Проклятье, которого не было. Церковь и Толстой: история отношений. Пять исторических личностей, которых отлучили от церкви

В феврале 1901 года Льва Толстого громогласно отлучили от церкви. Со второй половины девятнадцатого века Синод делал неоднократные попытки объявить писателю анафему, однако каждый раз этому препятствовал действующий император Александр III. Но когда «отпадение» Толстого всё же случилось, вокруг события разразился настоящий скандал.

Фактрум рассказывает, за что и как знаменитого писателя отлучали от церкви.

Лев Толстой

Дерзкая критика

Последние 10 лет жизни Лев Толстой и сам отвергал церковь. Он нещадно критиковал её учения, сравнивая их с вредными суевериями, ложью и даже колдовством. Писатель настаивал, что всё это лишь искажает истинные христианские догмы, а сама православная церковь уже давно не имеет никакого отношения к Богу. В 1880 годах даже возникло так называемое «толстовство» - религиозно-этическое общественное течение, основанное на философии Льва Николаевича. А в произведениях писателя то и дело начали появляться толстые намёки, компрометирующие действующую церковную власть. К примеру, литературоведы полагают, что в своём романе «Воскресенье» прототипом Топорова стал Константин Победоносцев - обер-прокурор. В романе герой предстаёт перед читателями глуповатым и лицемерным обманщиком.

Разумеется, такое дерзкое сравнение, да ещё и вкупе с многочисленными провокационными высказываниями графа, не могло не спровоцировать ответные действия со стороны священнослужителей. Ещё в конце девятнадцатого века Синод несколько раз выдвигал предложение объявить писателю анафему, однако император Александр III не желал допустить, чтобы к широкой известности и влиятельности Толстого добавился ещё и ореол мученика. Именно по этой причине все попытки объявить анафему он каждый раз отклонял. А тем временем Лев Николаевич продолжал позволять себе «богохульные» изречения, чем жутко нервировал верхушку церкви.

Безуспешные попытки

В 1888 году архиепископ Никанор выдвинул предложение объявить в отношении Льва Николаевича «торжественную анафему», а ещё спустя буквально пару лет к императору с аналогичной просьбой пришёл харьковский протоиерей Тимофей Буткевич. В 1891 году Тульский архиерей отдал приказ священникам собрать обличающие писателя документы, чтобы предоставить государю весомые доказательства безбожия Толстого. Однако и здесь Александр III отказал в просьбе, опасаясь волны негодования. В итоге церкви пришлось ждать смерти императора, чтобы в 1896 году вновь возобновить дискуссии об отлучении писателя.

Финальная «расправа»

Отлучение всё же состоялось - 24 февраля 1901 года в прессе опубликовали «Определение Святейшего Синода». Согласно документу, Толстого наконец официального отлучили. По данным некоторых источников, уже 25 числа, то есть на следующий же день, Николай II устроил жёсткий выговор Победоносцеву. Сам же Толстой об этой новости узнал за чтением газеты, когда отдыхал в своём доме в Москве. И буквально в тот же день к нему пришли толпы людей с цветами. Несколько дней они встречали Льва Николаевича бурными аплодисментами.

Позже Софья Андреевна напишет в своём дневнике о том, какая в тот день была чудесная праздничная атмосфера.

Круглая дата, связанная с жизнью Льва Николаевича Толстого, непрекращающиеся попытки обвинить Русскую Православную Церковь в жестоком отношении к великому русскому писателю, непонимание смысла его учения, поистине трагические последние дни жизни - все это вынуждает нас еще раз обратиться к выяснению вопроса, как складывались его отношения с Церковью. Надо попытаться понять, насколько соответствует действительности расхожее представление о событиях 1901 года (когда Толстой был отлучен от Церкви - ред.) и обстоятельствах смерти писателя.

Смысл учения Льва Николаевича Толстого

«Обращение» графа Толстого относится к 70-м гг. XIX века, когда писатель пережил тяжелейший духовный кризис, чуть не завершившийся самоубийством. Основной вопрос, тяготивший его в то время, вопрос о смысле жизни и смерти. С этого момента начинаются его религиозные поиски, чтение богословских трактатов, поездки в Оптину пустынь (не менее четырех). Лев Николаевич становится искателем абсолютного добра на земле, проповедником возврата к религиозной культуре, исповедником буквального понимания заповеди о «непротивлении злу».

Толстой не верит в Божество Христа, не верит в то, что в словах Христа есть свидетельства о личном бессмертии и личном воскресении, но стремится строить свою жизнь в соответствии с Его словами. «Это странное сочетание мистической взволнованности с очень плоским и убогим рационализмом, сочетание горячей, страстной и искренней преданности Христу с отрицанием в Нем надземного, Божественного начала вскрывает внутреннюю дисгармонию в Толстом. Расхождение Толстого с Церковью все же было роковым недоразумением, так как Толстой был горячим и искренним последователем Христа, а его отрицание догматики, отрицание Божества Христа и воскресения Христа было связано с рационализмом, внутренно совершенно несогласуемым с его мистическим опытом», - пишет о Толстом в своих очерках по истории русской философии прот. Василий Зеньковский.

Очень важно понимать, что Л. Н. Толстой фактически был противником не только современной ему Церкви (как, скажем, Мартин Лютер), но и христианства в целом. Еще в 1855 году он записал в своем дневнике: «Вчера разговор о Божественном и вере навел меня на великую громадную мысль, осуществлению которой я чувствую себя способным посвятить жизнь. Мысль эта - основание новой религии, соответствующей развитию человечества, религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле».

Толстой стал основателем нового религиозного течения, в котором было ярко выражено рационалистическое начало, стремление освободить Евангелие от всего чудесного, непонятного. Толстой учил, что в христианстве был осуществлен «обман веры», заключающийся в перетолковании Евангелия. Особенно там, где речь идет о чудесах Христовых (в первую очередь о Воскресении Христа), в установлении ненужного посредничества между Богом и человеком (в частности, в Таинствах Церкви).

После одного из своих посещений Оптиной Пустыни Толстой пишет: «Недавно я был в Оптиной пустыни и видел там людей, горящих искренней любовью к Богу и людям и, рядом с этим, считающих необходимым по несколько часов каждый день стоять в церкви, причащаться, благословлять и благословляться и потому парализующих в себе деятельную силу любви. Не могу я не ненавидеть этих суеверий».

В результате Толстой пришел к отрицанию главнейших догматов христианства: учения о Троице, Божественном достоинстве Христа, искуплении, Церкви. Христианское учение он заменил, по меткому выражению прот. Василия Зеньковского, «тиранией этической сферы», «панморализмом». Следствием чего стало, как известно, полное отрицание Толстым всех достижений культуры, начиная от государства и любых социально-правовых форм и кончая наукой и искусством.

Вообще, не отрицая в Толстом искренности и поиска, следует согласиться с прот. Георгием Флоровским, что великий русский писатель был «религиозно бездарен» в том смысле, что свел всю религиозную сферу к жизни рефлексивно-морализирующего рассудка, по выражению Овсянико-Куликовского, религии «не души, а силлогизмов», морального позитивизма. Понятия «богообщение», личное общение с Богом, встреча с Ним, «жизнь во Христе» Толстой воспринимал только как процесс планомерного выполнения заповедей, сообщенных человечеству мудрым учителем. Для него критерием истины является вовсе не Евангелие, а здравый смысл, поэтому-то и нужно в Евангелии оставить то, что соответствует этому здравому смыслу.

Очень характерно письмо писателя художнику Яну Стыке (от 27.07.1909 г.), где Толстой прямо признавал, что во всех религиях истина религиозная и нравственная одна и та же. Результат такой рефлексии очень печален: даже такой свидетель, как Максим Горький, сумел за нигилизмом Толстого увидеть «бесконечное, ничем не устранимое отчаяние и одиночество». В этом и заключалась суть трагедии Толстого: всю жизнь посвятив напряженному поиску явленного Царства Божия, он отверг это Царство, то есть Церковь в ее исторической действительности. Это привело к тому, что десятки лет Л. Н. Толстой фактически боролся с Русской Православной Церковью и призывал народ к отпадению от нее.

Результат его деятельности был поистине ужасным. Как записал в своем дневнике А. С. Суворин, «в России два царя: Николай Второй и Лев Толстой. Который сильнее? Николай Второй ничего не может сделать Толстому, а Толстой непрерывно расшатывает трон Николая Второго».

А вот что об этом пишет сын Толстого, Лев Львович: «Во Франции говорится часто, что Толстой был первой и главной причиной русской революции, и в этом есть много правды. Никто не сделал более разрушительной работы ни в одной стране, чем Толстой. Русское правительство, несмотря на все свои усилия, не могло рассчитывать на необходимое содействие и поддержку со стороны общества. Отрицание государства и его авторитета, отрицание закона и Церкви, войны, собственности, семьи. Что могло произойти, когда эта отрава проникла насквозь мозги русского мужика и полуинтеллигента и прочих русских элементов. К сожалению, моральное влияние Толстого было гораздо слабее, чем влияние политическое и социальное».

Далее Лев Львович рассказывает об очень интересном эпизоде - обыске, произведенном у его тети в России. Когда руководивший обыском большевик узнал, что она является сестрой великого писателя, он вежливо ей поклонился со словами: «Какая жалость, что он не дожил до того, чтобы воочию видеть результаты своей работы».

Совершенно очевидно, что в этой ситуации Церковь не могла молча выслушивать хулу на Христа и Его учение.

Смысл определения Священного Синода

Церковь всегда с большой осторожностью относилась к вынесению приговора об анафеме (впервые это слово начинает использоваться в постановлениях Соборов с IV века). Главным критерием для этого служила оценка степени опасности того или иного учения для церковного сообщества, а также степень упорства данного лица в проповедуемом учении. Таким образом, Церковь опиралась на слова Самого Христа: «Если и Церкви не послушает, то да будет он тебе как язычник и мытарь» (Мф. 18:17).

Исторически и в Русской Православной Церкви анафема всегда являлась очень осторожным и взвешенным воспитательным актом и применялась только после многих тщетных попыток вразумить данного человека и вызвать у него покаяние. Эта мысль ясно выражена в «Духовном регламенте»: «Ибо не просто за грех подлежит анафеме, но за явное и гордое презрение суда Божия и власти церковныя с великим соблазном немощных братий».

В феврале 1901 года Священный Синод издает определение, в котором, в частности, говорится: «Известный всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекшись от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви». В документе Синода особо подчеркивалось, что Толстой «проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской» и, «ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из Таинств - святую Евхаристию». Суть определения выражена такими словами: «Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею».

Мы видим, что синодальное определение было составлено в очень умеренных выражениях, в нем отсутствует слово «анафема», оно подчеркивает, что Толстой сам отверг себя от церковного общения, но при этом присутствует надежда на изменение ситуации: «Молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2:25). Молимтися, милосердый Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь».

Конечно, было бы ошибкой понимать синодальный акт как некий беспринципный документ, не имеющий никаких практических последствий. Характерно, что сам Толстой, его супруга и окружение воспринимали определение Синода именно как отлучение. Важно понимать, что это определение содержит недвусмысленное указание на вред учения и деятельности писателя для всей Церкви, а также на личную ответственность тех, кто является соучастником этой деятельности: «Ныне о сем свидетельствуем перед всею Церковью к утверждению правостоящих и вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого».

Таким образом, Синод, не употребляя терминов «отлучение» и «анафема», тем не менее считает невозможным для Л. Н. Толстого (и, фактически, для его единомышленников) до покаяния считать себя членами Церкви, ибо такой путь они выбрали сознательно. Эта мысль еще раз прозвучала в 1908 году, когда Синод выступил с разъяснениями по поводу намечавшегося юбилея Толстого - его 80-летия. В разъяснениях особо подчеркивалось, что все, кто выражает сочувствие этому мероприятию, «причисляют себя к его единомышленникам, делаются соучастниками его деятельности и привлекают на свою голову общую с ним, тяжкую перед Богом, ответственность». Именно поэтому в 1909 году епископ Тульский Парфений (Левицкий) в беседе с супругой писателя С. А. Толстой указывал на невозможность похоронить писателя по церковному обряду, если он умрет без покаяния.

Смысл разъяснений Св. Синода выражен в статье архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского), где он призывает православных христиан не участвовать в чествовании писателя «вместе с явными и тайными врагами нашей Церкви, а молиться, чтобы Господь, хотя в этот последний, единонадесятый час обратил его на путь покаяния и дал ему умереть в мире с Церковью, под покровом ее молитв и благословения». Однако многие не откликнулись на призыв Церкви, и в этом очень ярко проявился феномен расцерковленности русской интеллигенции. «Ничего, что нам запретил радоваться Святейший Синод, мы давно уже привыкли без него печалиться и радоваться», - напишет Александр Блок.

4 апреля 1901 года Толстой выпустил «Ответ Синоду», в котором он не только не покаялся, но продолжал настаивать на своих кощунственных заблуждениях. В частности, он указывал: «Я действительно отрекся от Церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей. То, что я отвергаю непонятную Троицу и басню о падении первого человека, историю о Боге, родившемся от Девы, искупающем род человеческий, то это совершенно справедливо». Однако выдержать до конца эту «моральную установку» великий писатель не смог.

Было ли покаяние?

Ныне мы располагаем совершенно определенными данными, позволяющими утверждать, что в конце жизни писатель почувствовал необходимость что-то изменить. Сын пи¬сателя, Л. Л. Толстой, свидетельствовал, что «более, чем когда-либо, особенно в последние месяцы своей жизни, он искал не внутри себя, но вовне, моральную и религиозную поддержку».

Как известно, в конце октября 1910 года Л. Н. Толстой совершенно неожиданно для близких людей покинул Ясную Поляну. Последняя книга, которую он читал - «Братья Карамазовы», поэтому И. М. Концевич высказал предположение, что образ старца Зосимы повлиял на желание писателя бежать в Оптину Пустынь. На Толстого мог оказать также влияние образ Ивана Карамазова, гордо пытавшегося вернуть Богу билет в Царство Небесное, но так и не смогшего преодолеть императивное действие нравственного закона.

Мы обладаем большим количеством свидетельств, что Толстой ехал в Оптину с совершенно определенной целью - встретиться с оптинскими старцами. Об этом сообщает врач писателя, Д. П. Маковицкий, и некоторые другие современники событий последних дней жизни писателя. К сожалению, эта встреча не состоялась: писатель не нашел в себе сил переступить порог монастыря и скита.

29-30 октября Толстой направляется к своей сестре, монахине Шамординского монастыря. Об этой встрече сообщает важные подробности сестра известного философа Л. М. Лопатина: «Приехав в Шамордино к Марии Николаевне, он (Толстой - ред.) радостно сказал ей: “Машенька, я остаюсь здесь!” Волнение ее было слишком сильно, чтобы поверить этому счастью. Она сказала ему: “Подумай, отдохни!” Он вернулся к ней утром, как было условлено, но уже не один: вошли и те, что за ним приехали (дочь, А. Л. Толстая, а также ее подруга Е. М. Феоктистова и врач Д. П. Маковицкий - ред.) . Он был смущен и подавлен и не глядел на сестру. Ей сказали, что едут к духоборам. “Левочка, зачем ты это делаешь?” - воскликнула она. Он посмотрел на нее глазами, полными слез. Ей сказали: “Тетя Маша, ты всегда все видишь в мрачном свете и только расстраиваешь папа. Все будет хорошо, вот увидишь”, - и отправились с ним в его последнюю дорогу».

Указанными лицами Толстой в Козельске был посажен на поезд, но так разболелся, что вынужден был сойти на станции Астапово и остановиться в комнатах начальника железнодорожной станции. Узнав об этом, первенствующий член Священного Синода митрополит Антоний (Вадковский) телеграфировал епископу Калужскому Вениамину (Муратовскому) и предложил ему направить к уже больному Толстому оптинского старца Иосифа. Но так как сам преп. Иосиф был в это время тоже болен, к писателю поехал скитоначальник преподобный старец Варсонофий.

5 ноября старец Варсонофий прибыл на станцию Астапово и обратился с запиской к родным умирающего, прося допустить к нему, на что получил немедленный ответ А. Л. Толстой, что отец этого не желает, а его воля для нее священна. Неудивительно, что старец Варсонофий не был допущен к Толстому. В беседе епископа Парфения с жандармским офицером Савицким последний заметил, что Толстого «буквально содержали в плену и делали с ним, что хотели». То же подтвердил сын Толстого Андрей Львович. В своем отчете епархиальному архиерею преп. Варсонофий сообщил, что, согласно воле покойного, его тело должно быть без церковных обрядов предано земле в Ясной Поляне.

Таким образом, примирения писателя с Церковью так и не произошло, потому что не было самого главного - покаяния. Раскаяние же и мысли о возможном покаянии - еще не действенное покаяние, имеющее плоды.

Очень важный момент, связанный с описанными событиями, отмечен в воспоминаниях бывшего оптинского послушника, игумена Иннокентия, опубликованных в 1956 году в Бразилии. В них впервые указано на существование телеграммы, посланной Толстым старцу Иосифу в Оптину. После получения этой телеграммы и был, по мнению о. Иннокентия, собран совет, на котором было решено послать не преп. Иосифа, а преп. Варсонофия. Вопрос, действительно ли существовала такая телеграмма, является очень важным, так как ее наличие прямо бы свидетельствовало о желании писателя перед смертью встретиться со старцами.

Очень часто можно услышать вопрос: почему Церковь не простит Толстого? Ответ на него сформулирован еще в Евангелии: когда справа и слева от Христа были распяты два разбойника, один из них покаялся и услышал очень важные, единственно важные для человека в этой жизни слова Христа: «Ныне же будешь со Мною в раю». А другой злословил Христа, и нигде в Евангелии не говорится, что он услышал те же слова (Лк. 23:39-43). Но вовсе не потому, что Господь его лично не простил и наказал.

Бог уважает личный выбор, акт самоопределения каждого человека, даже тогда, когда этот выбор есть выбор тупика и бесовской бездны. И навязывать через 100 лет русскому писателю то, от чего он сам отказался, мы не вправе.

(«Русская линия»)

Лев Николаевич Толстой - один из самых выдающихся русских писателей, известный далеко за пределами родной страны. Этот факт известен всем. Но мало кто знает, что известного писателя в свое время подвергли гонениям за его взгляды на религию и веру. Но почему Толстого отлучили от церкви? Чем же ей не угодил великий русский писатель?

Об отношении Толстого к христианству

Лев Николаевич Толстой был крещен в русской православной церкви, и до определенного времени никак не проявлял своего отношения к религии. Однако затем его взгляды поменялись, что можно проследить в некоторых его произведениях, например, в романе "Воскресение": здесь писатель отражает свое нежелание принимать законы церкви. Он отрицал существование Святой Троицы, не верил в непорочное зачатие Девы Марии и считал, что воскрешение Иисуса - это всего лишь миф. Иначе говоря, отрицалась принципиальная основа православия, за что Толстого отлучили от церкви. Но обо всем по порядку.

"Все это выдумки"

Писатель искренне не понимал, как можно очиститься от грехов, просто придя на исповедь. Ему было сложно принять учение о том, что существует ад, существует рай, что попасть на небеса после смерти можно либо через вечный страх за каждый свой шаг, либо через покаяние, прожив при этом безбожную жизнь. Все это казалось Толстому ересью, не имеющей никакого отношения к истинной вере и доброму существованию. "Все религии мира - это препятствие настоящей нравственности," - говорил Лев Николаевич. - А человек не может быть рабом божьим, ибо Богу такое показалось бы гнусностью". Также писатель полагал, что каждый человек сам отвечает за свои поступки, будь они добрые или злые. Ответственность за них несет сам человек, а не Господь.

Письмо Дворянскому

В своей переписке с учителем А.И. Дворянским Толстой пишет о том, как ложны учения церкви и как неправы мы, внушая эти учения детям. Как говорит Лев Николаевич, дети еще чисты и невинны, они еще не умеют обманывать и, будучи обманутыми, впитывают ложные христианские правила. Маленький человек еще смутно представляет, что есть правильный путь, но его представления, как правило, верны. Толстой пишет, что дети видят целью жизни счастье, достигаемое любовным обращением людей.

Что же делают при этом взрослые? Они учат детей тому, что смысл жизни заключен в слепом исполнении прихотей бога, в бесконечных молитвах и походах в церковь. Поясняют, что свои личные потребности в счастье и благополучии стоит потеснить ради того, что приказала делать церковь.

Маленькие дети часто задают вопросы об устройстве мира, на которые есть вполне логичные ответы, но взрослые внушают ему, что мир был создан кем-то, что люди произошли от двух человек, которых изгнали из рая, что все мы заведомо грешны и должны каяться.

Более того, Лев Толстой не просто отрицал все это, но и нес свою идею в массы подобно Мартину Лютеру.

Так в XIX веке зародилось новое течение - "толстовщина".

О новых идеях

За что Толстого отлучили от церкви? В чем были противоречия? "Толстовщина", или, как его принято называть официально "толстовство", возникло в России в в конце XIX века благодаря русскому писателю и его религиозно-философскому учению. Основные идеи "толстовства" он описывает в своих произведениях "Исповедь", "В чем моя вера?", "О жизни", "Крейцерова соната":

• всепрощение;
• непротивление злу насилием;
• отказ от вражды с другими народами;
• любовь к ближнему;
• нравственное совершенствование;
• минимализм как образ жизни.

Последователи данного течения не поддерживали необходимость платить подати, выступали против несения воинской службы и организовывали сельскохозяйственные колонии, где все трудящиеся равны. Здесь считалось, что человеку, для формирования полноценной личности, необходим физический труд на земле.

"Толстовство" нашло своих последователей и за пределами России: Западная Европа (в частности, Англия), Япония, Индия, Южная Африка. К слову, сам Мхатма Ганди был сторонником идей Льва Толстого.

Питание в "толстовстве"

Все последователи нового течения придерживались вегетарианских взглядов. Они считали, что человек, желающий прожить честную и добрую жизнь, должен в первую очередь отказаться от мяса. Так как употребление мяса требует убийства животного ради жадности и желания полакомиться. Впрочем, отношение к животным у "толстовцев" в целом было особое: несмотря на то, что человек обязан усердно трудиться в сельском хозяйстве, он не должен прибегать к эксплуатации животных.

Критика "толстовства" и отлучение от церкви

В 1897 году общественным деятелем и церковным публицистом В.М. Скворцовым был поднят вопрос о том, чтобы определить новое течение, под руководством Л.Н. Толстого, как религиозно-социальную секту, учения которой могут оказаться вредными не только для церкви, но и для политики.

В 1899 году в свет выходит роман "Воскресение", в котором ясно прослеживаются мысли автора о вреде христианской религии, что приводит в серьезное замешательство и русскую церковь, и высшие политические сферы. Вскоре первоприсутствующим в синоде назначается Митрополит Антоний, который и ранее думал о церковном наказании Толстого. А уже в 1901 году был составлен акт, согласно которому Л.Н. Толстой был отлучен от церкви как еретик.

Позже писателю предлагали покаяться в своем грехе. Проще говоря, ему предложили отказаться от своих антихристианских идей, за что Толстого и отлучили от церкви. Но писатель так и не сделал этого. Так, Определение Святейшего Синода о графе Льве Толстом гласит: последний больше не является членом Православной церкви, так как его взгляды противоречат учению церкви. По настоящее время Толстой так и считается отлученным.

С приходом к власти большевиков толстовские земледельческие коммуны были уничтожены, а последователи Толстого репрессированы. Некоторые из хозяйств смогли уцелеть, но просуществовали они недолго: с приходом войны не стало и их.

Наши дни

Но "толстовство" не исчезло полностью. Те идеи и взгляды, за что Толстого отлучили от церкви, не канули в небытие и продолжают существовать в наше время. И сегодня люди, разделяющие взгляды великого русского писателя на веру, есть не только в России, но и за ее пределами. Последователи "толстовства" имеются и в Западной Европе, и в Восточной Европе (например, в Болгарии), также в Индии, в Японии и в Северной Америке.

Конечно же, "толстовцы" имеются и в России, на родине этого течения. Их организация зарегистрирована как "новотолстовство", она существует относительно недавно и насчитывает около 500 человек. Взгляды "новотолстовцев" достаточно серьезно расходятся со взглядами "толстовства" первоначального.

И все-таки, стоит ли осуждать Льва Толстого за его взгляды? Ведь он всего-навсего не желал сплетать нравственное со сверхъестественным. Он полагал, что Иисус был зачат естественным путем, а Бог - он есть, но живет он не в раю, а в личностных качествах человека: в любви и доброте, в совести и чести, в трудолюбии, ответственности и достоинстве.

Александр Ткаченко

В истории русской литературы нет, пожалуй, темы более тяжелой и печальной, чем отлучение Льва Николаевича Толстого от . И в то же время нет темы, которая породила бы столько слухов, противоречивых суждений и откровенного вранья.

История с отлучением Толстого по-своему уникальна. Ни один из русских писателей, сравнимых с ним по силе художественного дарования, не враждовал с Православием. Ни юношеское фрондерство Пушкина, ни мрачный байронизм и нелепая смерть на дуэли Лермонтова не вынудили перестать считать их своими детьми. , прошедший в своем духовном становлении путь от участия в подпольной организации до пророческого осмысления грядущих судеб России; Гоголь, с его «Избранными местами из переписки с друзьями» и «Объяснением Божественной литургии»; Островский, которого по праву называют русским Шекспиром, Алексей Константинович Толстой, Аксаков, Лесков, Тургенев, Гончаров… В сущности, вся русская классическая литература XIX века создана православными христианами.

На этом фоне конфликт Льва Толстого с Русской Православной Церковью выглядит особенно угнетающе. Наверное, поэтому любой интеллигентный русский человек вот уже более ста лет пытается найти для себя объяснение противоречию: как же так, величайший из отечественных писателей, непревзойденный мастер слова, обладавший потрясающей художественной интуицией, автор, при жизни ставший классиком… И в то же время – единственный из наших литераторов, отлученный от Церкви.

Вообще русскому человеку свойственно становиться на защиту гонимых и осужденных. Причем неважно, за что именно их осудили, почему и откуда гонят. Пожалуй, главная черта нашего национального характера – сострадание. А пострадавшей стороной в истории с отлучением в глазах большинства людей, безусловно, выглядит Толстой. Его отношения с Церковью часто воспринимаются как неравный бой героя-одиночки с государственным учреждением, бездушной чиновничьей машиной.

Пожалуй, наиболее полно эту точку зрения выразил замечательный писатель Александр Куприн в своем рассказе «Анафема». Сюжет рассказа прост: протодиакон кафедрального собора отец Олимпий на богослужении вынужден провозглашать анафематствование своему любимому писателю Льву Толстому. Читая по требнику XVII века чудовищные проклятия, «которые мог выдумать только узкий ум иноков первых веков христианства», протодиакон вспоминает прекрасные строки Толстого, прочитанные накануне ночью, и делает свой выбор – вместо «анафемы» он провозглашает графу Толстому «многая лета».

Протодиакона можно понять. Вот небольшой отрывок из рассказа, где автор описывает процедуру анафематствования Толстого:

«Архиепископ был большой формалист, педант и капризник. Он никогда не позволял пропускать ни одного текста ни из канона преблаженного отца и пастыря , ни из чина погребения, ни из других служб. И отец Олимпий, равнодушно сотрясая своим львиным ревом собор и заставляя тонким дребезжащим звуком звенеть стеклышки на люстрах, проклял, анафематствовал и отлучил от церкви: … магометан, богомилов, жидовствующих, проклял хулящих праздник благовещения, корчемников, обижающих вдов и сирот, русских раскольников, бунтовщиков и изменников: Гришку Отрепьева, Тимошку Акундинова, Стеньку Разина, Ивашку Мазепу, Емельку Пугачева, а также всех принимающих учение, противное православной вере…»

«…Хотя искусити дух господень по Симону волхву и по Ананию и Сапфире, яко пес возвращаяся на свои блевотины, да будут дни его мали и зли, и молитва его да будет в грех, и диавол да станет в десных его и да изыдет осужден, в роде едином да погибнет имя его, и да истребится от земли память его… И да приидет проклятство, а анафема не точию сугубо и трегубо, но многогубо… Да будут ему каиново трясение, гиезиево прокажение, иудино удавление, Симона волхва погибель, ариево тресиовение, Анании и Сапфири внезапное издохновение… да будет отлучен и анафемствован и по смерти не прощен, и тело его да не рассыплется и земля его да не приимет, и да будет часть его в геене вечной и мучен будет день и нощь».

Такие вот ужасные слова в адрес великого писателя. Но не спешите ужасаться. Дело в том, что весь этот кошмар, приписываемый Куприным «узкому уму иноков первых веков христианства», является от начала и до конца его собственным вымыслом. И дело даже не в том, что ну никак не могло появиться в требнике семнадцатого века имя Емельяна Пугачева, который родился и жил в восемнадцатом столетии. И не в том, что, начиная с 1869 года, анафематствование отдельных лиц в России было прекращено вовсе.

Просто ни в одном из многочисленных печатных и рукописных чинов анафематствования, составленных Русской Православной Церковью за несколько веков, нет ничего даже отдаленно похожего на проклятья, которые Куприн извергает на Льва Николаевича от лица Церкви. Все эти жуткие заклинания не более чем плод буйного воображения расцерковленного российского интеллигента начала двадцатого столетия. Ни в одном из храмов Российской империи анафема Толстому не провозглашалась. Все было гораздо менее торжественно и более прозаично: газеты опубликовали Послание Священного Синода. Вот его полный текст:

Божией милостью

Святейший Всероссийский Синод верным чадам православныя кафолическия греко-российския Церкви о Господе радоватися.

Молим вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, ему же вы научитеся, и уклонитеся от них ().

Изначала Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть ее и поколебать в существенных ее основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живого. Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви Святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой. Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, Церкви Православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь Святая. В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует с ревностью фанатика ниспровержение всех догматов Православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного Живого Бога, во Святой Троице славимого, создателя и промыслителя Вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человек и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицает божественное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы, Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святого Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию. Все сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отверг себя сам от всякого общения с Церковью Православной. Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем перед всею Церковью к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого. Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, в конце дней своих, остается без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякого общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (). Молимтися, милосердный Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь.

Подлинное подписали:

Смиренный АНТОНИЙ, митрополит С.-Петербургский и Ладожский.

Смиренный ФЕОГНОСТ, митрополит Киевский и Галицкий.

Смиренный ВЛАДИМИР, митрополит Московский и Коломенский.

Смиренный ИЕРОНИМ, архиепископ Холмский и Варшавский.

Смиренный ИАКОВ, епископ Кишиневский и Хотинский.

Смиренный ИАКОВ, епископ.

Смиренный БОРИС, епископ.

Смиренный МАРКЕЛ, епископ.

Совершенно очевидно, что даже намека на какое-либо проклятие этот документ не содержит.

Русская Православная Церковь просто с горечью констатировала факт: великий русский писатель, граф Лев Николаевич Толстой перестал быть членом Православной Церкви. Причем отнюдь не в силу определения вынесенного Синодом. Все произошло гораздо раньше. В ответ на возмущенное письмо супруги Льва Николаевича Софьи Андреевны Толстой, написанное ею по поводу публикации определения Синода в газетах, Санкт-Петербургский митрополит Антоний писал:

«Милостивая государыня графиня София Андреевна! Не то жестоко, что сделал Синод, объявив об отпадении от Церкви Вашего мужа, а жестоко то, что сам он с собой сделал, отрекшись от веры в Иисуса Христа, Сына Бога Живого, Искупителя и Спасителя нашего. На это-то отречение и следовало давно излиться Вашему горестному негодованию. И не от клочка, конечно, печатной бумаги гибнет муж Ваш, а от того, что отвратился от Источника жизни вечной».

Сострадание гонимым и сочувствие обиженным – это, конечно, благороднейшие порывы души. Льва Николаевича, безусловно, жалко. Но прежде, чем сочувствовать Толстому, необходимо ответить на один очень важный вопрос: насколько сам Толстой страдал по поводу своего отлучения от Церкви? Ведь сострадать можно только тому, кто страдает. Но воспринял ли Толстой отлучение как некую ощутимую для себя потерю? Тут самое время обратиться к его знаменитому ответу на определение Священного Синода, который был также опубликован во всех русских газетах. Вот некоторые выдержки из этого послания:

«…То, что я отрекся от Церкви называющей себя Православной, это совершенно справедливо.

…И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же – собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающего совершенно весь смысл христианского учения.

…Я действительно отрекся от Церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мертвое мое тело убрали бы поскорее, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым.

…То, что я отвергаю непонятную Троицу и басню о падении первого человека, историю о Боге, родившемся от Девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо

…Еще сказано: «Не признает загробной жизни и мздовоздаяния». Если разумеют жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями/дьяволами и рая – постоянного блаженства, – совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни…

…Сказано также, что я отвергаю все таинства… Это совершенно справедливо, так как все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия…»

Достаточно для того, чтобы стало ясно: по существу дела у Льва Николаевича к определению Синода претензий не было. Были претензии к формальной стороне. Толстой сомневался в каноничности этого определения с точки зрения церковного права. Проще говоря, Лев Николаевич был уязвлен именно тем, что о его отлучении не было громогласно объявлено со всех кафедр Русской Православной Церкви. То есть он жалел о том, что не произошло процедуры, которую описал Куприн в своем рассказе. Его отношение к Определению показывает случай, рассказанный секретарем Толстого, В. Ф. Булгаковым:

«Лев Николаевич, зашедший в «ремингтонную», стал просматривать лежавшую на столе брошюру, его «Ответ Синоду». Когда я вернулся, он спросил:

– А что, мне анафему провозглашали?

– Кажется, нет.

– Почему же нет? Надо было провозглашать… Ведь как будто это нужно?

– Возможно, что и провозглашали. Не знаю. А Вы чувствовали это, Лев Николаевич?

– Нет, – ответил он и засмеялся».

Не вдаваясь в подробности и оценку религиозных воззрений Льва Толстого, можно, тем не менее, ясно увидеть, что эти воззрения не совпадали с Православным вероучением. Со стороны Церкви он получил всего лишь подтверждение этого различия. Напрашивается такое сравнение: мужчина много лет как оставил свою семью. Живет с другой женщиной. И вот, когда первая жена подала на развод и получила его, этот мужчина начинает возмущаться юридическими огрехами в процедуре развода. По-человечески все понятно – чего в жизни не бывает… Но сочувствовать такому человеку, по меньшей мере, странно.

Толстой страдал не от формального отлучения. До самой смерти он не был окончательно уверен в правильности избранного им пути конфронтации с Церковью. Отсюда и его поездки в Оптину пустынь, и желание поселиться в монастыре, и просьба прислать к нему, умиравшему на станции Астапово, оптинского старца Иосифа (тот болел, и в Астапово послан был другой старец, Варсонофий). И в этой своей раздвоенности Лев Николаевич действительно глубоко несчастен и заслуживает самого искреннего сочувствия. Но бывают в жизни человека ситуации, когда никто на свете не в состоянии ему помочь, кроме него самого. Толстой так и не смог выбраться из той петли, которую всю жизнь сам на себе старательно затягивал.

Граф Лев Николаевич Толстой – известный философ и писатель. За свою жизнь опубликовал 90 томов с художественными и публицистическими произведениями, заметками из дневника и письмами. Самые известные романы Л. Н. Толстого: «Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение».

Каждое произведение Льва Николаевича Толстого учит читателя добру и состраданию. Зная о вкладе графа в литературу, о трепетном отношении к своей семье, об открытии школ для крестьянских детей в имении встает вопрос: почему Толстого отлучили от церкви? Чтобы понять, в чем заключался конфликт Льва Толстого и церкви, стоит вспомнить биографию писателя.

Граф Л.Н. Толстой

день рождения Льва Толстого

Л. Н. Толстой родился 9.09.1828 года в дворянской семье в имении Ясная Поляна. В 1830 году потерял мать, а в 1837 году – отца. Опеку над Л. Н. Толстым взяла тетя, к которой он переехал в Казань. Начальное образование Лев Николаевич получил дома.

В 1843 году Толстой поступил в Императорский Казанский Университет на факультет восточных языков, после из-за неуспеваемости перевелся на юридический. В 1847 году отчислился из Университета без ученой степени.

С 1847 по 1851 год молодой граф поправляет дела в имении, открывает школы для крестьянских детей и занимается музыкой. Всю сознательную жизнь Лев Николаевич ведет дневник. Это увлечение в будущем вдохновит Толстого на создание литературных произведений.

В 1851 по 1855 год Л. Н. Толстой посвящает себя военной службе: принимает участие в сражениях с горцами и в Крымской войне.

За время несения службы Толстой пишет историю «Детство», в которой описывает детские воспоминания. В 1852 году известный в то время журнал «Современник» принимает историю, критики положительно оценивают «Детство» и ставят Толстого в один ряд с популярными писателями того времени.

В 1854 году Лев Николаевич публикует «Отрочество» — продолжение «Детства».

Во время Крымской войны на свет выходит трилогия «Севастопольские рассказы», где Толстой пишет о противоречиях войны. В 1857 году Лев Николаевич публикует повесть «Юность», которая завершает рассказы «Детство» и «Отрочество». В литературных кругах Толстой получает большую популярность.

в этом году граф женится на С.А. Берс, которая позже станет матерью его 13 детей

В 1865 году в «Русском вестнике» публикуют первую главу романа «Война и мир», а 1869 году произведение издается целиком. С 1873 по 1877 год частями публикуется роман «Анна Каренина». Романы Льва Николаевича получают высокие оценки публики, а гонорары значительно обогащают писателя.

Завершение романа «Анна Каренина» приводит писателя к духовному кризису, Толстой теряет вдохновение. Граф начинает задумываться о бытии. В духовных поисках Лев Николаевич обращается в православную церковь, но не находит ответов на свои вопросы и вместо того, чтобы продолжить поиск, начинает продвигать свои собственные убеждения.

Посредник

В 1883 году, Толстой создает издание Посредник, где он описывает свои религиозные взгляды

Следующей успешной работой графа стала повесть «Смерть Ивана Ильича», изданная в 1886 году. В 1898 году Толстой пишет повесть «Отец Сергий», где критикует собственные духовные убеждения.

В 1899 году выходит последний крупный роман писателя «Воскресение». В этом романе Толстой критикует силовые структуры, общество и государство в целом. В будущем В. И. Ленин назовет Льва Николаевича «зеркалом революции».

Поздние работы графа – очерки об искусстве, сатирические пьесы и небольшие рассказы.

день смерти Льва Толстого

В октябре 1910 года Толстой подается в паломничество и в ноябре этого же года Лев Николаевич умирает. Существует мнение: граф в последние годы жизни осознал несовершенство своих духовных убеждений и отправился в Оптину Пустынь для беседы со старцем Иосифом, которая так и не состоялась из-за болезни старца.

До конца своих дней Лев Толстой и церковь не смогли найти компромисс, несмотря на то, что ни в одном в храме анафема писателю не провозглашалась.

За что Л. Н. Толстого отлучили от православной церкви?

За что предали анафеме Л. Н. Толстого? Во время творческого и духовного кризиса, Толстой о церкви отзывался как о коррумпированном учреждении, в котором продвигают личные убеждения чиновников. В «Посреднике» Лев Толстой о православии писал:

Лев Толстой

Писатель

«… я отрекся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрекся я от церкви не потому, что я восстал на господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить ему.

Прежде чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я, по некоторым признакам усомнившись в правоте церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение церкви: теоретически — я перечитал все, что мог, об учении церкви, изучил и критически разобрал догматическое богословие; практически же — строго следовал, в продолжение более года, всем предписаниям церкви, соблюдая все посты и посещая все церковные службы.

И я убедился, что учение церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения. Стоит только прочитать требник и проследить за теми обрядами, которые не переставая совершаются православным духовенством и считаются христианским богослужением, чтобы увидать, что все эти обряды не что иное как различные приемы колдовства, приспособленные ко всем возможным случаям жизни…

… я отвергаю бога, во святой троице славимаго создателя и промыслителя вселенной, отрицаю господа Иисуса Христа, богочеловека, искупителя и спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицаю бессеменное зачатие по человечеству Христа господа и девство до рождества и по рождестве пречистой богородицы.

То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о боге, родившемся от девы, искупляющем род человеческий, совершенно справедливо…».

Толстовство – религиозно-этическое течение, которое создал Л. Н. Толстой

На смену православия граф Толстой создал свое религиозное течение – толстовство, основы которого изложил в произведениях «Исповедь», «В чем вера моя?», «О жизни», «Христианское учение».

Тостовство

христианские заповеди с полным отсутствием традиций, ритуалов и мистицизма

Вкратце: толстовство – христианские заповеди с полным отсутствием традиций, ритуалов и мистицизма. Толстой принимает за основу своего течения слова из Евангелия: «Не противься злу». Личное бессмертие, авторитет церкви, государственную поддержку церкви, существующие формы принуждения писатель отвергает и осуждает.

Мнение, которое высказывал Лев Толстой о религии, быстро распространялось среди соотечественников, а толстовство набирало последователей.

Отлучение графа от церкви

«Божией милостью

Святейший Всероссийский Синод верным чадам православныя кафолическия греко-российския Церкви о Господе радоватися.

Молим вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, ему же вы научитеся, и уклонитеся от них (Римл. 16:17).

Изначала Церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть ее и поколебать в существенных ее основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живого.

Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви Святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой.

Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, Церкви Православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь Святая.

В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует с ревностью фанатика ниспровержение всех догматов Православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного Живого Бога, во Святой Троице славимого, создателя и промыслителя Вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человек и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицает божественное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы, Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святого Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию.

Все сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отверг себя сам от всякого общения с Церковью Православной.

Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем перед всею Церковью к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого.

Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, в конце дней своих, остается без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякого общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2:25). Молимтися, милосердный Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь.

Подлинное подписали:

Смиренный АНТОНИЙ, митрополит С.-Петербургский и Ладожский.
Смиренный ФЕОГНОСТ, митрополит Киевский и Галицкий.
Смиренный ВЛАДИМИР, митрополит Московский и Коломенский.
Смиренный ИЕРОНИМ, архиепископ Холмский и Варшавский.
Смиренный ИАКОВ, епископ Кишиневский и Хотинский.
Смиренный ИАКОВ, епископ.
Смиренный БОРИС, епископ.
Смиренный МАРКЕЛ, епископ.
2 февраля 1901»

Ответ Льва Толстого Священному Синоду

Вскоре последовал ответ Толстого Священному Синоду:

Лев Толстой

Писатель

“…То, что я отрекся от Церкви называющей себя Православной, это совершенно справедливо.

…И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же – собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающего совершенно весь смысл христианского учения.

… Я действительно отрекся от Церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мертвое мое тело убрали бы поскорее, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым.

…То, что я отвергаю непонятную Троицу и басню о падении первого человека, историю о Боге, родившемся от Девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо

…Еще сказано: “Не признает загробной жизни и мздовоздаяния”. Если разумеют жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями/дьяволами и рая – постоянного блаженства, – совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни…

…Сказано также, что я отвергаю все таинства… Это совершенно справедливо, так как все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия…”

Письмо Толстого Синоду произвело большое впечатление на окружение писателя, жена Толстого в последствие будет просить отменить анафему, но определение Синода останется неизменным.

Анафема

Кого и за что отлучают от церкви?

1. Отрицающим бытие Божие и утверждающим, яко мир сей есть самобытен и вся в нем без Промысла Божия и по случаю бывает: анафема.
2. Глаголющим Бога не быти Дух , но плоть; или не быти Его Праведна, Милосерда, Премудра, Всеведуща и подобная хуления произносящим: анафема.
3. Дерзающим глаголати , яко Сын Божий не Единосущный и не Равночестный Отцу, такожде и Дух Святый, и исповедающим Отца и Сына, и Святого Духа не Единого быти Бога: анафема.
4. Безумне глаголющим , яко не нужно быти ко спасению нашему и ко очищению грехов пришествие в мир Сына Божия во плоти, и Его вольное страдание, смерть и воскресение: анафема.
5. Неприемлющим благодати искупления Евангелием проповеданного , яко единственного нашего ко оправданию пред Богом средства: анафема.
6. Дерзающим глаголати , яко Пречистая Дева Мария не бысть прежде рождества, в рождестве и по рождестве Дева: анафема.
7. Не верующим , яко Дух Святый умудри пророков и апостолов и чрез них возвести нам истинный путь к вечному спасению, и утверди сие чудесами, и ныне в сердцах верных и истинных христиан обитает и наставляет их на всякую истину: анафема.
8. Отмещущим бессмертие души , кончину века, Суд будущий и воздаяние вечное за добродетели на небесех, а за грехи осуждение: анафема.
9. Отмещущим вся Таинства святая , Церковью Христовою содержимая: анафема.
10. Отвергающим соборы святых Отец и их предания , Божественному Откровению согласная, и Православно-Кафолическою Церковью благочестно хранимая: анафема.
11. Помышляющим , яко православнии Государи возводятся на престолы не по особливому о них Божию благоволению и при помазании на царство дарования Духа Святаго к прохождению великого сего звания на них не изливаются; и тако дерзающим против их на бунт и измену: анафема.
12. Ругающим и хулящим святыя иконы , ихже Святая Церковь к воспоминанию дел Божиих и угодников Его, ради возбуждения взирающих на оныя ко благочестию, и ко оных подражанию приемлет, и глаголющим оныя быти идолы: анафема.

Поведение графа Толстого вынудило церковь отлучить от себя великого писателя. Толстовство после смерти классика быстро перестало привлекать внимание людей, а семья Льва Николаевича продолжила исповедовать православие.