есть улица и станция метро, названные его именем.