Побеждай не числом а умением. Александр васильевич суворов избранные афоризмы. Воюют не числом, а умением

Без добродетели нет ни славы, ни чести.

Безбожие поглощает государства и государей, веру, права и нравы.

(О безбожии). Зрите ад, над которым царствует безумие еще сильнее в исходе века. Сей ад распрстя челюсти свои до гор Альпийских, воздвигает новый Рим, основание которого близ бездны.

Благомудрое великодушие часто полезнее, нежели стремглавый военный меч.

Благость и милосердие потребны героям.

Ближайшая к действию цель лучше дальней.

Баба бьет задом, передом, а дело идет чередом.

Вежлив бывает и палач.

Будь чистосердечен с друзьями своими, умерен в своих нуждах и бескорыстен в своих поступках.

Великие приключения происходят от малых причин.

Властвуй счастьем, быстротой Цезаря, столь хорошо умевшего захватывать врасплох врагов даже днем.

Вольность и равенство не могут стоять долго против веры и властительства.

Вот мои мысли о людях: вывеска дураков - гордость, людей посредственного ума - подлость, а человека истинных достоинств - возвышенность чувств, прикрытая скромностью.

Мужественные подвиги достовернее слов.

Время драгоценнее всего.

Вся земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови.

Выше денег время страшно.

Где меньше войска, там больше храбрых.

Где тревога, туда и дорога; где ура - туда и пора; голова хвоста не ждет.

Геройство побеждает храбрость, терпение - скорость, рассудок - ум, труд - лень, история - газеты...

Главное дарование великого человека - уметь избирать особ по их талантам.

Голова хвоста не ожидает, оный всегда в свое время поспеет.

Голод - лучшее лекарство.

Гражданские доблести не заменят бесполезную жестокость в войсках.

Два хозяина в одном дому быть не могут.

Дело мастера боится. И крестьянин не умеет сохой владеть - хлеб не родится.

Деньгам по-пустому лежать не надлежит.

Деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, а время дороже всего.

Дипломатичный слог - обманчивая двуличность.

Добро делать спешить должно.

Добродетель всегда гонима.

Единство дает согласие. Смотри на дело в целом.

Если любишь горячее, будь способен и к холодному.

Жалко подражание, похвально соревнование. Подражание есть признание в недостатке собственных своих способностей. Соревнование - порыв благородной души, которая хочет выказать оспариваемое у нее преимущество.

Загребающий жар чужими руками после свои пережжет.

Идя вперед, знай, как воротиться.

Знаешь ли ты трех сестер? Вера, Любовь и Надежда. С ними слава и победа. С ними Бог.

Искренность отношений, правда в общении - вот дружба.

Искусство не может терпеть порабощения.

Истина - благосклонна одному достоинству.

Истинная слава не может быть оценена: она есть следствие пожертвования самим собою в пользу общего блага.

Как тягостно равнодушие к самому себе!

Крестьянин богатеет не деньгами, а детьми. От детей ему и деньги.

Кто удивил, тот победил.

Кто хорош для первой роли, не годен для второй.

Люби истинную славу.

Лень рождается от изобилия. Ближайший повод к лени - безначалие.

Лесть похожа на пирог: надобно умеючи испечь, всем нужно начинить в меру, не пересолить и не переперчить.

Льстец гордый и безнаказанный - величайший злодей.

Милосердие покрывает строгость. При строгости надобна милость, а иначе строгость - тиранство.

Мудрый и кроткий владыка не в крепостных оградах, но в сердцах своих подданных заключает свою безопасность.

Мудрый не дерется нечаянно.

На себя надежность - основание храбрости.

Не бросайте никогда апельсина, пока в нем есть еще содержимое.

Не льститесь на блистание, но на постоянство.

Невинность не терпит оправданий.

Недорубленный лес опять вырастает.

Ненависть затмевает рассудок.

Непрестанная наука из чтениев!

Нет земли на свете, которая так была бы усеяна крепостями, как Италия. И нет так же земли, которая бы была так часто завоевана.

Нет ничего страшнее отчаянных.

Нога ногу подкрепляет, рука руку усиляет.

Ноша службы легка, когда дружно подымают ее многие.

Нужнее неприятное известие для преодолевания, нежели приятное - для утешения.

Опасности лучше идти навстречу, чем ожидать на месте.

Отличай честолюбие от гордости и кичливости.

Повелевай счастьем, ибо одна минута решает победу.

Подозрение - мать премудрости.

Предположения и предрассудки все расстраивают.

Предположенное не окончить - Божий гнев!

Приучайся к неутомимой деятельности.

Раз счастье, два раза счастье - помилуй Бог! Надо же когда-нибудь и немножко умения.

С юных лет приучайся прощать недостатки ближнего и никогда не прощай своих собственных.

Скорость нужна, а поспешность вредна.

Самоблюдение и самолюбие суть различны: первое повелено Богом, второе - в начале испорчено гордостью.

Самолюбие утопает в неведении жребия своего, однако имеет желания.

Служба и дружба - две параллельные линии - не сходятся.

Собственностью своею во всякое время жертвовать - правило высочайшей службы.

Стоянием города не берут.

Счастье зависит от правил, фортуна - от случайностей.

Таинство одно твердой связи достойных друзей - уметь прощать недоразумения и просвещать неотложно в недостатках.

Тактика и дипломатика без светильника истории - ничто.

Твердый дуб падает не от ветра или сам, но от секиры.

Теория без практики мертва.

Тот не велик еще, кого таковым почитают.
Тот не тонок, кто слывет тонким.
Тот уже не хитрый, о ком все говорят, что он хитер.

Три главных достоинства вождя: мужество, ум, здоровье (телесное и душевное).

Трудолюбивая душа должна быть занята своим ремеслом, и частые упражнения для нее столь же живительны, как обычные упражнения для тела.

Удивительно, право, что у вас хитрость предпочитают рассудку и конец берут за начало! Прилично так поступать с одними шутами придворными.

Удивить - победить.

Ученые мужи своим бессмертием больше чем кто-либо уподобляются богам: это они увлекают нас к вершинам добродетели. Их гений указует нам, сколь сладостно посвятить жизнь общественному благу. Они наставляют нас не пещись о собственной нашей персоне, презирать превратности фортуны и жертвовать собой для блага Отечества и человечечства.

Ученье - свет, а неученье - тьма.

Фамильярное обращение порождает пренебрежение.

Фортуна вертит счастьем как колесо спицами.

Фортуна имеет глаза на затылке, власы короткие, полет ее молниеносен: упустишь раз - не поймаешь. (Есть иной вариант: Фортуна имеет голый затылок, а на лбу - длинные висячие волосы: не схватил... уже не возвратиться!)

Хотя храбрость, бодрость и мужество всюду и при всех случаях потребны, только тщетны они, если не будут истекать от искусства, которое возрастает от испытаний, при внушениях и затвержениях каждому должности его.

Чем больше удобств, тем меньше храбрости.

Чистому - все чисто.

1. Велик Бог русский! Мы пойдем с ним по стезям древней славы!

   Всемогущий Боже! Даруй, чтоб зло для России не открылось прежде 100 лет, но и тогда основание к сему будет вредно.

   Крепость сильна, гарнизон - целая армия. Но ничто не устоит против русского оружия - мы сильны и уверенны в себе.

   Кто любит свое Отечество, тот подает лучший пример любви к человечеству.

   Легкие победы не льстят сердцу русскому.

   Медленность наша умножит силы неприятеля. Быстрота и внезапность расстроят его и поразят. Широта реки не сузится, высота берегов не понизится. Русский Бог силен. С Ним перелетим полетом богатырским, с Ним победим!

   Мы русские, мы все одолеем.

   От храброго русского гренадера никакое войско в свете устоять не может.

   Природа произвела Россию только одну. Она соперниц не имеет.1

   Попробуйте сдвинуть этот камень. Не можете? Так и русские не могут отступать.

   Покажи на деле, что ты русский!

   Россиянин отличается верой, верностью и рассудком.

   Русак не трусак.

   Русские прусских всегда бивали, что ж тут перенять?

   Русский Бог велик! Охают французы, усмиряются цесарцы!

   Русскому должно все испытать.

   Смерть или плен - все одно!

   Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат.

   Тщетно двинется на Россию вся Европа: она найдет там Фермопилы, Леонида1 и свой гроб.

   Умирай за Дом Богородицы, за Матушку-Царицу, за Пресветлейший дом. Церковь Бога молит. Кто остался жив, тому честь и слава!

   Штык, быстрота, внезапность - это вожди россиян.

   В сущности нет ничего вреднее и даже более - никто не может быть так жесток, как вредны и жестоки по результатам своих действий сентиментальные люди. Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, - должен добить врага, чтобы вслед за одной войной не началась другая.

   Готовься в войне к миру, а в мире к войне.

   Победа - враг войны.

   Солдат и в мирное время на войне.

   ВОЕННАЯ НАУКА

   Атакуй с чем пришел! Коли, руби, гони, отрезывай, не упускай! Ура! - чудеса творит, братцы!

   Береги пулю в дуле.

   Береги пулю на три дня, а иногда и на целую кампанию, когда негде взять.

   Будь терпелив в военных трудах, не поддавайся унынию от неудач.

   Братцы! Бей штыком, колоти прикладом! Не задерживайся: шибко иди вперед! Ух, махни! Головой тряхни, вперед, братцы! Чудо-богатыри, вперед! Мы русские!

   Будь прозорлив, осторожен. Имей цель определенную. Умей предупреждать обстоятельства ложные и сомнительные, но не увлекайся местной горячностью.

   В кабинете врут, а в поле бьют.

   Быстрота и внезапность заменяют число. Натиски и удары решают битву.

   Быстрота и натиск - душа настоящей войны.

   В баталии в полевой три атаки: первая в крыло, которое послабее. В середину нехорошо - самого сожмут. Атака всеми силами в обход хороша только для малого корпуса.

   В осадах времени не терять... Всего лучше открытый штурм. Тут меньше потери.

   Взор! Быстрота! Победа!

   Воевать не числом, а умением.

   Военная наука - наука побеждать.

   Военной науке должно учится на войне. Каждый театр войны есть новый.

   Военные добродетели: для солдата - отважность, для офицера - храбрость, для генерала - мужество, руководствуемые началами порядка и дисциплины, управляемое бдительностью и предусмотрительностью.

   В случае возникновения препятствий нельзя много отвлекаться ими, время дороже всего - нужно уметь беречь его. Часто наши предыдущие победы оставались безрезультатными из-за недостатка людей. Самым ложным правилом является убеждение, что после поражения врага все закончено, в то время как нужно стремиться к более крупным успехам.

   Выше всего глазомер, т. е. пользование положением места, трудолюбие, бдение и постижение.

   Делай на войне то, что противник почитает за невозможное.

   Деятельность есть важнейшее из всех достоинств воинских.

   Дисциплина - мать победы.

   Должно стремиться к одной главной точке и забывать о ретираде1. Натиск и удары решают битву, и приступ предпочтительнее осады.

   За ученого трех неученых дают. Нам мало трех, давай нам шесть, давай нам десять на одного, - всех побьем, повалим, в полон возьмем...

   Если желать умереть на войне, то надобно желать умереть в деле со славою, как Тюренн1.

   Идешь бить неприятеля, умножай войска, опорожняй посты, снимай коммуникации. Побив неприятеля, обновляй по обстоятельствам, но гони его до сокрушения.

   Исправная стрельба в мишень - великой важности: умножает гибель неприятеля и отвращает в действии лишнюю трату патронам.

   Истинное правило военного искусства - прямо напасть на противника с самой чувствительной для него стороны, а не сходиться, робко пробираясь окольными дорогами, через что самая атака делается многосложною, тогда как дело может быть решено только прямым, смелым наступлением.

   Кто испуган, тот побежден на половину. У страха глаза велики, один за десятерых покажется.

   Кто отважен и смело идет прямо на неприятеля, тот одержал уже половину победы.

   Местный (житель) в его близости по обстоятельствам лучше судит.

   Мы обязаны всеми подвигами соединению двух первых армий в Европе в непобидимую Российско-Австрийскую армию. И если снова начинать кампанию, то необходимо сблизиться в системах1. Иначе не может быть ни спасения для человечества, ни восстановления угнетенных государей и религии.

   На войне деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, время дороже всего.

   Надо бить умением, а не числом.

   Не нужно методизма, а верный взгляд военный.

   Неутомимость солдат и решимость офицера - вот вожди к славе!

   Ни одного поста не должно считать крепостью... нет стыда уступить пост превосходному в числе неприятелю. Напротив того, в том и состоит военное искусство, чтобы вовремя отступить без потери. Уступленный пост можно снова занять, а потеря людей невозвратима: нередко один человек дороже самого поста.

   Никакой баталии в кабинете выиграть не можно.

   Никогда сил не раздроблять для занятия пунктов. Обошел неприятель - тем лучше: он сам идет на поражение.

   Ничего - кроме наступательного.

   Обывателя не обижать: он нас поит и кормит. Солдат - не разбойник. Святая добыча: возьми лагерь - все ваше, возьми крепость - все ваше. Без приказа отнюдь не ходить на добычу.

   Пальбой не должна пехота много заниматься, но только идти в штыки и брать в полон.

   План операционный в корпус, в колонну. Ясное распределение полков. Везде расчет времени. В переписке между начальниками войск следует излагать дело ясно и кратко, в виде записок, без больших титулов. Будущие же предприятия определять вперед на сутки или на двое.

   Победа зависит от ног, а руки только орудие победы.

   Полк - подвижная крепость, дружно, плечом к плечу, и зубом не возьмешь!

   При всяком случае наивреднее неприятелю страшный наш штык, которым наш солдат исправнее всех на свете работает.

   Ров не глубок, вал не высок. Бросься в ров, скачи через вал. Ударь в штыки, коли, гони, бери в полон!!!

   Ружье, сухарь и ноги береги пуще глаза!

   С пленными поступать человеколюбиво, стыдится варварства.

   Сикурс (помощь), опасность и прочие слова служат бабам, кои боятся с печи слезть.

   Смерть бежит от штыка и сабли храброго. Счастье венчает смелость и отвагу.

   Субординация, экзерциция, дисциплина, чистота, опрятность, здоровье, бодрость, смелость, храбрость, победа, слава, слава, слава!

   Смерть на постели - не солдатская смерть.

   Стреляй редко, да метко. Штыком коли крепко. Пуля дура, штык молодец.

   Субординация или послушание - мать дисциплины или военному искусству.

   Твердость, предусмотрительность, глазомер, время, смелость, натиск, поменьше деталей и подробностей в речах солдатам.

   Три воинских искусства: первое - глазомер, второе - быстрота, третье - натиск.

   Трое наскочат: первого заколи, второго застрели, третьему штыком карачун. В атаке не задерживай.

   Тяжело в учении - легко в походе, легко на учении - тяжело в походе.

   Умный военный человек не должен действовать на авось, без крайности.

   Хотя храбрость, бодрость и мужество всюду и при всех случаях потребны, токмо тщетны они, ежели не будут истекать из искусства.

   Шаг назад - смерть. Вперед два, три и десяток - позволяю.

   Штыки, быстрота, внезапность!.. Неприятель думает, что ты за сто, за двести верст, а ты, удвоив шаг богатырский, нагрянь быстро, внезапно. Неприятель поет, гуляет, ждет тебя с чистого поля, а ты из-за гор крутых, из лесов дремучих налети на него как снег на голову. Рази, стесни, опрокинь, бей, гони, не давай опомниться.

   Штыком может один человек заколоть троих, где и четверых, а сотня пуль летит на воздух.

   О НЕПРИЯТЕЛЯХ

   Бегущего неприятеля истребляет одно преследование.

   Бей неприятеля, не щадя ни его, ни себя самого, держись зло, дерись до смерти, побеждает тот, кто меньше себя жалеет.

   Беспрерывное изучение врага сделает тебя великим полководцем. Никакой баталии в кабинете выиграть невозможно. Умей пользоваться местностью, управляй счастьем.

   Богатыри, неприятель от вас дрожит, да есть неприятель больше: проклятая немогузнайка, намека, загадка, лживка, лукавка, краснословка, краткомолвка, двуличка, вежливка... от немогузнайки было много беды.

   Не меньше оружия поражать противника человеколюбием.

   Неприятелю времени давать не должно, пользоваться сколько можно его ошибкой и брать его всего смело со слабейшей стороны.

   Нет вшивее пруссаков. Лаузер или вшивень назывался их плащ. В шильдгаузе1 и возле будки без заразы не пройдешь, а головною их вонью вам подарят обморок.

   Никогда не презирайте вашего неприятеля, каков бы он ни был, и хорошо узнавайте его оружие, его образ действовать и сражаться. Знай в чем его сила и в чем слабость врага.

   О, как шагает этот юный Бонапарт! Он герой, он чудо-богатырь, он колдун! Он побеждает и природу и людей. Он обошел Альпы, как будто их и не было вовсе. Он спрятал в карман грозные их вершины, а войско свое затаил в правом рукаве своего мундира. Казалось, что неприятель тогда только замечал его солдат, когда он их устремлял, словно Юпитер свою молнию, сея всюду страх и поражая рассеянные толпы австрийцев и пиемнтцев. О, как он шагает! Лишь только вступил на путь военачальства, как уж он разрубил Гордиев узел тактики. Не заботясь о числе, он везде нападает на неприятеля и разбивает его начисто. Ему ведома неодолимая сила натиска - более не надобно. Сопротивники его будут упорствовать в вялой своей тактике, подчиненной перьям кабинетным, а у него военный совет в голове. В действиях свободен он как воздух, которым дышит. Он движет полки свои, бьется и побеждает по воле своей!
   Вот мое заключение: пока генерал Бонапарт будет сохранять присутствие духа, он будет победителем. Великие таланты военные достались ему в удел. Но ежели, на несчастье свое, бросится он в вихрь политический, ежели изменит единству мысли, - он погибнет.

   Остальным сдающимся давай пощаду: грех напрасно убивать. Они такие же люди.

   Оттеснен враг - неудача. Отрезан, окружен, рассеян - удача.

   Победителю прилично великодушие.

   У неприятеля те же руки, да русского штыка не знают.

   Французам, а особливо неаполитанской коннице, кричать "Пардон", чтобы оная к нам переходила.

   Французы горячи, им жарко: побили их много, сберечь трудно.

   Французы - нарушители общей тишины и враги общего спокойствия. Французы отвергли Христа Спасителя, они попрали законное правительство. Страшитесь их разврата... Вы были счастливы верой - храните ее. Дорожите совестью своей: да не упрекнет она вас в том, что вы были сопутниками утеснителей веры и прав народных. Бегите от лжеучетелей.

   О КОМАНДИРАХ

   Бдение начальника - лучшее спокойствие подчиненных. Прозорливость оного побеждает нечаянности.

   Генералу необходимо образовывать себя науками.

   Жалок тот полководец, который по газетам ведет войну. Есть и другие вещи, которые знать ему надобно.

   Командиру необходимо непрерывное образование себя науками с помощью чтения.

   Необходимо чтобы войска предводителя своего разумели.

   Научись повиноваться, прежде чем повелевать другими.

   Начальник на войне не должен себя ничем связывать, а поступать соответственно обстоятельствам и всегда быстро.

   Не употребляйте команды "стой". А в сражении: "нападай", "руби", "коли", "ура", "барабаны", "музыка".

   Непрестанное изощрение глазомера сделает тебя великим полководцем.

   Ночные поражения противников доказывают умение вождя пользоваться победой не для блистания, но для постоянства.

   Обучение нужно, лишь бы с толком и кратко. Солдаты его любят.

   От строгости до жестокости полсажени, пол-аршина, полвершка, пол-полвершка.

   Полная мочь избранному полководцу.

   Свой пай съедай, а солдатский солдату отдавай.

   Тщательно обучай подчиненных тебе солдат и подавай им пример.

   Храни в памяти имена великих людей и в своих походах и действиях с благоразумием следуй их примеру.

   Последуй Аристиду в правоте, Фабрициану - в умеренности, Эпаминонду - в нелживости, Катону - в лаконизме, Юлию Цезарю - в быстроте, Тюренну - в постоянстве, Лаудону в нравах.1

   О СОЛДАТАХ

   Без честолюбия, послушания и благонравия нет исправного солдата.

   Зри в части - семью, в начальнике - отца, в товарище - родного брата.

   Каждый воин должен понимать свой маневр. Тайна есть только предлог, больше вредный, чем полезный. Болтун и без того будет наказан.

   Нужное солдату полезно, а излишнее вводит в роскошь - мать своеволия.

   Сам погибай, а товарища выручай. За убитых Церковь Бога молит!

   Солдат дорог. Береги здоровье, чисти желудок, коли засорился. Голод - лучшее лекарство.

   Солдату надлежит быть здорову, храбру, тверду, решиму, правдиву, благочестиву.

   Ты присягал. Умирай за веру, царя и Отечество. Знамя защищай до последней капли крови.

2. Баталия мне покойнее, нежели лопатка извести и пирамида кирпичей.

   Богатство мое состоит в жалованных бриллиантах и наделанных в Санкт-Петербурге мундирах да серебряных ложках, выписанных недавно из Москвы.

   В письме Вашем... употреблено на мой счет слово "отступление". Отвечаю, что не знал его во всю мою жизнь, как не знал и оборонительной войны, стоивший в начале кампании только в Тироле жизни свыше 10000 человек, чего мы за всю итальянскую кампанию не потеряли...

   Ваша кисть изобразит черты лица моего - они видны. Но внутреннее человечество мое сокрыто. Итак, скажу вам, что я проливал кровь ручьями. Содрогаюсь. Но люблю моего ближнего. Во всю жизнь мою никого не сделал несчастным. Ни одного приговора на смертную казнь не подписал. Ни одно насекомое не погибло от руки моей. Был мал, был велик. При приливе и отливе счастья уповал на Бога и был непоколебим.

   Горжусь тем, что я Россиянин!

   Возьми себе в образец героя древних времен. Наблюдай его. Иди за ним в след. Поравняйся. Обгони. Слава тебе! Я выбрал Цезаря. Альпийские горы за нами. Бог перед нами. Ура! Орлы российские облетели орлов римских.

   Да я ж служил за дьячка, пел басом, а теперь поеду петь Марсом.

   Доброе имя должно быть у каждого честного человека, лично я видел это доброе имя в славе своего Отечества. Мои успехи имели исключительной целью его благоденствие.

   Жизнь столь открытая и известная, какова моя, никогда и никаким биографом искажена быть не может. Всегда найдутся неложные свидетели истины, а более всего я не требую того, кто почтет достойным трудиться обо мне, думать и писать. Сей есть масштаб, по которому я желал бы быть известным.

   Ищите истинной славы, идите по следам добродетели. Последней я предан, а первую замыкаю в службе Отечеству.

   Если б я не был полководцем, то был бы писателем.

   Кабинет мне предписал более крепостей не брать.

   Каменский знает воинское дело, но оно его не знает, Суворов не знает воинского дела, да оно его знает, а Салтыков ни военного дела не знает, ни оно его не знает.1

   Лучше голова долой, нежели утратить свою честь. Смертями пятьюстами научился смерти не бояться.

   Мою тактику прусские принимают, а свою протухлую оставляют.

   Между тем, покуда мир европейский и тактика обновляются, я цепенею в постыдном бездействии, я изнемогаю под бременем жизни праздной и бесполезной.

   Мне солдат дороже себя.

   Моя тактика: отвага, мужество, проницательность, предусмотрительность, порядок, умеренность, устав, глазомер, быстрота, натиск, гуманность, умиротворение, забвение...

   Никогда самолюбие, чаще всего порождаемое мгновенным порывом, не управляло моими действиями, и я забывал себя, когда дело шло о пользе Отечества.

   О матушке Екатерине может говорить Репнин - всегда, Суворов - иногда, а Каменский - не должен говорить никогда.

   Одна минута решает исход битвы, один час - успех кампании, один день - судьбы империи. Я действую не часами, а минутами.

   Почитая и любя нелицемерно Бога, а в нем и братий моих, человеков, никогда не соблазняясь приманчивым пением сирен роскошной и беспечной жизни, обращался я всегда с драгоценнейшим не земле сокровищем - временем - бережливо и деятельно, в обширном поле и в тихом уединении, которое я везде себе доставлял. Намерения, с великим трудом обдуманные и еще с большим исполненные, с настойчивостью и часто с крайнею скоростью и неупущением непостоянного времени. Все сие, образованное по свойственной мне форме, часто доставляло мне победу над своенравной Фортуной. Вот что я могу сказать про себя, оставляя современникам моим и потомству думать и говорить обо мне что они думают и говорить желают.

   Правда, я не много общался с женщинами. Но забавляясь в их обществе, я соблюдал всегда почтение. Мне недоставало времени заниматься с ними, и я страшился их. Женщины управляют здешней страной как и везде. Но я не чувствовал в себе достаточной твердости защищаться от их прелестей.

   При дворе язык с намеками, догадками, недомолвками, двусмыслием. Я - грубый солдат - вовсе не отгадчик.

   Природа не одарила меня беспечностью, перемениться поздно, буду всегда тот же.

   Пришел в Беллинцон1... нет лошаков, нет лошадей, а есть Тугут, и горы, и пропасти... но я не живописец: пошел и прошел.

   Пудра не порох, букли не пушка, коса не тесак, а я не немец, а настоящий русак.

   Семьдесят лет гонялся я за славой. Стою у гроба и узнаю мечту ее: покой души у Престола Всемогущего.

   Титулы мне не для меня, но для публики потребны.

   Увы мне с любовью моей к Отечеству - интриги препятствуют мне ее выказать.

   Честь моя мне всего дороже. Покровитель ей Бог.

   Я живу в непрестанной мечте.

   Чувствую ныне и прежние мои раны, но доколе жив - служить, хотя иногда и отдыхать. Таков долг христианина! Чистый рассудок без узлов. Мой стиль не фигуральный, но натуральный - при твердости моего духа!

   Штыки, холодное оружие, атаки, удар - вот мои рекогносцировки.

   Я бы законно желал быть иногда на публике в иностранном мундире: Великому Императору это слава, что его подданный их достойно заслужил.

   Я был счастлив, потому что повелевал счастьем.

   Я как раб умираю за Отечество и как космополит1 - за свет. Жду увольненья от Балтийских мирских сует.

   Я лучше прусского покойного короля. Я милостью Божией баталий не проигрывал2.

   Я люблю правду без украшениев.

   Я не любитель Демосфеновой болтовни, не люблю ни академиков, кои только вносят путаницу в здравые суждения, ни сената Ганнибалова. Я не люблю соперничества, демонстраций, контр-маршей. Вместо этих ребячеств - глазомер, быстрота, натиск - вот мои руководители.

   Я не могу оставить 50-летнюю привычку к беспокойной жизни и моих солдатских приобретенных талантов.

   Я солдат, не знаю ни племени, ни рода. Поле - один мой элемент.

   Я тот же, дух не потерял. Обманет меня всякий в своем интересе, надобна кому моя последняя рубашка, ему ее отдам, останусь нагой. Чрез то я еще не мал.

   Материалы, принадлежащие к истории моих военных действий, столь тесно сплетены с историей моей жизни, что оригинальный человек и оригинальный воин должны быть между собой нераздельны, чтобы изображение того или другого сохраняло существенный свой вид.
   

Главное правило Суворова: Торопиться делать добро.

Мысль, что русские могли кого-то давить числом, - штамп укоренившийся за последние полтора столетия. Большую часть своей истории Россия могла давить врагов чем угодно, кроме числа, - за неимением такового.

В 1400-м году, в Московском княжестве было 500 тыс населения, во всех русских княжествах - 1.5 млн, тюркское население Золотой Орды составляло 2.5 млн, население Великого Княжества Литовского - 3.5 млн.

В 1500-м году, в Великий Князь Московский и Всея Руси Иван Третий имел уже 2.5 млн, татары 2.5, но были раздроблены на 4 ханства, Литва имела 4.5 млн, а вместе с Польшей, с которой находилась в Унии - 8.5 млн. Франция тогда имела 13 млн.

В начале 18-го века, Россия имела уже 15 млн (в том числе 11 млн славянского населения), Швеция - вчетверо меньше. Но войск у Карла было больше, чем у Петра, так как численность армий того времени зависела от финансовых, а не демографических возможностей государства. Карл имел 85 тыс войска (половину составляли немецкие наемники), - Петр только 70 тыс. Только к концу войны русская армия достигла 90 тыс и стала больше шведской. Дополнительно ослабляло Россию наличие у нее в тот период огромной массы иррегулярных войск - 120 тыс, причем половину составляли украинские казаки. Во время войны эти войска разделились поровну, - башкиры, киргизы и донские казаки были за шведов, калмыки и большая часть украинцев - за русских. В результате в тылу русской армии шла сплошная побиваловка. Это отвлекало.

Почему-то не можем без крайностей. Или Россия ВСЕГДА "давила числом" - или воевала в меньшинстве. А не было никакго ВСЕГДА Бывали войны с численным перевесом и с численным меньшинством. В Северной войне (как раз после Нарвы) Петр отдал генералам однозначный приказ: вступать в сражение со шведами, только имея крупный численный перевес, чтобы приучить армию к победам. И после Нарвы не проигрывали. И это достоинство, а не недостаток. Умение быстро вооружать и выводить в поле "большие батальоны" Наполеон считал важнейшим качеством великого полководца. То есть всем полководцам это ставилось в заслугу!
И в Семилетней войне русская армия имела численное преимущество.
Вот Фридрих Великий ВСЕГДА воевал в меньшинстве. Разница только в том, что русские в своем большинстве Фридриха били, а французы и австрийцы со своим большинством от него бегали.

Короче: когда победоносную армию не в чем обвинить, ее обвиняют:
а) в том, что "задавили числом"
б) в том, что имели слишком большие потери ("завалили трупами")
Суворов не проигрывал сражений, и оба обвинения слышал сполна. При этом оппоненты стыдливо умалчивали, что потери Суворова всегда бывали меньшими, чем потери его противника.

Даже если присчитывать к войскам Суворова австрийских союзников и брать всю численность русских и австрийских войск в Италии и Швейцарии в 1799 году более 60 тыс не получается (причем австрийцев было больше половины). Где ты 70 тыс надыбал? Суворов не мог бежать из Италии через Швейцарию от французов по той простой причине, что французы раньше уже бежали из Италии, через Швейцарию от Суворова. Типа, не было уже жабоедов в Италии, что бы бежать от них. Суворов шел на соединение с Римским-Корсаковым и Гоце (Австрия), но вот они-то и оказались разбиты в Швейцарии, до подхода Суворова, французским полководцем Массеной. Суворов разбил Массену, после чего у него (Суворова) из 20 тыс солдат с которыми он вышел из Италии осталось всего 15 тыс.

Суворов, действительно, любил на досуге подавить какой-нибудь мятеж. Например, 30 тыс поляков в крепости Прага (о которой ты не слышал) действительно вбил в землю по самые уши, - своими 30-ю тысячами (потери: у поляков 10 тыс убитыми и 13 тыс пленными у русских 3 тыс убитыми). Кстати, тогда была очень хорошая погода.

А вот уж про 1812 год никто не скажет, что русские имели численное преимущество. И количественное, и качественное преимущество армии было на стороне Наполеона.
К 1812 году, Россия превзошла Францию, - 27 млн, против 25 млн. Но в союзных Франции "двунадесяти языках" числилось еще 70 млн.

У Наполеона кажется, был почти трехкратный перевес над противостоящими ему русскими армиями. Сражаться с ним у границы на таких условиях было бы не умно, - я так думаю. Дороги, конечно, были ужасные, но по ним двигались не только французы, но и русские. Почему бы это могло как-то изменить баланс сил? Русские оставили Москву, но победили, а французы - Париж, - и проиграли. Напомню, что численность наций была приблизительно равная, русских тогда еще было не многим больше, чем французов, а если к русским не присчитывать грузин (чья территория была отрезана другими государствами) и всяких якутов (которые не знали, что идет война с Францией), то русских оказвалось даже на 15% меньше, чем французов.

Кстати, приколись, Наполеон был очень хорошего мнения о смоленской дороге, - объективно, она была ужасна, но, по сравнению с другими дорогами, которые он видел, - высший класс. На что, на что, а на дороги французы не жаловались. Климат так же привел их в восторг, - "Осень здесь мягкая, как в Фонтенбло", "Удивительно, почему под Москвой не выращивают виноград?" , "Сказками о русской зиме можно напугать только детей" - писал Наполеон 1-го ноября, - проверь. Ему повезло с погодой. Исход французов из Москвы начался после сражения под Малоярославцем 24 октября, а серьезные морозы ударили только вдогон французской армии, когда она уже драпала через Неман.

Что же касается "Генерала Мороза", который истребил французов (типа, солдаты прятались в животах павших лошадей и т. д.), - это уже потом было. Около 250 тыс. французов погибли, когда сдались в плен и топали обратно вглубь России, - вот тогда, в декабре-январе, действительно были сильные морозы. Да и кормить их дорогой ни кто не обещал.

Что же касается серьезных сражений, то чем тебе не нравятся Смоленск, Бородино, Малоярославец, Вязьма, Дорогобуж, Красное? Первые два из них французы не выиграли (по мнению Наполеона), остальные проиграли в чистую.

В начале Великой Отечественной войны на фронт попал колхозник-сибиряк не совсем призывного возраста, лет эдак около шестидесяти. Тогда в военную мясорубку пополнение слали со всех сторон. Только бы продержаться. В его документах значилось, что нигде никогда не служил, военной специальности не имеет.

Поскольку был деревенский, определили его возницей при полевой кухне. Раз крестьянин, значит с лошадьми точно управиться. Выдали старинную трехлинейку времен гражданской войны и подсумок с патронами. Принялся наш пенсионер доставлять еду на передовую. Работа несложная, но очень ответственная, ибо голодный солдат - не солдат. Война - войной, а обед должен прибыть по расписанию.

Конечно, случались и опоздания. А попробуйте не опоздать под бомбардировкой! Уж лучше кашу, пусть и холодную, но в целости и сохранности довезти, чем подбирать с земли горячую жижу из разбомбленной полевой кухни. Так он проездил где-то месяц. Однажды, как обычно, поехал возница в очередной рейс. Сначала завез обед в штаб, а потом и на передовую потрусили со своей сивкой-буркой. Ехать от штаба до окопов было минут тридцать.

По рации на передовую сообщили:

Порядок, кухня выехала. Ждите! Ложки готовьте.

Солдаты ждут час, второй, третий. Забеспокоились! На дороге тихо. Бомбежки рядом не слыхать, а кухни нет! Звонок в штаб. Связист отвечает:

Не возвращались!

Послали трех бойцов по маршруту следования кухни. Проверить, что случилось. Спустя некоторое время солдаты наблюдают следующий пейзаж. На дороге лежит убитая лошадь, рядом стоит простреленная в нескольких местах кухня. На колесо кухни присел пожилой мужик и курит.

А у его ног сложены семь немецких трупов в защитных маскхалатах. Все убитые - здоровущие мужики, отлично экипированные. Видать, диверсанты.

К штабу подбирались, не иначе. Солдаты глаза таращат:

Кто это сделал?

Я, - спокойно отвечает пожилой нестроевик.

Как тебе удалось? - не верит старший группы.

Однако, вот из этой берданы всех и пострелял, - возница предъявляет свое антикварное ружьё.

Отослали гонца в штаб, начали разбираться. Оказался нестроевой пенсионер потомственным охотником-сибиряком. Из тех, кто реально белке в глаз попадает. Пока месяц на передовую ездил, свою винтовку от неча делать хорошенько пристрелял. Когда напали, укрылся за повозкой и положил всю диверсионную группу из своего бердана.

А немцы особо и не таились, перли дуриком прямо на кухню. Проголодались? Или может, у возницы дорогу до штаба уточнить хотели? Совсем не ожидали, что хилый русский дедуля их одного за другим носом в пыль ткнет. Не знали фрицы русской пословицы «Воюй не числом, а умением!»

Наградили потом пенсионера медалью и в снайперы перевели. Дошел до Праги, где после ранения был комиссован. После войны потом эту историю своим внукам рассказывал, объяснял, за что его в первый раз наградили.

Банк Rietumu привлек внимание СМИ тем, что в 2010 году на фоне общей достаточно пессимистичной картины итогов деятельности банковской системы Латвии показал рекордную прибыль. Достичь таких результатов банку удалось за счет консервативной кредитной политики в сочетании с расширением спектра сфер деятельности и роста перечня предоставляемых услуг. Президент банка Rietumu Александр ПАНКОВ в интервью Национальному банковскому журналу изложил свою точку зрения на особенности развития банковского сектора Латвии.

НБЖ : Как бы вы охарактеризовали современное состояние латвийской банковской системы?

А. ПАНКОВ : Сварить вкусный бульон можно только из «правильной» курицы. Иначе говоря, сегодняшняя банковская система Латвии сформировалась из правильных «ингредиентов», которые были заложены 20 лет назад. На территории бывшего Советского Союза Латвия была пионером в финансовой сфере: именно здесь были разрешены первые валютообменные операции, с самого начала введено крайне либеральное законодательство.

Латвийские банки за два десятилетия прошли путь от небольших, во многом самодеятельных финансовых компаний, созданных на заре перестройки, до банков европейского уровня. Сохранить собственное имя и лицо на этом пути смогли лишь единицы.

Сегодня банки Латвии интегрированы в финансовую систему ЕС и работают по европейским стандартам. Инкорпорирование в Европу произошло с исторической точки зрения мгновенно, и в результате банковский сервис в Латвии не только не уступает европейскому, но порой и превосходит его. Банки Латвии изначально внедряли у себя самые передовые технологии, и сегодня, например, интернет-банкинг у них лучше, чем у многих европейских банков.

Европейское законодательство очень пристально следит за отношениями между банками и их клиентами. В рамках этого процесса Латвия продолжает делать шаги, которые укрепляют доверие клиентов к банкам. В конце прошлого года в соответствии с нормативами ЕС были существенно повышены государственные гарантии по вкладам - теперь они составляют 100 000 евро для клиента любого банка.

НБЖ : Какова структура банковской системы (например, соотношение отечественных и иностранных банков)? Влияет ли такая структура на общее состояние дел в банковской системе?

А. ПАНКОВ : Банковская система Латвии делится на банки с местным и с иностранным, преимущественно скандинавским, капиталом. Последние нацелены на работу с местным ритейл-рынком.

Банки с местным капиталом, к которым относится и Rietumu, специализируются на работе с международным бизнесом, обслуживают растущий торговый оборот между ЕС, США, Россией, Украиной, Белоруссией, Казахстаном и другими странами СНГ. Они в полной мере используют тот неоценимый опыт, который приобрели, пройдя через все этапы своего становления и интеграции в финансовую систему Европы. Образно говоря, это молодая и амбициозная Швейцария лет сто назад, если судить по величине активов.

Сложившаяся структура отрасли наложила отпечаток на ее развитие. Банки с иностранным капиталом в докризисные времена без оглядки на специфику местного рынка проводили крайне агрессивную кредитную политику. Это делалось с таким азартом, что увлекло за собой и некоторых местных участников рынка, которые ценой своих последующих финансовых потерь приобрели неоценимый опыт. Как известно, перегрев кредитного рынка привел к резкому обвалу недвижимости и в итоге спровоцировал в Латвии кризис 2008 года, от последствий которого страна начинает оправляться только сейчас.

НБЖ : Можно ли говорить о каких-то особенностях банковской системы Латвии по сравнению с другими банковскими системами европейских стран, стран Балтии?

А. ПАНКОВ : Когда-то великий русский полководец Суворов говорил, что воюют не числом, а умением. Этот тезис в полной мере можно отнести к латвийским банкам, которые по естественным причинам не могут тягаться со своими западными коллегами по размеру активов, зато в полной мере используют в конкурентной борьбе такие преимущества, как гибкость, быстрое принятие решений и индивидуальный подход.

Не секрет, что во всем мире банковские структуры отличаются определенной неповоротливостью, мы же особое внимание обращаем на быстрое реагирование, возможность оперативного принятия тактических решений. Ведь финансовые рынки - живой организм, на который невозможно смотреть только через призму составленных инструкций.

НБЖ : Насколько удалось (или не удалось) латвийским банкам преодолеть последствия кризиса? С какими проблемами столкнулся конкретно ваш банк в кризис и как вы их решали?

А. ПАНКОВ : На сегодняшний день кризис в банковской системе Латвии преодолен. Практически все убытки уже списаны, некоторые банки увеличили свой капитал, и мы ожидаем, что этот год отрасль завершит с прибылью. Кризис напомнил банкам об осторожности, и сегодня понятно, что они будут больше внимания уделять диверсификации своей деятельности. Ведь во многом именно следование «инструкциям из центра», пренебрежение спецификой местного рынка и местным экономическим менталитетом со стороны иностранных банков привело к той сложной ситуации, в которой оказалась экономика нашей страны.

НБЖ : Насколько остро перед банковской системой в настоящее время стоит проблема просроченных кредитов? Как в вашем банке решается этот вопрос?

А. ПАНКОВ : В целом просроченные кредиты сегодня составляют около 30% от общего кредитного портфеля латвийских банков, но мы наблюдаем тенденцию снижения их числа. По существующим таким кредитам банками уже сделаны необходимые накопления. Что касается Rietumu, то, поскольку мы не участвовали в массовом ипотечном кредитовании в Латвии, этот показатель у нас значительно ниже, чем в среднем по отрасли.

Сегодня перед банками стоит уже не столько проблема просроченных кредитов, сколько поиска новых хороших проектов.

НБЖ : Какие меры в области надзора за банковским сектором в Латвии вы считаете эффективными, какие - нет?

А. ПАНКОВ : В Латвии действует эффективный банковский надзор, о качестве работы которого говорит хотя бы тот факт, что последний банковский кризис фактически обошелся без банкротств. В числе основных мер можно назвать следующие.

Прежде всего это исторически существующее требование для всех банков ежегодно проходить аудит у крупных международных аудиторских компаний. С начала кризиса банки обязаны проходить такой аудит дважды в год. Результаты этого аудита - хорошая возможность для регулятора и рынка получить достоверную информацию о состоянии банковской системы.

К эффективным мерам можно отнести и стресс-тесты, которые за последнее время дважды прошли латвийские банки. В каждом случае эти тесты продемонстрировали регулятору возможности развития ситуации, в том числе возможности изменения достаточности капитала. В итоге некоторым банкам было предложено увеличить капитал или предпринять другие меры с целью укрепления капитальной базы, что и было сделано.

Регулятор также постоянно проводит собственные проверки состояния банков, когда по консервативным критериям оцениваются активы и другие показатели конкретного банка. В случае необходимости регулятор может требовать от акционеров банков увеличения капитала или принятия иных мер.

В Латвии также действуют все основные нормативы ЕС, касающиеся работы банков и оценки их состояния. При этом нормы, применяемые латвийским регулятором, зачастую даже более жесткие, чем в некоторых других странах ЕС.

НБЖ : Насколько общая финансово-экономическая политика в стране стимулирует (или же тормозит) развитие банковского бизнеса?

А. ПАНКОВ : Надо учитывать, что Латвия - небольшой игрок в мировой системе, но игрок с очень открытой экономикой. Поэтому дальнейшее развитие событий во многом будет зависеть от того, какой будет ситуация у лидеров ЕС - Германии, Франции, Великобритании. Рост в этих странах неминуемо повлечет за собой позитивные последствия для Латвии.

Финансово-экономическая политика Латвии сегодня определяется тем, что правительство решает задачи, поставленные совместно с международными кредиторами. Основные из них - снижение дефицита госбюджета и введение евро в 2014 году. До конца эти задачи еще не решены. На сегодняшний день понятно, что такие инструменты, как повышение налогов, прекращают работать, и правительству необходимо думать о стимулировании бизнеса. И поскольку емкость нашего внутреннего рынка ограничена, очевидно, что нужно в первую очередь поощрять любые виды экспорта - не только товаров, но и услуг.

Мы считаем, что в финансовой сфере условия для развития в полной мере созданы и многое зависит от амбиций и поставленных задач. Латвия уже двадцать лет развивается в рамках идеологии финансового центра, и те наши банки, которые стремятся к этому, являются идеальным адаптером для бизнеса России и СНГ в Европе, и наоборот.

Глава 27 Не числом, а умением

Эти слова выдающегося русского полководца А.В. Суворова любители порассуждать о некомпетентности советских военачальников времен Великой Отечественной войны повторяют, как некое заклинание. При этом мало кто задумывается над тем, что же Александр Васильевич имел в виду под «умением». Обычно под этим термином понимают «умение», или, иными словами, «талант» полководцев. Типа хороший генерал чуть ли не обязан атаковать численно превосходящего противника и одержать над ним победу. А если, мол, у генерала-победителя солдат перед сражением было больше, чем у противника, так эта победа и за победу-то не считается. Вот как, например, сказал некий Красиков: «В военном искусстве выдающимися считаются только те победы, которые добыты не числом, а умением и малой кровью». На основании этого сей автор написал целую книгу из 380 страниц, доказывая, что ни одной выдающейся победы как в истории России, так и СССР не было. Книга, кстати, так и называется – «Победы, которых не было».

«Фетишем» для подобных ценителей «выдающихся» побед является битва при Каннах в 216 г. до н. э. Как сказано у того же Красикова: «Имея почти вдвое меньше людей (50 тысяч против 80 тысяч), причем хуже вооруженных и обученных, Ганнибал сумел в ходе боя окружить и практически полностью уничтожить римские войска».

Попросту говоря, для хорошего полководца ни численность своей армии, ни качество солдат никакого значения не имеют. Он просто обязан победить за счет своего таланта. Вообще-то следует сказать, что в том виде, как ее представляют историки, подобные Красикову, битва при Каннах являлась бы удивительным исключением в мировой истории. Несколько позже мы подробно разберем этот вопрос, а пока совершим небольшую экскурсию в прошлое и вспомним те наиболее известные сражения, охарактеризованные Красиковым как выдающиеся. Точнее, те, в которых, по общепринятому мнению, меньшая армия победила большую.

Марафон, 490 г. до н.э. 10-11 тысяч греков побеждают то ли 100 тысяч, то ли, по более скромным подсчетам, 20 тысяч персов.

Платеи, 479 г. до н.э. 38,7 тысячи греков побеждают 120-300 тысяч персов, усиленных греческими союзниками.

Гранник, 334 г. до н.э. 35 тысяч македонян Александра Македонского громят 40-100-тысячную армию персов.

Исс, 333 г. до н.э. 30 тысяч македонян Александра побеждают 100-500 тысяч персов.

Гамгамелы, 331 г. до н.э. 47 тысяч македонян Александра побеждают 200-1000 тысяч персов.

Магнезия, 190 г. до н.э. 40 тысяч римлян и их союзников побеждают 70-тысячную сирийскую армию Антиоха.

Херонея, 86 г. до н.э. 15-30-тысячное римское войско Суллы побеждает 110-тысячную армию понтийского полководца Архелая.

Тигранокерта, 69 г. до н.э. 15 тысяч римлян Лукулла громят 200-250 тысяч армян царя Тиграна Второго Великого.

Обратим внимание, что все эти «выдающиеся» победы одержаны над, так сказать, варварами, причем не какими-нибудь, а «азиатскими». Т.е. цивилизованные европейцы – греки, македоняне и римляне – побеждали «меньшими силами» «нецивилизованные» восточные орды.

Именно поэтому битва при Каннах выглядит так необычно. Здесь победу меньшими силами одержали как раз не европейцы, а карфагеняне из Африки. Именно поэтому имя Ганнибала так прославлено в веках. Впрочем, все знают, что римляне и греки побеждали благодаря качественному превосходству своих войск. Поэтому их победы никого не удивляют. Ведь «все знают», что небольшое, но дисциплинированное европейское войско с легкостью уничтожит огромную азиатскую или любую другую «варварскую» орду. Причем такое происходило не только в древности, но и, скажем, в Средние века, во времена Крестовых походов.

Битва при Аскалоне, 1099 г. 10 тысяч крестоносцев Готфрида побеждают 50 тысяч турок.

Битва при Рамле, 1001 г. 1100 крестоносцев Балдуина громят 32-тысячное войско египтян.

Впрочем, европейские полководцы нового времени тоже лихо уничтожали азиатов сотнями тысяч.

Битва под Веной, 1683 г. 38-76 тысяч австрийцев и поляков под командованием Яна Собеского громят 170-200-тысячное турецкое войско.

Битва под Петерварденом 1716 года. 60 тысяч австрийцев Евгения Савойского побеждают 150 тысяч турок.

Битва под Белградом 1717 года. 20-40 тысяч австрийцев Евгения Савойского громят 180-220 тысяч турок.

Но всех превзошли доблестные британцы. В ходе так называемых Махратских войн в Индии британцы продемонстрировали, что даже маленькая горстка европейцев может без особого труда рассеять любое количество индусов, пусть даже и обученных европейскими инструкторами.

Сражение при Асайе 1803 года. 4,5 тысячи англичан громят 50-тысячное войско Синдии при 200 орудиях.

Битва при Махитпуте 1817 года. 5,5 тысячи британцев громят 35-тысячное войско Махратхов при 100 орудиях.

Сражение в Миании 1843 года. 2,8 тысячи англичан атакуют и громят 30 тысяч балучийцев в рукопашной схватке.

Сражение при Гуджерате 1849 года. 24 тысячи британцев одержали победу над 50-тысячным войском сикхов.

Исключение составляют опять же битвы Ганнибала. Историю Пунических войн написал грек Полибий, восхищавшийся Римским государством, но при этом довольно благожелательно относившийся к Ганнибалу. Полибий использовал для своих трудов свидетельства как из римского, так из карфагенского лагерей. Поэтому, по сути, битва при Каннах является одной из очень немногих в истории битв, о которых точно известно, что победившая сторона значительно уступала в численности проигравшей.

Но вот уступала ли она также качественно? При упоминании римских легионов у неискушенного читателя моментально возникает ассоциация с непобедимыми ветеранами Юлия Цезаря. На этом фоне как-то забывается, что между легионами времен Пунических войн и легионами первых императоров лежала огромная пропасть. Римское войско, вышедшее на поле при Каннах, было не более и не менее, как вооруженное ополчение граждан под предводительством более-менее одаренных гражданских чиновников. Дисциплина дисциплиной, а вот умение маневрировать на поле боя просто так не приходит. По сути, вся тактика римлян к этому времени сводилась к тому, чтобы ввязаться в лобовое сражение, имея в собственном тылу укрепленный лагерь. Дальше все решала храбрость, дисциплина и… численность легионеров. И вот тут римляне имели решающее превосходство над всеми остальными государствами того времени. По меркам Древнего мира они обладали неограниченным количеством храбрых и выносливых солдат. Знакомая картина, не правда ли? Вообще между ходом и исходом Второй Пунической и Великой Отечественной войн весьма много схожего. Но об этом ниже.

А вот что представляла собой армия Ганнибала? Вынужден разочаровать Красикова и ему подобных. На тот момент это было лучшее в мире войско. Карфаген вообще не призывал в армию собственных граждан, кроме совсем уж исключительных случаев. Он предпочитал воевать руками наемников. А кто такие наемники? Это профессиональные вояки. Ту армию, с которой Ганнибал вторгся в Италию, Карфаген создавал 16 лет. За эти годы отец Ганнибала, один из талантливейших полководцев древности Гамилькар Барка создал в Испании мощную колонию – Новый Карфаген, сделав ее базой для будущей войны, вырастил и воспитал целую плеяду блестящих «генералов» и, что не менее важно, разработал новые тактические принципы, в основе которых было окружение и полное уничтожение армии противника. Инструментом для подобных действий стали тяжелая иберийская (испанская) и легкая (нумидийская) конницы. Основу пехоты карфагенян – ливийцев – обучили маневрировать в сомкнутом строю.

Что же касается вооружения, то обсуждать его нет смысла, поскольку после первых же боев Ганнибал перевооружил африканцев по римскому образцу римским же трофейным оружием.

Итак, какая же картина была на поле боя при Каннах.

Римская армия насчитывала 16 легионов (8 собственно римских и 8 союзнических) по 5 тысяч человек в каждом, т.е. 80 тысяч пехоты и 6 тысяч конницы. Из 80 тысяч пехоты – 57 600 составляли тяжеловооруженные воины -«гоплиты», остальные легковооруженные – «рорарии». Непосредственно на поле сражения римляне вывели 55 тысяч «гоплитов», выстроенных в боевую линию шириной 800-900 метров и глубиной в 70 рядов, 8 тысяч легковооруженных и 6 тысяч конницы. Чуть более 10 тысяч человек, в том числе 2600 «гоплитов», оставались в качестве гарнизона лагеря. Еще примерно 7-8 тысяч «рорариев» шли за войском, выполняя обязанности санитаров и обозников, т.е. учитываться как бойцы попросту не могут.

Что же касается карфагенян, то их армия состояла из 32 тысяч «гоплитов» (11 тысяч африканцев, 7 тысяч иберийцев, 14 тысяч кельтов), 8 тысяч легковооруженных (пельтасты и балеарские пращники), 10 тысяч конницы (2 тысячи нумидийцев и 8 тысяч тяжеловооруженных иберийских и кельтских всадников). Причем необходимо сделать весьма важную оговорку, что легковооруженные воины Ганнибала имели куда большую боевую ценность, чем римские «рорарии». Но еще большей, чем в качестве бойцов, была разница в руководстве. В то время как в карфагенском войске единолично руководил один из величайших полководцев мировой истории, окруженный отлично подготовленными в тактическом отношении «генералами», в римской армии, сменяясь через день, поочередно командовали два консула. Причем если один из них – Луций Эмилий Павел, был относительно подготовленным военным с неплохим боевым опытом, то второй – Гай Теренций Варрон, не имел никакого военного опыта и вообще был в военном отношении нулем. Однако Варрон пришел к власти, имея своей политической программой быстрое и решительное окончание войны. Уже это заставляло его отказаться от тактики предыдущих римских командующих, стремившихся победить Ганнибала измором, и сделать ставку на генеральное сражение. Вышеупомянутые силы – это самая большая римская армия, когда-либо собранная в одном месте. И если Эмилий Павел еще пытался уклоняться от сражения, очевидно, сознавая превосходство карфагенян, то Варрон выбрал день, когда командование перешло к нему, и вывел армию в поле. Итог битвы известен. Практически вся римская армия перестала существовать. Особого внимания заслуживают действия командиров карфагенян. Они каждый знали свой маневр и прекрасно управляли своими отрядами. Так, командир левого карфагенского крыла Газдрубал опрокинул со своей тяжелой конницей римских всадников, обошел все римское войско с тыла и ударил по коннице римских союзников на другом фланге. Те, уже до этого сражавшиеся против нумидийцев, были рассеяны. И вот только после этого карфагенская конница атаковала с тыла римскую пехоту. Уже этот маневр при его кажущейся простоте показывает, как крепко держали в руках свои отряды карфагенские офицеры. Тем временем могучий натиск римской пехоты так и не смог опрокинуть центр карфагенян, хотя здесь находились только иберийцы и кельты, т.е. 21 тысяча «гоплитов» против 55 тысяч римских тяжеловооруженных. Одновременно с атакой пунической конницы с флангов римлян обошли африканцы. В итоге вся римская армия оказалась в кольце, где и погибла. Само название местечка Канны стало нарицательным. Но, как видим, одержать победу пунийцам позволило в первую очередь качественное превосходство их войск, а во вторую очередь – явное преимущество в руководстве. Нет сомнения, что, командуй римской армией не два консула, один из которых профан в военном деле, а один пусть и не хватающий звезд с неба Эмилий Павел, никаких Канн бы не было. Не было попросту потому, что римляне на битву не вышли бы. Недаром знаменитый германский полководец XIX века Мольтке как-то сказал: «На каждого Ганнибала нужен свой Варрон».

А теперь еще раз взглянем на римлян. Вообще-то в начале войны они располагали своего рода «кадровыми войсками». Это были так называемые консульские армии – четыре римских и соответственно четыре союзнических легиона. Кроме того, два римских и два союзнических легиона действовали против галлов. Но дело в том, что всю эту «кадровую» армию Ганнибал уже уничтожил в целой серии предшествовавших Каннам сражений – Тичино, Треббия, Тразименское озеро. Причем в этих сражениях Ганнибал, кроме качественного перевеса, возможно, и численно превосходил римлян. При Тичино поражение потерпели римская конница и легковооруженные войска. Треббия и Тразимен закончились страшным разгромом римлян. Т.е. в битве при Каннах римляне могли надеяться только на численное превосходство. Недаром Эмилий Павел выступал против сражения. Он знал, что в качестве солдат римляне уступают пунийцам.

Когда же после Канн римляне убедились, что даже двойное превосходство в «гоплитах» победу над таким противником принести не может, то они резко изменили свою стратегию. Теперь вместо того, чтобы сражаться с Ганнибалом в открытом поле, они повели против него позиционную войну, ограничиваясь мелкими стычками. А в то же время активизировали свои действия на других фронтах, где, во-первых, качество войск карфагенян было пониже, а во-вторых, самого Ганнибала не было. И только создав, обучив, закалив в сражениях в Испании войско под командованием Сципиона, римляне повели его на самого Ганнибала и победили. Причем в этом сражении, при Заме, римская пехота показала себя достойным противником карфагенских ветеранов, маневрируя на поле боя с неменьшим искусством, чем знаменитые ливийцы Ганнибала.

Аналогии этой войны с Великой Отечественной буквально напрашиваются. Русские тоже потеряли в 1941 году всю свою кадровую армию. Бои 1942 года показали, что для победы над немцами одной храбрости бойцов и численного превосходства мало. В Красной Армии оказался даже свой «Варрон» – пресловутый Мехлис, грубое вмешательство которого в военное командование привело к катастрофе в Крыму. И вот после этого советское руководство поменяло стратегию, переключив свое внимание на союзников Германии. Основной удар в Сталинградской битве РККА нанесла по итальянцам и румынам. А вот, натренировавшись на подобном противнике, в 1944 году Красная Армия уже качественно если и не превосходила Вермахт, то, по крайней мере, ему не уступала.

Однако вернемся в Древний мир. Когда заходит разговор о «выдающихся» победах, одержанных римлянами или греками, то их объясняют качественным превосходством цивилизованных армий над ордами варваров. Но повторим, что про огромную численность разгромленных полчищ мы знаем только со слов победителей. Ничто не мешало римлянам и грекам во сколько угодно раз преувеличивать силы противника для подчеркивания величия своих побед. А историкам следовало бы задуматься над тем, каким образом крохотные царства вроде Понтийского могли выставлять армии численностью в несколько раз большие, чем армия сверхдержавы того времени – Римской республики. И зачем тому же Митридату, царю понтийцев, эти огромные орды, которые необходимо кормить, вооружать, содержать на денежном довольствии и при этом не получать от них никакого реального результата. Ведь намного реалистичнее звучит то, что армия Митридата представляла собой небольшое, но профессионально обученное войско наемников из малоазиатских греков, римских перебежчиков и воинственных варваров с Кавказа.