Алла Левушкина, хирург: биография, достижения и интересные факты. Абсолютная истина рязанского хирурга аллы левушкиной Наукой никогда не хотели заняться

Верность профессии Алла Ильинична хранит уже 63 года. "Вообще-то я хотела стать геологом — нравится мне походная жизнь, сложности, препятствия. Но потом прочла "Записки врача" Вересаева и решила поступать в медицинский — весьма романтическая барышня была. В 1945 году конкурс во Второй Московский медицинский институт имени Сталина был огромный, что еще больше меня подстегнуло. Мне говорили: "Ну куда ты лезешь, деревня", а я решила: рискну".
О первых студенческих годах Левушкина отзывается коротко: "Голодали мы, вот и все". Студентам выдавали талоны на питание, но какое там питание, суп — одна вода. Зато раз в месяц учащимся мединститута полагалась бутылка спирта, и с этим спиртом все бежали на базар, на пол-литра можно было выменять буханку хлеба.
"Выжили мы только благодаря тому, что питались в общежитии вскладчину. Мои родители, хоть и сами недоедали, но немного картошки из нашей рязанской деревни присылали. Другим студентам сало передавали, крупу.

Так и держались. Помню, одной девочке привезли здоровенного леща. Это было что-то невероятное! Мы эту великолепную рыбину неделю ели, еще и суп сварили из обглоданных до блеска костей".
Гораздо более охотно Алла Ильинична рассказывает о праздничных демонстрациях. "Это была так красиво, так весело. Мы шли мимо Мавзолея, кричали: "Сталин, посмотри на нас! Посмотри на нас!" — он стоял в простом кителе, слегка махал рукой, и каждый был уверен, что он действительно смотрит прямо на него. Очень мы любили Иосифа Виссарионовича, потому что это был необыкновенный человек. После войны страну поднял, каждый Новый год — снижение цен. Как не любить его за это? К третьему курсу у нас даже пирожные соевые появились, по 40 копеек. А проезд от общежития до института тоже стоил 40 копеек. Поэтому мы всегда ездили "зайцами". Контролеры не выдерживали, отводили нас в милицию. Там дежурный только руками разводил: "Ну что с вами делать! Опять деньги проели? Бегите на лекции, и чтоб больше не попадались!" А на выпускном банкете в 1951 году у нас уже было столько еды, что мы не знали, какое блюдо первым хватать. Страна зажила сыто, радостно. При этом все, конечно, знали про аресты. Брата моего отца посадили за анекдот. Не было семьи, где бы кто-то не пострадал от репрессий, но все равно почти в каждом доме висел портрет Сталина. Мы все понимали, но верили, что он не виноват в том, что происходит. Он ведь многого и не знал".
В родной Рязани молодой хирург стала трудиться в санитарной авиации. "Старым врачам не хотелось по области на вертолетах мотаться, меня посылали: "Дочка, давай, слетай". Так я 30 лет и летала, все на посылках, будто самая юная. Тогда пилотам давали специальные значки за часы налета, и они шутили, что мне тоже пора такой значок выдать — шутка ли, столько часов в небе. Но мне эта работа нравилась. Раньше ведь в районных больницах оперировали, а нас, областных хирургов, вызывали на самые сложные случаи. Было дело, даже в сарае грудную клетку зашивала: самострел в легкое, все вывалилось, транспортировать больного было невозможно. Ничего, выжил. А однажды нас в селе встречали волки — пилот не хотел приземляться, боялся: "Сожрут ведь вас, доктор!" А я кричу: "Садись! Давай попробуем!" И ничего, обошлось, машина быстро подъехала, и я туда перескочила".
"Между прочим, проктология — одно из наиболее сложных направлений в хирургии,— говорит Левушкина.— Это сейчас есть куча инструментов, а раньше ведь все руками делали, это была ювелирная работа. Специалистов не хватало, хирургов-проктологов во всей России по пальцам можно было пересчитать — ну не было желающих оперировать эту часть организма. Считалось, что дело это грязное и слишком сложное. Поэтому я, конечно, загорелась, когда к нам пришла "путевка" на курсы по проктологии. "Отправляйте меня!" — говорю начальникам. А они еще совещание устроили, сомневались, при том что ни одного хирурга-проктолога в Рязанской области не было. Но тогда один доктор выдвинул аргумент: "Вы посмотрите, у Левушкиной рост подходящий: полтора метра. Ей только проктологией и заниматься"".
Оперирует Алла Ильинична до сих пор — в поликлинике к ней очередь на осмотр, а в 11-й горбольнице Рязани у ординаторской очередь, все — к Левушкиной. "Больные меня просто одолевают. Все лезут на операцию именно ко мне. Почему? Спросите у них". Мы спрашиваем. Нине, жительнице Рязани, сегодня предстоит операция: "Я хотела только к Алле Ильиничне. У нее такой опыт, ее так хвалят люди". Нина нервничает, ее даже потряхивает от ужаса. "Чего ты боишься? — 87-летний хирург склоняется над операционным столом.— Чего дрожишь? Тут на полчаса всего дел, сейчас заснешь, отдохнешь, проснешься уже без своей проблемы. Улыбайся!" Нине дают наркоз, а к Алле Ильиничне подкатывают специальный стул на колесиках: "Карета подана!"

"Вы назовите свою статью "Бабушка с огоньком",— шутит ассистент хирурга Владимир Добрынин и потом серьезно добавляет: — Вы не смотрите, сколько Алле Ильиничне лет. Рука у нее по-прежнему крепкая. И делаем мы с ней по 150 операций в год. В этом и прошлом году смертность — нулевая". В проктологии показаниями к хирургическому вмешательству часто являются совсем уж запущенные случаи, нередко связанные с онкологией, и "нулевая смертность" — отличный показатель. Поэтому Левушкину на улицах узнают уже больше полувека, подходят: "Вы меня не помните, но у меня все хорошо, я живу", благодарят. "Многие меня целуют. Я маленькая, ничего не стоит меня поцеловать, обнять. Один подошел: "Ух ты моя дорогая!" — и зажал в объятиях, как котенка. Потом я вздохнуть не могла. Оказалось — сломал ребро".
Врачей и одаривают, не без этого. "Раньше дарили хрусталь, конфеты. У меня был целый шкаф, заставленный "Красной Москвой". Недавно кролика подарили — сказали, что зарезали специально для меня. Я лицемер, мясо ем, но не могу есть того, кого убили ради меня, поэтому позвонила племяннице: "Забери кролика". А лет 30 назад кухарка нашего первого секретаря, у нее онкология была, прислала мужа с мешком консервов, мяса, сыра. Мой брат тогда приехал ко мне в гости, открыл холодильник и обомлел: "Ну ты и живешь!" А кухарка, кстати, еще вовсю работает, видела я ее недавно".
Она молится за них каждое утро — за больных своих. "Я верующей давно стала, лет в 60. До этого убежденной атеисткой была, с институтских времен всерьез увлекалась философией, читала труды Гегеля. Но смущал меня марксизм-ленинизм, который утверждает, что абсолютная истина не познаваема. Странное утверждение для материалистов. Стала я задумываться: что же тогда абсолютная истина? Так пришла к вере. Хожу в церковь, молюсь утром и вечером своими словами: о больных своих, особенно о самых тяжелых, о своих родных, о себе, чтобы еще немного продержаться... Почему я до сих пор работаю?
Во-первых, это очень интересно: победить, вылечить. У меня ведь были совершенно чудодейственные исцеления. Молодая женщина, помню, с опухолью прямой кишки была — все, неоперабельная. Но я же смелая, да и никто, кроме меня, не брался. Я ее прооперировала, и она пошла на поправку — как, почему? Уже прошло много лет, эта больная живет, дети ее уже выросли... А еще мне надо работать, чтобы кормить своих. Детей у меня нет, я и замужем-то никогда не была, зато есть племянник-инвалид — его содержу, а у него еще семь кошек на попечении, да у меня еще своих семеро".
Она перечисляет питомцев: "Гоша, Сына, Лапа, Лада, Чернышка, Дымка... Старая кошка вот сейчас одного котенка родила, и я ей назначила усиленное питание. Утром даю всем минтай с лапшой, когда ухожу, то режу мелко докторскую колбасу — другую не едят. Пакетики им покупаю специальные с кормом, консервы, наполнитель. Только на кошек уходит рублей 200-300 в день. Но я кормлю еще и дворовых котов, собак... Вот вы спрашиваете, как сохранить активность в такие годы. А у меня выхода другого нет, я до конца жизни буду зарабатывать. Вон птички за окном — я вижу, что они голодные, кормушка с утра опять пустая, значит, надо покупать корм, значит, опять нужны деньги".
Она улыбается, и сразу становится понятно, как она выглядела в детстве. "Разве возможно накормить всех птиц на свете?" — спрашиваем мы, и она, продолжая улыбаться, вполне философски отвечает: "Но можно попытаться"

Старейший хирург России до сих пор проводит более сотни операций в год. За это 87-летнюю Аллу Левушкину и наградили премией "Призвание" в номинации "За верность профессии"

Ещё об Анне Ильиничне Левушкиной на фейсбуке

Настоящим профессионалом становится тот, кто отчаянно любит свое дело. Невозможно достигнуть высот, если не отдавать всего себя работе. Это правило легче всего подтверждается успехами спортсменов: только самые трудолюбивые и старательные становятся чемпионами и бьют мировые рекорды.

В обычных профессиях всё не так очевидно, порой приходится потратить всю жизнь, чтобы тебя признали лучшим. Впрочем, мы же работаем не ради признания.

Алла Ильинична Лёвушкина всю свою жизнь посвятила медицине. Легендарному российскому хирургу в этом году исполнился 91 год. Удивительно, но женщина до сих пор проводит хирургические операции.

Наградой за ее 66 лет службы отечественной медицине стала премия «Призвание » в номинации «За верность профессии », а самое главное - тысячи благодарных пациентов.

Будущий врач-проктолог родилась 5 мая 1927 года в Рязани в семье лесничего и педагога. В детстве мечтала стать геологом, но однажды Алле попала в руки книга, которая перевернула всю ее жизнь. Прочитав труд Вересаева «Записки врача» , Лёвушкина твердо решила, что станет врачом.

Училась в школе Алла довольно средне, но упорство и труд помогли ей со второго раза поступить во 2-й Московский медицинский институт им. Сталина. Ей посчастливилось учиться у знаменитого хирурга Александра Николаевича Бакулёва . Работа с ним повлияла на выбор дальнейшей специализации.

С 1951 года Алла Ильинична начала оперировать, сперва во время интернатуры в Туве, а затем в родном городе в Рязанской клинической больнице им. Н. А. Семашко.

Сейчас врач в свои 91 передвигается с трудом. Поэтому ей приходится добираться на работу на такси. Там ее ждут пациенты.

«На приеме я с 9:30 до 11:00. Ко мне идут как дельные, так и бездельные. Бездельные потому, что слышали мое имя, хотят, чтобы именно я посмотрела. А в больнице меня уже ждут на операцию… » - рассказывает врач.

В молодости Лёвушкина обожала путешествовать. С туристическим рюкзаком она обошла полстраны пешком. Маленькая хрупкая женщина полтора метра ростом.

Для операций Алле Ильиничне приходится забираться на специальную подставку, которую ее коллеги шутливо называют «каретой ». Ходит она с трудом, но работу не бросает.

«Ноги уже не ходят, но голова и руки работают », - резюмирует хирург.

Сочинение для поступления в институт Алла Лёвушкина написала с кучей ошибок. Однако ей всё же поставили 4 за хорошее содержание.

«Мать была педагогом, постоянно беспокоилась о моем правописании. Когда приезжала домой, то на столе меня ждал ворох писем, которые я писала домой. В них она красным карандашом подчеркивала все мои ошибки.

Когда училась в институте, то появились соевые пирожные по 40 копеек. Мне они так нравились, что я постоянно покупала их, а в трамвае ездила зайцем. Часто ловили, говорили: “Когда же ты наешься этими пирожными?” Но относились с пониманием, отпускали.

Поначалу я хотела работать с прокаженными, книжек всяких начиталась. У нас ведь даже лепрозорий на окраине Москвы был. Когда побывала на первой операции, решила твердо, что стану хирургом. Нюхнула крови, так сказать.

Хирургию у нас преподавал знаменитый Борис Петровский , он позже стал министром здравоохранения СССР. Мне довелось ассистировать ему во время операции . Борис Васильевич сделал надрез, кровь прямо мне в лицо брызнула. Он не растерялся и говорит: “Считайте, что я вас окрестил в хирурги”.

Однажды я выступала на конференции, хотела сказать “у больного большой зоб”, но случайно сказала “жоб ”. Друзья смеялись, а через год я выбрала проктологию. Возможно, это было пророчеством…

Дома у меня очень любили Сталина . Когда вождь умер, повесили его портрет на стену. Дядя сидел, за чепуху, анекдот рассказал, но всё равно его уважал. Говорил: “Он вождь. Настоящий”. Сейчас когда вижу в газете портреты Иосифа Виссарионовича, то сохраняю их.

Коллеги иногда отказываются от неоперабельных больных. Я всегда стараюсь помочь таким, бывает даже спасаю. Одна такая пациентка выжила, теперь у нее двое детей.

Совсем недавно, 5 мая исполнился 91 год Алле Левушкиной. В миниатюрной старушке трудно узнать одного из самых лучших врачей в стране, а может быть и в мире.

Трудно представить, но она уже 67 лет успешно оперирует. Даже несмотря на то, что разменяла уже десятый десяток, Алла Ильинична все еще ходит на работу… ↘↘↘

В начале мая старейшему практикующему хирургу России, Алле Левушкиной, исполнился 91 год. Эта миниатюрная старушка является одним из лучших отечественных, а то и мировых хирургов. Даже трудно представить сколько операция на ее счету за 67 лет успешной работы. Несмотря на свой почтенный возраст Алла Ильинична продолжает работать.

Алле Ильиничне Лёвушкиной в мае исполнится 91 год. Она выросла в Рязани и устроилась там работать хирургом-проктологом после того, как выучилась в Москве. Женщина до сих пор делает хирургические операции - у нее 66 лет стажа, премия «Призвание» в номинации «За верность профессии» и тысячи благодарных пациентов. О том, почему Алла Ильинична выбрала именно проктологию и тяжело ли ей работать в свои 90 лет,

На работу женщина ездит на такси и считает, что она это «заслужила».

Я сегодня так устала. Отсидела в поликлинике с 9.30 до 11.00. Там ко мне идут и дельные, и бездельные. Бездельные - потому что мое имя услыхали, значит, надо, чтобы я поглядела. А в больнице у меня операция…

Когда-то женщина любила пеший туризм - она исходила полстраны с тяжеленным рюкзаком за плечами, несмотря на свой маленький рост в полутора метров. Она такая хрупкая, что несколько раз друзья-мужчины ломали ей ребра, просто крепко обняв.

Во время операций ей всегда приходится забираться на подставку – «карету», как называют коллеги. Алла Ильинична ходит с трудом, но до сих пор работает.

Видите, как я хожу? А руки работают. И голова - тоже.

Алла Лёвушкина училась во 2-м Московском медицинском институте им. Сталина. Она поступила туда, несмотря на то, что пишет безграмотно: она написала сочинение по теме своего любимого писателя Михаила Лермонтова с кучей ошибок, но ей поставили «четверку», потому что «содержание было хорошее».

Когда училась, отправляла письма маме, она была педагогом. Приезжаю домой, на столе лежат мои письма, и красным карандашом подчеркнуты ошибки. Как будто я диктант писала. Сначала я возмущалась, потом мне стало смешно.

Она рассказывает, как в студенчестве ей и ее знакомым приходилось ездить зайцем в транспорте.

Помню, когда появились соевые пирожные. Они стоили 40 копеек - столько же, сколько проезд. А стипендия была 118 рублей. Покупаешь пирожное, съедаешь, едешь зайцем. Нас ловили, говорили: «Когда ж вы наедитесь этими пирожными?» Но все понимали, что мы голодные. И отпускали.

Несмотря на то, что хирургией Алла Ильинична занималась с третьего курса и уже на шестом начала оперировать, на выпускном экзамене она получила тройку. Но она всегда хотела стать хирургом и не отказывалась от своей мечты - и мечта сбылась.

Я фантазеркой всю жизнь была. Когда шла в мединститут, хотела работать с прокаженными. Тогда в Подмосковье был лепрозорий. Я книжки о них читала. Но как только попробовала хирургию, как говорится, нюхнула крови, - уже от нее не отходила.

У нас на курсе общей хирургии преподавал знаменитый Борис Петровский, он потом стал министром здравоохранения СССР. Мы все, конечно, хотели с ним поработать. Я стою - маленькая, хоть и на каблуках, но тогда высокие каблуки еще не носили. У меня колпак, ни единого волоска не видно, и халат с засученными рукавами. Он так нашу компанию посмотрел и говорит: «Вы будете мне ассистировать». Во время операции кровь мне брызнула прямо в лицо. Он говорит: «Считайте, я окрестил вас в хирурги».

Много лет спустя он приехал к нам в рязанскую больницу. Поглядел на меня и говорит: «Ну я прав был, говорил, что ты станешь хирургом?» Я прямо обалдела! А потом поняла: мы у него были первые студенты. А первых запоминаешь.

Следующим этапом после выпуска стала работа в Туве - туда Алла Ильинична отправилась вместе с подругой Олей, им было по 24 года. Однако через несколько лет женщина вернулась в Рязань и работала в санитарной авиации.

Много летала. Как-то пилот долго кружил, никак не садился. Говорит: «Там волки». А я: «Ну и что?» Волки, по-моему, очень приятные животные. Мне их всегда жалко - их убивают ни за что.

То, что ей суждено было стать хирургом-проктологом, Алла Ильинична поняла, когда работала в ординатуре по специализации по щитовидной железе. Однажды она выступала на конференции и случайно оговорилась.

Выступала на конференции, должна была сказать «у больного большой зоб». И вместо «з» произнесла «ж». Все смеются… А через некоторое время я ушла в проктологию. Коллеги решили, что та оговорка была пророчеством.

Алла Ильинична добавляет, что проктологией в Рязанской области никто не занимался тогда - и тут пришла путевка на курсы по проктологии. Она отправилась на курсы.

Рассказала Алла Ильинична и о своей семье. Ее мама была верующей, но сама Алла пришла к Богу, когда ей было под 60. В детстве ее растили в советском духе.

Когда в октябрята принимали, значок прикололи. Осень, я иду домой в пальто нараспашку. Мама мне: «Застегнись, холодно!» А я хотела, чтоб значок был виден. А когда я стала пионеркой, у нас была такая шутка: «Ответь за галстук!». «Не трожь рабочую кровь, когда уберешь, тогда возьмешь». Не знаю, что это означало.

Из-за того, что женщина отказалась вступать в партию (дело было при Брежневе), ей грозились не дать должность заведующей отделением, однако все-таки передумали.

Мы Сталина очень любили. Когда он умер, у нас в доме появился его портрет. Хотя мой дядя был судим. За чепуху, рассказал какой-то анекдот. И все равно он никогда не ругал Сталина. Говорил: «Он - вождь. Настоящий». Я и сейчас, если вижу в газете портрет Сталина, эту газету не выкидываю. Сохраняю.

Компьютером женщина так и не умеет пользоваться, но она не унывает - читает книги, потому что они «пахнут».

За эти годы медицина, конечно, усовершенствовалась. Появились технологии и обследования, о которых мы и не мечтали. Но в нее часто возвращаются старые методы.

Алла Ильинична считает, что секрет успешной работы - это любовь к ней и к тем, кому ты помогаешь.

У нас был доктор, который подходил к умирающему пациенту и говорил: «Да ты совсем хороший! Скоро встанешь!» Больной засияет, улыбается, и через день-два умирает. Пациентам надо поднимать настроение. Хотя сейчас говорят, что нужно резать правду-матку.

Я брала пациентов, которых коллеги считали неоперабельными. У одной из таких пациенток сейчас двое детей.

Надо любить дело, которым занимаешься. А еще надо любить людей. Хотя я всегда считала, что мне больше нравятся животные. Но больных своих я люблю. Всех.

P.S. Делитесь этой записью с друзьями!

Вконтакте

На работу женщина ездит на такси и считает, что она это «заслужила».

- Я сегодня так устала. Отсидела в поликлинике с 9.30 до 11.00. Там ко мне идут и дельные, и бездельные. Бездельные - потому что мое имя услыхали, значит, надо, чтобы я поглядела. А в больнице у меня операция…

Во время операций ей всегда приходится забираться на подставку - «карету», как называют коллеги. Алла Ильинична ходит с трудом, но до сих пор работает.

- Видите, как я хожу? А руки работают. И голова - тоже.

- Когда училась, отправляла письма маме, она была педагогом. Приезжаю домой, на столе лежат мои письма, и красным карандашом подчеркнуты ошибки. Как будто я диктант писала. Сначала я возмущалась, потом мне стало смешно.

Она рассказывает, как в студенчестве ей и ее знакомым приходилось ездить зайцем в транспорте.

- Помню, когда появились соевые пирожные. Они стоили 40 копеек - столько же, сколько проезд. А стипендия была 118 рублей. Покупаешь пирожное, съедаешь, едешь зайцем. Нас ловили, говорили: «Когда ж вы наедитесь этими пирожными?» Но все понимали, что мы голодные. И отпускали.

- Я фантазеркой всю жизнь была. Когда шла в мединститут, хотела работать с прокаженными. Тогда в Подмосковье был лепрозорий. Я книжки о них читала. Но как только попробовала хирургию, как говорится, нюхнула крови, - уже от нее не отходила.

- Много летала. Как-то пилот долго кружил, никак не садился. Говорит: «Там волки». А я: «Ну и что?» Волки, по-моему, очень приятные животные. Мне их всегда жалко - их убивают ни за что.

- Выступала на конференции, должна была сказать «у больного большой зоб». И вместо «з» произнесла «ж». Все смеются… А через некоторое время я ушла в проктологию. Коллеги решили, что та оговорка была пророчеством.

- Когда в октябрята принимали, значок прикололи. Осень, я иду домой в пальто нараспашку. Мама мне: «Застегнись, холодно!» А я хотела, чтоб значок был виден. А когда я стала пионеркой, у нас была такая шутка: «Ответь за галстук!». «Не трожь рабочую кровь, когда уберешь, тогда возьмешь». Не знаю, что это означало.

- Мы Сталина очень любили. Когда он умер, у нас в доме появился его портрет. Хотя мой дядя был судим. За чепуху, рассказал какой-то анекдот. И все равно он никогда не ругал Сталина. Говорил: «Он - вождь. Настоящий». Я и сейчас, если вижу в газете портрет Сталина, эту газету не выкидываю. Сохраняю.

Компьютером женщина так и не умеет пользоваться, но она не унывает - читает книги, потому что они «пахнут».

- За эти годы медицина, конечно, усовершенствовалась. Появились технологии и обследования, о которых мы и не мечтали. Но в нее часто возвращаются старые методы.

Алла Ильинична считает, что секрет успешной работы - это любовь к ней и к тем, кому ты помогаешь.

- У нас был доктор, который подходил к умирающему пациенту и говорил: «Да ты совсем хороший! Скоро встанешь!» Больной засияет, улыбается, и через день-два умирает. Пациентам надо поднимать настроение. Хотя сейчас говорят, что нужно резать правду-матку.

Я брала пациентов, которых коллеги считали неоперабельными. У одной из таких пациенток сейчас двое детей.

Старейший хирург Рязани, увлекается философией и кормит бездомных кошек.

На церемонии вручения престижнейшей российской врачебной премии «Призвание» зал стоя приветствовал старейшего хирурга Рязани Аллу Левушкину.

Она выросла в мещерских лесах. В буквальном смысле этого слова. Отец был лесничим. Мама — учительница. А если учесть, что образование и профессиональные навыки они приобретали еще до революции – многое становиться понятно. Типичная земская интеллигенция. Любимые герои Чехова и Вересаева. Кстати, именно Вересаев, а точнее его проза, сыграет решающую роль в жизни одного из старейших практикующих хирургов России, Аллы Ильиничны Левушкиной. Но об этом — чуть позже.

Наверное, генетический код, действительно очень многое определяет в характере человека…
Лауреат самой престижной российской врачебной премии «Призвание» в номинации «за верность профессии» рязанский хирург-проктолог Алла Левушкина — человек удивительного чувства юмора, острого ума и завидного оптимизма. В этом году ей исполнится 87 лет.

«РОМАНТИЧЕСКАЯ ОСОБА»

Моя мама окончила гимназию, — рассказывает Алла Ильинична. – Начала работать учительницей. Но после революции быстро поняла, что преподавание «в согласии» с новыми идеологическими требованиями для нее невозможно. Пришлось переквалифицироваться в финансовые работники.

- Алла Ильинична я, честно говоря, считал, что врачебную профессию в основном выбирают представители семейных династий…

Далеко не всегда. Во всяком случае, у нас в семье врачом работала только моя тетя. Но на мой выбор повлияла вовсе не она. Вообще, в школе я мечтала стать геологом. Но потом прочла «Записки врача» Вересаева и это определило мою профессиональную судьбу. В общем, весьма романтическая я была особа. Воспитанная на русской классической литературе. Мой старший брат Анатолий Левушкин стал известным поэтом. Ну а я — врачом, что также вполне соответствует литературным традициям.

- Однако вы, в отличие от Чехова, Вересаева и Булгакова, врачебному призванию не изменили?

Видимо, мое предназначение лежит в другой плоскости. Хотя, кто знает… Недаром же говорят, что талантливый писатель – это врачеватель человеческих душ.

Поступила во второй московский медицинский институт. Раньше он был имени Сеченова, но, когда я в нем училась, он уже носил имя Сталина. В студенческие годы жили весело. Хоть и голодно. Проезд от общежития до института стоил 40 копеек. Столько же стоило соевое пирожное. Думаю, наш выбор всем понятен. Так что на занятия ездили зайцами. Это всем было известно. На нашей остановке регулярно заходил контролер и всех нас этапировал в ближайшее отделение милиции. Ну а там дежурный: «Что, опять деньги проели? Глаза бы мои вас не видели! Бегите на лекции, и чтобы это было в последний раз!»
Спасало то, что объединялись комнатами и все вместе, вскладчину, как-то выживали. Помню, одной нашей девчонке прислали здоровенного леща. Так мы эту рыбину дня четыре ели. Сначала мясо. Потом голову и хвост. Ну и напоследок из обглоданных до блеска костей еще умудрились суп сварить.

СПАСИТЕЛЬНОЕ ЛЮБОПЫТСТВО

К разговору с Аллой Ильиничной мы еще обязательно вернемся. Возвращаясь после нашей встречи, по старой журналисткой привычке пытался одним словом определить ощущение от собеседника. Долго не получалось. В голове вертелось: «живая» и еще — «любопытство». В свои неполные 87 лет Алла Ильинична, действительно, живее многих гораздо более молодых. Иногда приходится беседовать с двадцатилетними и удивляться их равнодушию, прагматизму и искусственности. Пустой холодный взгляд. На лице вежливая маска.

Алла Левушкина – маленькая, хрупкая, почти невесомая. Светлые глаза моментально впиваются в собеседника. И с огромным интересом начинают изучать нового знакомого. Вот откуда появилось «любопытство». Старейшему рязанскому хирургу с шестидесятилетним стажем «проникновения» в человеческий организм очень любопытно все, что происходит в сегодняшней жизни.

ВЫБОР ПО РОСТУ

- Алла Ильинична, а как получилось, что вы стали специализироваться в проктологии?

- В глазах моей собеседницы моментально загорелись ироничные искорки. Прекрасно понимает «подтекст» вопроса. Мол, не слишком престижная специализация. То ли дело операции на сердце… А тут…

Между прочим, в медицине считается, что именно проктология, — одно из наиболее сложных направлений в хирургии. Это сегодня существуют различные инструменты, значительно облегчающие работу специалиста. А когда я начинала работать, все делалось исключительно руками. Да и сейчас в определенных случаях все зависит от искусства твоих рук. То есть от профессионального мастерства хирурга. Того, что еще со времен Гиппократа.

- И все это вы понимали в довольно юном возрасте?

Нет, конечно. На момент моей специализации я уже проработала лет пять хирургом. Постоянно вылетала по экстренным вызовам с санитарной авиацией. Делала довольно сложные операции. Иногда приходилось работать под открытым небом, в сарае, в общем, кое-какой опыт уже был. И тут приходит «путевка» на четырехмесячные курсы по проктологии. Предложили мне. Но у меня в это время мама очень болела, и я не смогла поехать. Однако само предложение серьезно обдумывала. В то время у нас в стране хирургов с такой специализацией было — по пальцам пересчитать. А у нас в Рязанской области — вообще, не было. Так что не знали и не умели мы в этой области многого. Значит, очень любопытно. Но что поделаешь – направление-то уже «уплыло»…

Но оказалось, что «путевка» обошла все рязанские медучреждения — и снова вернулась в облздрав. Не было желающих оперировать эту часть организма. И тут я поняла – это судьба! Пришла и говорю: «Отправляйте!». А они еще совещаются, решают… Но тут один мой коллега привел окончательный довод в мою пользу: «Вы посмотрите, какого она роста. Ей проктологией заниматься сам Бог велел!».

ПАРТИЙНЫЕ ВОПРОСЫ

Удивительно, но имея такой стаж практической хирургии, Алла Ильинична не имеет даже почетного звания. Нет, конечно, ведомственных грамот и благодарностей у нее достаточно. И все же… Была одно время заведующей проктологическим отделением 11-й горбольницы, но, по собственным словам, вовремя поняла: пора уступать начальственную должность более молодым коллегам. И стала просто практикующий хирург-проктолог.

За прошлый год Алла Ильинична сделала более 100 операций. При «нулевой» смертности. Для тех, кто не слишком сведущ в медицинских вопросах, объясню: именно в проктологии показаниями к хирургическому вмешательству являются запущенные случаи, часто связанные с онкологией. Так что «нулевая смертность» — это говорит о многом!

- Алла Ильинична, как же так со званием получилось? Ведь нынешнее «Призвание», возможно, — первое значимое признание ваших заслуг в профессии?

Да не интересовало меня это никогда. Скучно было бумажки всякие собирать, по кабинетам их носить. В советское время моя беспартийность, видимо, мешала. Когда заведующей отделением стала ко мне стали «подъезжать», мол, Алла Ильинична надо бы в партию вступить, положено, — я сказала: извините, не готова пока. Да и слишком много у меня вопросов к партии. Вот как про вопросы услышали, так и перестали приставать.

СКОЛЬКО ВЕСИТ «ПРИЗВАНИЕ»?

- А вы, вообще, человек откровенный?

Думаю, что да. Предпочитаю правду невзирая на лица и должности говорить.

- Ну, тогда со званиями все становиться понятным. Когда про присвоение премии «Призвание» узнали, волновались?

Да в моем возрасте волноваться по такому поводу как-то неприлично.

- Неужели, и когда рядом с Дмитрием Медведевым сидели, никакого волнения не было?

Я на этой церемонии волновалась только по двум поводам. Эта статуэтка, плюс металлический диплом — для меня довольно ощутимый вес. Думала, как бы ни уронить все это великолепие прямо на сцене. Вот будет позор на всю страну. Но тут меня Геннадий Григорьевич Онищенко (бывший главный санитарный врач России – авт.) выручил. Принял на себя мой «груз славы». Ну а второй волнительный момент состоял в том, что когда я на сцену шла, поняла – по этой лесенке я еще поднимусь, а вот спуститься будет уже проблематично. Но и тут добрые люди в беде не бросили. Помогли.

СИЛОЙ МОЛИТВЫ

- Алла Ильинична, вы в Чудо верите?

Нет. Я верю в Промысел Божий.

- Вы верующий человек?

Да. Причем прошла довольно сложный эволюционный путь от воинствующего атеиста до принятия Бога. Меня еще с институтских времен всерьез увлекала философия. Очень нравился Гегель. А вот с марксизмом-ленинизмом не все было понятно. Например, это направление утверждает, что абсолютная истина не познаваема. Согласитесь, странное утверждение для материалистов. И что же тогда такое абсолютная истина? По-моему ответ напрашивается сам собой. Достаточно долго я не могла по-настоящему прийти в церковь. Маму водила, на службе вместе с ней стояла, а у самой даже перекреститься рука не поднималась. Хотя я ведь крещенная. Меня еще бабушка крестила. Вот настоятель нашей церкви отец Петр смотрел, смотрел на мои мучения, а потом и говорит: «Ну, хватит сомневаться, пойдем исповедоваться». Вот с этого началось мое воцерковление.

- То есть вы считаете, что в любой операции существует момент, не зависящий от мастерства хирурга? Момент, когда все в руках Божьих?

Конечно. И любой опытный врач приведет вам достаточно примеров такого вмешательства. Вот у меня была одна очень тяжелая больная. Запущенная онкология. Мы ее прооперировали, но надежд никаких не оставалось. По самым смелым прогнозам жить ей оставалось не более полугода. Она уверовала. Усердно молилась. Думаю, не нужно объяснять, какой силы были эти молитвы. С тех пор прошло четыре года. Все говорит о том, что болезнь отступила. Это и есть Божий Промысел. Абсолютная истина.

…У нее дома живет девять кошек. Была еще собака Каштанка. Всех своих четвероногих домочадцев Алла Ильинична Левушкина подобрала на улице, вылечила от разных «помоечных болезней», спасла от голодной смерти. Лауреат самой престижной российской врачебной премии, старейший рязанский хирург подкармливает бездомных животных, покупает просо и семечки для птиц. И они слетаются со всей округи к ее окнам.

НАША СПРАВКА:

Левушкин Анатолий Ильич, брат Аллы Ильиничны – известный российский поэт (13.08.1922 — 22.08.2001). Родился и вырос в Рязани. Стоял у истоков образования профессионального Союза писателей в Рязани в 1940-50-е годы. В годы Великой Отечественной войны работал в Рязанском областном радиокомитете, составлял тексты к местным «Окнам ТАСС». Окончил Литературный институт им. Горького. Автор 20 поэтических книг. Именно Анатолий Левушкин написал рекомендацию Александру Солженицыну в Союз писателей. Похоронен в Рязани на Скорбященском кладбище.